…Егору повезло. Незнакомцам пришлась по нраву укромная полянка над карьером. Повинуясь короткой команде своего начальника, они сложили на землю амуницию, достали котелки и принялись за еду. Костер разводить не стали, ограничившись спиртовой горелкой. Двое из группы ушли в дозор.
Четкость, слаженность и особенно скрытность их действий окончательно убедили Егора в серьезности положения. Надо было немедленно сообщить об их появлении в штаб «витязей» и представителю Армии обороны. Но прежде, коль скоро он уже здесь, пожалуй, имело смысл проследить, откуда они вышли, где их лагерь, сколько их всего. Еще и еще раз обдумал он свой план. Уйти прямо сейчас в село? Продолжить разведку вслепую и без поддержки? Явно опасное мероприятие, зато позволит выиграть время и больше узнать о незваных гостях. Как быть? Семь вздохов и семь выдохов… Решено! Егор дождался ухода незнакомцев, прополз по краю обрыва до их «бивака», внимательно осмотрел его. Потом незаметно прокрался и к полигону.
По всему периметру объекта — остатки нейтральной полосы шириной метров двадцать, тут и там мотки ржавой «колючки». Дальше мощный бетонный забор — местами поваленный, где-то уродливо торчащий из зарослей можжевельника и березового подлеска. За забором — длинные приземистые серые казармы и здания, напоминавшие лаборатории, открытые шахты и люки, откуда несло затхлостью и сыростью, потрескавшийся и поросший бурьяном плац с погнутым флагштоком и огромным картонным щитом, на котором еще виднелись остатки лозунга «…АВА КПСС».
…Дымок от костра он заметил минут через десять после пересечения границы полигона и почти тут же уловил легкое движение тени слева от себя, недалеко от низкого, не больше метра высотой сооружения с прорезями, напоминавшего то ли вентиляционную шахту, то ли армейский дот. Внутреннее чувство снова подсказало — он не обнаружен, и, нырнув в высокую траву, Егор по-пластунски начал подкрадываться к этой тени.
В полуразрушенной столовой с остатками битой кафельной плитки и искореженных столов и прилавков, у оконного проема он обнаружил двух мальчуганов лет по двенадцать. Появления Егора они явно не ждали.
— Попались! — прошептал Егор и прижал палец к губам. — Откуда вы тут взялись?
— Егорка, ты? — братья-близнецы Ершовы, оба из его отряда, испуганно и облегченно глядели на командира. — Здорово! Как ты нас вычислил?
— Тише вы, горе-вояки. Меньше надо светиться, коль уж в засаду сели.
— Это все Витька! — один из братьев, Сенька, обиженно засопел и укоризненно посмотрел на другого. — Говорил я ему: мочись прям здесь, а ему, видите ли, неудобно! Ну и полез «на двор».
— Ладно, чего уж. Впредь осторожней будете. Хорошо еще, что не чужим на глаза попались. Кстати, вы-то, здесь какими судьбами?
— Устиныч нас послал. По агентурной информации (тут Витька закатил глаза и принял самый что ни на есть серьезный и важный вид), на полигоне объявились чужие. Обнаружили их мужики со скотного двора. Наша задача, — он понизил голос, — незаметно подобраться, изучить обстановку и скрытно уйти. Активных действий — не предпринимать.
Егор незаметно улыбнулся. Он представил себе «активные действия» в исполнении пухленьких, розовощеких братьев Ершовых. Впрочем, кто знает?
— Хочешь? — Сенька протянул Егору флягу с холодным чаем.
— Погоди, давай по порядку. Что выяснил?
— В лагере их сейчас трое, все, похоже, военные. — Витька наморщил лоб и от усердия даже начал загибать толстые пальцы. — Правда, палаток — не одна, а целых три, значит, это еще не все. Куда делись остальные, не ясно. Те, что в лагере, оружия не носят, ведут себя спокойно. Возле палаток — какие-то мешки, некоторые квадратной формы. Хочешь, посмотри сам.
Он протянул Егору старенький бинокль, оставшийся у него от отца (тот служил егерем в местном охотхозяйстве, но после развода с женой уехал из Дюка куда-то на юг, да так и сгинул без вести). Командир осторожно выглянул из проема окна и навел оптику в указанном мальчишками направлении. Лагерь чужаков был разбит в естественной низине около огромных массивных ворот, ведущих то ли в тоннель, то ли в подземный ангар. Обнаружить его среди развалин было непросто даже при помощи бинокля, даже зная, где он укрылся. Маскировка — что надо! С минуту Егор внимательно исследовал окрестности, затем удовлетворенно хмыкнул и, возвращая прибор владельцу, не без гордости сообщил: «Слышь, Витек, не забудь отметить в отчете, что там, над воротами, чуть слева, в траве у них замаскирована радиоантенна, а в одной из палаток — передатчик — его видно по миганию лампочек. Вот бы послушать, с кем и о чем они там переговариваются! И вообще, что им надо на полигоне!».
Предупредив друзей, чтобы были тише воды, ниже травы, без нужды не высовывались и остерегались внезапного возвращения встреченной у карьера шестерки, Егор заспешил домой. Больше здесь делать было нечего.
…Смеркалось. В Казачьем Дюке все было спокойно. К клубу начали подтягиваться первые участники воскресных посиделок. Были там и девчата, и Егор невольно присматривался к ним: нет ли Лизы? Впрочем, делал он это скорее по инерции: на самом деле шансов увидеть ее в этот час на центральной улице почти не было — грозная баба Даша редко выпускала девушку из дома по вечерам, загружая мелкими поручениями.
Тем большим было его потрясение, когда, войдя в здание совета и открыв дверь в кабинет Устиныча с табличкой «Представитель Армии обороны ПВУР» (Псковско-Великолукского укрепрайона), он вдруг увидел Лизу. Вместе с группой ребят, командиров отрядов «витязей», она сидела за овальным столом для заседаний — объектом тайной гордости старого вояки. Сам Устиныч расположился в кресле у открытого окна кабинета, наслаждаясь августовской, без комаров, прохладой и одной рукой набивая трубку. Другой руки у него не стало после Афганской войны, пустой рукав основательно застиранной гимнастерки, как всегда, был аккуратно заведен за широкий армейский ремень. Егора он встретил с таким видом, будто давно и с нетерпением ждал его возвращения с ответственного задания.
— Наслышаны мы, — густым басом из-под усов затянул Устиныч, — что Егор Степанович не пошел нынче утром, как все нормальные люди, на лесное озеро, а проявил недюжинную самостоятельность и направил свои, так сказать, стопы в окрестности полигона. Так ли это? — Присутствующие дружно посмотрели на Егора, ожидая его ответа. Лиза сидела вполоборота. Она не повернула головы, но, как показалось Егору, чуть заметно улыбнулась.
— Что было, то было, Федор Устинович, каюсь.
— Каюсь, каюсь… Все вы каяться мастаки. А случись чего? Ладно, выкладывая все, как есть.
Рассказав об утренних событиях и встрече с близнецами на полигоне, Егор изложил свои выводы. Первое, обнаруженная группа представляет собой хорошо подготовленное, оснащенное и дисциплинированное подразделение (похоже, наемники), выполняющее на полигоне неизвестную задачу; второе, лагерь обустроен основательно и надолго; третье, группа, по-видимому, готовится производить какие-то работы (наличие оборудования в рюкзаках); четвертое, она действует скрытно, но уверенно, не опасаясь неприятностей со стороны Дюка. В общем, они готовы к обороне.
На протяжении «доклада» Егор сильно волновался. И дело было не в Устиныче — тот периодически одобрительно кивал головой и был явно доволен действиями своего зама. Дело было в Лизе — к ней одной был обращен его рассказ. Впервые за все время ее пребывания в Дюке они оказались рядом, так близко друг от друга, глаза в глаза; в какой-то момент Егору даже почудилось, что в комнате, кроме них, никого больше не осталось…
— Хорошо! Теперь внимание. Вот что пришло сегодня днем «по воздуху». — Устиныч положил трубку на край объемистой пепельницы синего стекла и неуклюже, как это делают однорукие люди, полез в нагрудный карман гимнастерки. Оттуда он достал сложенный вдвое мятый листок бумаги, развернул его и начал читать: «Шифрограмма. Штаб АО по ПВУР. Срочно…».
— Да, чуть не забыл, — отложив шифровку, он повернулся к Лизе. — Хочу представить вам Карманову Елизавету, Лизу — все вы ее, конечно, знаете. Чего вы не знаете — она неплохая спортсменка, имеет разряды по ориентированию, лыжам, стрельбе. — Все удивленно зашушукались, с уважением поглядывая в сторону этой «тихони». — С этого дня она поступает к нам в «витязи», будет помогать мне тут пока с бумагами. А там посмотрим… С бабой Дашей я договорился.
Устиныч еще раз строго из-под очков оглядел свой «актив» и вернулся к телеграмме. Из нее следовало, что штаб АО знал о возможном проникновении в окрестности Казачьего Дюка вооруженных групп «неустановленной принадлежности» и предписывал администрации и своему представителю, Мальцеву Ф.У., принять соответствующие меры. Они сводились к активной и пассивной разведке, прежде всего в районе полигона, усилению режима охраны села и оповещению жителей. От всякого рода контактов с пришельцами и тем более боевых стычек приказано было воздерживаться.
