Мы с Ниной Викторовной переглянулись. Похоже, что настало время играть в открытую. С таким человеком, как вдовствующая императрица, хитрить и юлить не стоило.
- Ваше Императорское Высочество, - начал я, - вы абсолютно правы, ситуация в Государстве Российском, несмотря на внешнее благополучие, просто критическая. Революция неизбежна. Можно попытаться отсрочить ее, но вот избежать...
Знаете, как описывал революционную ситуацию один из будущих вождей Советского государства? Он сказал следующее: "Верхи не могут управлять по-новому, а низы не желают жить по-старому". Для того, чтобы исправить положение надо улучшить жизнь низов. И заставить верхи работать по-новому, именно, работать, а не сибаритствовать, размышляя в свободное от развлечений время о благе простого народа...
- А как можно заставить верхи работать по-новому? - неожиданно от дверей гостиной раздался голос, от которого мы с Ниной Викторовной вздрогнули... У входа стоял император Николай II собственной персоной. И как он сумел так тихо войти, что ни я ни Нина Викторовна не услышали его шагов? Наверное, это из-за толстых ковров, которыми был выстлан пол гостиной.
- Добрый день, Ваше Величество, - первой опомнилась Нина Викторов, - мы рады видеть вас, хотя и не ожидали, что вы решите снова встретиться с нами.
- Господа, - сказал царь, подойдя к Марии Федоровне, и почтительно целуя ее руку, - я узнал от матушки, что вы будете сегодня у нее. И решил ее навестить, а заодно и встретиться с вами. Ведь Зимний дворец - далеко не самое подходящее место для неофициальных встреч. Слишком много там тех, кто не хочет или не умеет держать язык за зубами.
Мы с Ниной Викторовной понимающе переглянулись. По информации, которую нам сообщил Евгений Никифорович Ширинкин, кое-кто из служителей Зимнего стал проявлять ненужное любопытство, выясняя, что за таинственные незнакомцы были удостоены встречи с императором и его семьей. Да и вокруг дворца Великого Князя Александра Михайловича стали мельтешить подозрительные личности.
- Ваше Величество, - сказал я, - вы абсолютно правы. И коль наша встреча состоялась сегодня, то мы готовы ответить на все заданные нам вопросы. Честно и откровенно, - я посмотрел прямо в глаза Николаю.
Император не отвел взгляда. Я понял, что начался тот самый разговор, ради которого мы, собственно, и проделали такой долгий путь из Порт-Артура в Петербург.
- Ваше Величество, - через несколько лет один из политических деятелей России скажет следующее: "Если Вы шахматист, то должны знать, что иная шахматная партия бывает проиграна безнадежно ходов за тридцать до мата. С нами произошло то же самое. Ошибки и нерешительность Александра II, незаконченность его реформ, внутреннее противоречие между ними и его политикой сделали революцию неизбежной".
- А в чем, собственно, ошибки и нерешительность моего деда? - спросил Николай, - ведь убитый злодеями Помазанник Божий, был "Освободителем". Во всяком случае, именно так называл его народ.
- Да, Ваше Величество, император Александр II в 1861 году освободил крестьян от крепостной зависимости. - Но, как это было сделано?!
Помещикам досталось больше половины пригодной для обработки земли. Остальное - крестьянам. Вместе с землей крестьяне получили на шею ярмо выкупных платежей. Срок их истекает в 1910 году, хотя, выплаты по некоторым долгам должны были продолжаться аж до 1955 года! По разным оценкам эти выкупные платежи с набежавшими процентами составляют от 90 до 110% дохода крестьян. То есть, у крестьян нет денег для того, чтобы приобрести необходимый сельскохозяйственный инструмент и удобрения.
Отсюда и такая низкая урожайность. Если в Европе нормальный урожай считался в 150 пудов зерна с десятины, то в России даже в богатых хозяйствах он был около 70 пудов, а в бедных - от 30 до 25 пудов. Это даже не бедность, а откровенная нищета. В России каждый год голодают по нескольку губерний, а по весне, когда заканчиваются продукты, впроголодь живет большинство крестьян.
- Но ведь это ужасно! - воскликнула Мария Федоровна, - внимательно слушавшая наш разговор...
- Да, Ваше Императорское Величество, - ответил я, - но все обстоит именно так, как я сказал. Государь может вам подтвердить, в докладах ему губернаторы регулярно сообщают о недородах и голоде в их губерниях.
Николай II, угрюмо кивнул головой, подтверждая мои слова... А я тем временем продолжил,
- А что помещики, которым досталась земля - причем, самая лучшая, - и деньги, полученные от государства в качестве выкупа? - Они стали жить богаче, а на их земле появились крупные хозяйства, производящие дешевое зерно? - Как бы не так! К началу века из 105 тысяч помещичьих хозяйств Европейской России, лишь 18 тысяч имели более 500 десятин земли. А 50 тысяч помещиков имели менее 50 десятин, из них половина - менее 10 десятин, то есть, они стали практически "однодворцами".
- И какой же вы предлагаете выход из сложившейся ситуации? - спросил Николай II, - как сделать крестьян богаче? Ведь нищета крестьян, которые составляют большую часть населения Империи, это нищета и самой Империи.
- Это так, Ваше Величество, - вступила в разговор Нина Викторовна, - и единственный способ - это тот, к которому прибегли в Советской России в начале 30-х годов. Я имею в виду коллективизацию.
Для начала необходимо отменить выкупные платежи. На какое-то время это снизит напряжение в низах. Крестьянам надо дать возможность перевести дух. А потом, используя общину, начать кооперировать сельское хозяйство. На общинные деньги покупать сельскохозяйственное оборудование, локомобили, удобрения, сортовое зерно. Развернуть подготовку агрономов, ветеринаров, экономистов, которые помогли бы крестьянским кооперативам с большим экономическим эффектом вести свои дела.
- А как же помещики? - спросил царь, - ведь они в таком случае могут лишиться своей собственности?
- Так, за исключением абсолютного меньшинства помещичьих хозяйств, земли у них и так, считайте, что уже нет, - ответил я, - свои земли помещики промотали, проиграли в рулетку, сдали в аренду тем же крестьянам, тем, кто побогаче. Если бы реформа случилась на сто лет раньше, когда помещики еще не обленились... Но, что сделано, то сделано...
Земли помещиков давно уже заложены-перезаложены в банках, в том числе и в принадлежащем государству Дворянском банке. Если это и вызовет у кого-то неудовольствие, то не у помещиков, а у банкиров. Тем более, что банки наши - далеко не наши. В основном они принадлежат иностранному капиталу. Вот там-то и начнут биться в истерике господа-банкиры, которые годами сосали соки из России. А те крупные помещичьи хозяйства, что сейчас производят основную часть товарного хлеба, так и будут заниматься этим делом, просто к ним добавится изрядное количество крестьянских артелей. Тогда появится смысл завести в России собственное производство минеральных удобрений и сельскохозяйственных орудий.
