Что под нас уже копают и вскоре в Могилеве появится группа сотрудников спецслужб, наделенная особыми полномочиями, я не сомневался. И то, как капитан Чистяков из Могилевского управления НКВД основательно рыл носом и носился по лесу вокруг села Вильницы, наводило на размышления о том, что надо больше думать, прежде чем действовать. Что точка «выхода» посещалась, я сразу узнал. Мне хватило ума высоко на дереве спрятать видеокамеру и малогабаритный видеорегистратор, настроенный на запись по движению. Поэтому надо было провести какую-нибудь отвлекающую акцию, чтоб они тут поменьше крутились.
За ужином Марина поразила меня простым по сути вопросом, которым я как-то не додумался озаботиться:
— Сережа, а почему портал именно здесь выходит, а не в Сибири или в Африке, и что будет, если установку передвинуть, ну, допустим, на верхний ярус бункера?
Я надолго задумался. В принципе, установка настроена, но разбирать ее часа полтора, перенастройка на канал — это еще часа два. Время для опыта есть. Особенно, если настроенные установки сохраняются с учетом привязки к определенному месту, к его гравитационным и электромагнитным параметрам. То, что сегодня вечером передадут в сводке про капитана Пронина, я весьма сомневался, они там еще дня два будут думать, поэтому надо попробовать. Еще одна причина состоит в том, что нужно отследить, как и куда будет перемещаться портал при изменении географических координат входа.
Для этого есть ряд причин. Первая и основная — ресурсы бункера подходят к концу. Здоровье детей, безвылазно сидящих в бункере, да и взрослых, начало волновать Марину, и для этого имелись основания.
По нашим прикидкам — у нас не более года, потом процессы станут необратимыми. Выход на поверхность исключен — уровень радиации таков, что не оставляет шансов на выживание. Попытка переселиться в 1941 год не менее опасна — территория Могилевской области в течение месяца будет оккупирована немцами, и даже если спустить об этом информацию советскому командованию, то, по моему глубокому убеждению, мало поможет. Вермахт на пике силы, и сейчас Красная Армия может его только потрепать, но не разбить и остановить. Слишком уж разные весовые категории.
Так что мне остается два вида действия — играть в шпионо-информационные игры с элементами догонялок с НКВД и работать по модернизации установки, пытаясь сместить либо время, либо место выхода.
Здоровый скептицизм и обычная человеческая лень позволили не заниматься глупой работой и все заново продумать.
Для начала нужно как-то отметить нынешнее место высадки. Для этого пришлось раскопать поисковый запросный маяк, который в нашей банковской практике использовался, когда мы водили по городу машину одного из сотрудников банка, подозреваемого в сливе информации мошенникам для получения кредитов. Он передавал импульсный радиосигнал по радиокоманде. Работал в пределах шести-восьми километров, но и так хорошо. Пришлось снова включить машину и шагнуть в 1941 год. Там, на дереве, я сделал тайник, куда спрятал маяк и простые электронные часы, которые отсчитывали еще и дату. Так что, в случае смещения по времени, я смогу определить, куда и как.
Была гипотеза, что это параллельный мир, и тогда я здесь ничего не должен найти. Что ж, проверим. Конечно, разбирать машину и перемещать ее наверх я не стал. Просто лень было, да и параметры такого смещения будет трудно просчитать. По совету просто подвинул машину вправо на полметра, предварительно отметив на полу первичное местоположение установки. Снова часа два перенастраивал — настройка безбожно сбилась.
Найдя наконец-то канал и настроившись на него, решил провести опять все основные мероприятия по разведке. Маринка, которую пришлось поднимать с постели, конечно, поворчала, но стала помогать. Тут и Светлана подтянулась, как же без нее.
Пока девушки занимались проверочными мероприятиями, я, убедившись, что там нормальная атмосфера, решил провести прыжок для разведки. Но предварительно выкинул через портал видеокамеру для проверки и увидел открытое ночное поле. Выкинув антенну, просканировал радиодиапазон. Судя по передачам — тот же 1941 год. Осталось выяснить местоположение для первичной оценки смещения.
Пришлось снова облачаться и вооружаться как для разведки. Высадившись, я сразу спрятался в высокой траве. На поверку это оказалось поле, засеянное пшеницей. Осмотревшись и послушав ночь, я начал двигаться. Попробовав вызвать радиомаяк, ответа не получил — значит, либо его нет в этой реальности, либо он находится далеко. Нос сразу учуял человеческое жилье. Оставив в месте высадки еще один маяк и чуть прикопав его, я аккуратно двинулся в сторону жилья, стараясь сильно не мять пшеницу, чтобы не оставлять следов. Минут через десять я мог нормально рассмотреть поселок. Света почти не было, но прибор ночного видения давал неплохую картинку поселка. Очень похоже на Вильницы, что возле первого портала, но и различается размером. Надо получить информацию. Приближаться слишком близко к селу тоже нехорошо — собаки сразу учуют и начнут лаять на всю деревню. Пришлось обходить деревню по дуге, исследуя ее топографию. Может, чего интересного и найду. Через полчаса, невдалеке от небольшого перелеска наткнулся на добротный сарай, стоящий отдельно от деревни. Уже собирался пройти мимо, как услышал приглушенные голоса. Неужели снова диверсанты? Жена не поверит и решит, что я опять поохотиться вышел, и устроит на целый вечер лесопилку на дому, точнее в бункере.
Приблизившись к сараю, через широкую щель аккуратно заглянул туда. Немного понаблюдав, чуть не упал от хохота. Какой-то паренек соблазнял девчонку, мотивируя это тем, что сейчас война и он скоро уходит на фронт. А девушка ломалась и обещала ждать только его одного. Просидел возле сарая минут двадцать и стойко сдерживал смех, наблюдая за действиями парочки, вовсю сочувствуя пареньку. Но пока ему удалось добиться только пары расстегнутых пуговиц на блузке. Но время дорого и надо получить информацию. Откинув накидку маскхалата и сняв прибор ночного видения, я надел на голову фуражку офицера НКВД. И, уже не таясь, подошел к входу в сарай. Потом, резко открыв дверь, включил фонарик и направил его на парочку.
— Стоять, НКВД. Кто дернется, стреляю без предупреждения!
Девчонка, пискнув, спряталась за спину белобрысого паренька. А тот замер, боясь пошевелиться, и завороженно уставился на ствол автомата. Но, видимо, девчонка оказалось психологически устойчивей, быстро пришла в себя и затараторила:
— Товарищ командир, не стреляйте, мы свои, советские. Меня Настя зовут, а это мой жених Николка, его завтра на войну отправляют, последний вечер.
