– Давай, парень, не тяни! – подгоняет меня прапорщик. – Топай, пока они молчат!
Снова сбегаю вниз и в темпе пополняю свой боезапас.
Что-то хрипит в углу – рация? Черт, я же совсем про неё забыл!
Хватаю микрофон.
– Сто шестой! Отвечай! Куда пропал!
– Здесь сто шестой! Блокпост атакован более чем полусотней духов! Командир взвода, скорее всего, погиб, нигде его не вижу! Командование принял прапорщик Малахов!
– Помощь к вам вышла, продержитесь хотя бы час!
– Не сможем! Духи пошли в обход, а нас всего пять человек! Прапорщик распорядился отходить к повороту, там есть возможность задержать наступающих! Колонну остановите – они её ждут!
– Какой ещё отход? Вы что, блокпост сдать хотите?!
В разговор вклинивается новый корреспондент. Голос у него спокойный и уверенный.
– Сто шестой, это «Гром-пять». Приказ на отход подтверждаю. Держитесь, попробуем оказать поддержку авиацией.
Кто это такой, я не знаю, но судя по тому, что «Акация» молчит и в разговор не лезет, этот товарищ обладает куда большим весом, чем командир батальона.
– Есть держаться! Со связи ухожу, рацию тащу с собой. Постараюсь связаться уже с нового места.
Блин, какая же эта штука тяжелая! И как её радисты таскают?
Пробежать беспрепятственно мне удалось всего метров двадцать. Видимо, духи заметили на моей спине ящик передатчика и сделали из этого соответствующие выводы. Над моей головой злобно прошипели пули. Пришлось вспахать рылом дорожную пыль. В ответ стрелявшим рыкнул пулемет с крыши.
Ба-бах!
Ух, ты!
Нет, слава богу, это ещё не по мне...
Снова грохает пара разрывов, нападающие садят из гранатометов по дому. Пока безуспешно, и это подтверждает очередь КПВТ.
Пользуясь этим, вскакиваю из ложбинки и одним рывком преодолеваю метров двадцать.
А вот и «буханка»... Из распахнутой водительской двери свисает бородатый мужик. Живой? Щас... с такими дырками в спине долго не живут. Запрыгиваю за капот машины – теперь меня не видно со стороны басмачей.
Рухнув грудью на пулемет, лежит ещё один бородатый. Отпихиваю его в сторону и тащу к себе тяжелый «ПК».
Неожиданно дух открывает глаза. Взгляд у него какой-то мутный и движения неуверенные. Сомневаюсь, что он сейчас хоть чего-то соображает. Прикладом пулемета отталкиваю его в сторону, и мужик сползает на пол.
А ленты где?
Да хрен бы с ними!
Рация за спиной, автомат, пулемет – я что, ишаком нанялся? Этот бы груз уволочь! В пулемете что-то есть, у ребят на посту должно быть – прорвёмся!
За спиною уже идёт нешуточная перестрелка. Короткими очередями бьет с крыши пулемёт, в ответ слышна почти непрерывная трескотня автоматов. Если бы не каменная стенка, то наверху давно бы уже все подмели – свинцовой метлой. Но надолго ли это везение? Рано или поздно, но кто-то попадёт в амбразуру... и тогда нам будет плохо.
Впрочем, мне сейчас не до раздумий. Рация оттягивает одно плечо, пулемёт тяжелой гирей повис на другом. Бежать с таким грузом тяжело, но, кое-как удается.
– Сашка! Сюда давай! – выглядывает из-за бруствера Иван Никашов. Он у нас недавно, всего месяца три, но парень общительный и со всеми сошёлся достаточно близко.
Протягиваю ему «ПК» и кое-как переползаю через бруствер.
– Михалыч сказал – отходить к повороту!
В пулеметном гнезде три человека, считая меня. А где же четвертый? Мишку вижу, Иван у меня трофей забирал... где ж ещё один? Взгляд падает на стоящий у каменной стенки автомат. Его приклад запачкан чем-то красным. Так... больше никого можно не искать...
– А он сам? – спрашивает меня Мишка. Он сидит на земле и набивает патронами пулеметную ленту. Наш пулемет пока молчит, отсюда нападающих не видно, мешает пригорок. Вот центральное строение просматривается хорошо, и мы все можем наблюдать за тем, как поднимается над ним пыль от многочисленных попаданий.
– Там остался. Сказал, что будет нас прикрывать
– И ты ушел? Его одного оставил?
Коротко пересказываю ребятам слова Михалыча. Возражений нет. Иван хватает трофейный пулемет и коробку с лентами. Поднимает с земли автомат. Выскочив из пулеметного гнезда, бежит вниз по дороге.
– Давай за ним, – говорит Мишка. – Тащи рацию, я вас пока прикрою. Как метров двести пробежишь, так и я следом налажусь.
Разумно. Никто же не знает, как долго ещё продержится прапорщик.
И снова бегу. Опять колотит по спине радиостанция. В горячке я её так и не выключил и краем уха слышу, как хрипит динамик, транслируя переговоры. Колонна уже стоит, туда вызвали вертушки. Ну и здорово, как горят грузовики, мне уже приходилось видеть и больше такое зрелище наблюдать неохота. Вроде бы и в нашу сторону что-то летит. И кто-то едет.
Вот и поворот. Из-за груды камней торчит пулеметный ствол – Иван занял позицию.
Стоп!
Что такое?
Прекратил стрелять КПВТ.
Так... отвоевался Михалыч.
Оборачиваюсь и вижу, как из пулеметного гнезда на выезде машет рукой мой товарищ. Чего ему?
Уходить?
Так вот он – поворот!
Сбрасываю за камни рацию и валюсь рядом.
Гулко грохочет пулемёт. Вот как... так нападающие уже подошли к пригорку? Иначе – куда бы он стрелял?
Это плохо. Теперь Мишке не выскочить из своего укрытия. Нет, вылезти-то он сможет, только вот пробежать полтыщи метров до поворота – фигушки! Пригорок от гнезда в полусотне метров и это расстояние духи преодолеют мигом. И всё – снесут бегущего по дороге человека. Как в тире расстреляют.
Да, скоро уже и наш черед.
Выкладываю перед собою магазины, две гранаты – весь мой боезапас. Сто двадцать патронов – больше ничего нет. У Ваньки две-три ленты к пулемёту, автомат и носимый БК к нему. Негусто. Но больше ничего нет и взять негде.
Поворачиваюсь к рации. Она всё время что-то кричит, но руки доходят до неё только сейчас.
– На связи сто шестой.
– Это «Гром-пять». Обстановку доложи.
– Отошли к повороту дороги. Нас двое. Заняли тут оборону. Прапорщик больше не стреляет, видимо духи подавили пулемёт. Ещё держится на посту рядовой Лисин...
ПКМ умолк. Всё... Мишка отстрелялся.
– ... уже не держится. В наличии один пулемет и два автомата. Ждем атаки.
Собеседник некоторое время молчит.
– Куница – «Грому-пять»!
– На связи!
– Слышали?
– Так точно.
– Успеете?
– Нет.
В эфире наступает тишина. Замолкают разговоры, которые только что разрывали эфир.
– Сто шестой! Ты ещё тут?
– Куда ж я денусь?
– Артиллерией я тебе помочь не могу, этот участок дороги мы не простреливаем. Разве что вертушки подойдут... но им до вас ещё минут десять лету. Продержитесь?
