Джоан разгладила юбку и промямлила без прежней горячности:
— Наверное... мне не следовало... Во всяком случае, — она подняла голову и вызывающе поглядела на инспектора, — я привела мистера Чини в его комнату и позаботилась, чтобы он лег в постель.
— Джоан Бретт! — выкрикнула миссис Слоун, задыхаясь от возмущения. — Алан Чини! Вы что, оба признаетесь...
— Я его не раздевала, миссис Слоун, — холодно сказала Джоан, — если вы на это намекаете. Я его просто выругала, — по ее тону было ясно, что она считала это обязанностью не секретаря, а матери, — и он успокоился, чтобы не соврать, почти сразу. Он успокоился, но после того, как я накинула одеяло, его стало тошнить...
— Вы отклоняетесь от сути дела, — резко перебил ее инспектор. — Видели вы еще что-нибудь, связанное с этими двумя посетителями?
Джоан говорила теперь совсем тихо, кажется, она была поглощена изучением узоров ковра под ногами.
— Нет. Я спустилась вниз взять сырых яиц; это могло бы немного помочь мистеру Чини. На кухню надо пройти мимо этого кабинета, и я заметила, что в щели под дверью нет света. Из чего я заключила, что, пока я была наверху, посетители удалились, а мистер Халкис отправился спать.
— Когда вы проходили мимо этой двери, как вы говорите, сколько времени прошло с момента появления этих визитеров?
— Трудно судить, инспектор. Возможно, полчаса или больше.
— И вы больше не видели этих двоих?
— Нет, инспектор.
— И вы уверены, что это произошло вечером в пятницу, то есть накануне дня смерти Халкиса?
— Да, инспектор Квин.
После этих слов наступила полная, угнетающе глубокая тишина. Джоан сидела и кусала губы, ни на кого не глядя. Алан Чини, судя по выражению лица, тяжело страдал.
Увядшие и непривлекательные черты миссис Слоун, державшейся чопорно, как Красная королева[6], напряженно вытянулись. Насио Суиза, развалившийся в кресле у противоположной стены, тоскливо вздыхал, осуждающе направив в пол клинышек бородки. Гилберт Слоун нюхал свою соль. Миссис Вриленд уставилась взглядом Медузы на розовые, старческие щечки мужа. В общем, веселенькая атмосфера. Даже доктор Уордс забился в самый дальний угол библиотеки — темный, как его борода. Вудраф и тот выглядел подавленным.
Спокойный голос Эллери заставил всех поднять глаза:
— Мисс Бретт, а кто именно находился в доме вечером в прошлую пятницу?
— Точно я не могу сказать, мистер Квин. Две служанки, конечно же, но они уже отправились спать, миссис Симмс удалилась к себе, а Уикс ушел — очевидно, у него был свободный вечер. Я могу отчитаться только за... мистера Чини.
— Ну это мы выясним довольно скоро, — проворчал инспектор. — Мистер Слоун! — Он повысил голос, и Слоун чуть не выронил из дрожащих пальцев крошечную бутылочку цветного стекла. — Где были вы вечером в прошлую пятницу?
— О, в галерее, — поспешил откликнуться Слоун. — Заработался допоздна. Я довольно часто работаю там до ночи.
— С вами кто-нибудь был?
— Нет, нет! Я один!
— Гм... — Старый инспектор полез в табакерку. — И когда же вы появились дома?
— О, далеко за полночь.
— Вы что-нибудь знали о посетителях Халкиса.
— Я? Разумеется, нет.
— Забавно, — сказал инспектор, отставляя табакерку в сторону. — Кажется, мистер Халкис и сам был таинственной личностью. А вы, миссис Слоун, — где вы были вечером в ту пятницу?
Она облизала усохшие губы и быстро заморгала.
— Я? Была наверху, спала. Мне ничего не известно о гостях брата — ничего.
— В котором часу вы заснули?
— В десять часов я уже поднялась наверх. Я... У меня болела голова.
— Болела голова. Гм... — Инспектор повернулся к миссис Вриленд: — А вы, миссис Вриленд? Где и как вы провели пятничный вечер?
Миссис Вриленд всколыхнулась своим монументальным телом и закокетничала:
— В опере, инспектор, в о-пе-ре.
У Эллери возникло назойливое желание куснуть: «В какой опере?» — но он все-таки сдержался. Вокруг этой представительницы прекрасного пола распространялся аромат духов — дорогих духов, конечно, но разбрызганных слишком щедрой рукой.
— Одна?
— С другом. — Она сладко улыбнулась. — Мы потом поужинали в «Барбизоне», и я вернулась домой приблизительно в час ночи.
— Войдя в дом, вы не заметили, был ли свет в кабинете Халкиса?
— Не заметила.
— Встретили кого-нибудь внизу?
— Было темно, как в могиле. Я не видела даже привидений, инспектор. — Из глубины ее горла вырвался смешок, но никто не разделил ее веселья. Миссис Слоун приняла еще более чопорную позу; было очевидно, что эту шутку она сочла опрометчивой, весьма опрометчивой.
Подергав задумчиво ус, инспектор поднял голову и наткнулся на взгляд ярких карих глаз доктора Уордса.
— Ах да, доктор Уордс, — сказал он, довольный. — А вы?
Доктор Уордс поиграл бородой.
— Я провел вечер в театре, инспектор.
— В театре. Да-да, конечно. И вернулись вы, стало быть, до полуночи?
— Нет, инспектор. После театра я прогулялся по развлекательным заведениям. И вернулся много позже полуночи.
— Весь вечер вы провели в одиночестве?
— В полном.
Старый инспектор взялся за табакерку, его проницательные глазки блестели. Миссис Вриленд сидела с застывшей улыбкой и широко распахнутыми глазами, пожалуй даже чересчур. Все остальные тихо скучали. Инспектор Квин, допросивший за свою профессиональную карьеру тысячи людей, развил в себе особое полицейское чутье на ложь.
Что-то такое было в слишком гладких ответах доктора Уордса, в напряженной позе миссис Вриленд...
— Не верится мне, что вы говорите правду, доктор, — напрямик заявил он. — Конечно, ваша щепетильность мне понятна... Ведь в тот вечер вы были с миссис Вриленд, так?
Женщина ахнула, Уордс подвигал своими косматыми бровями. Ян Вриленд в замешательстве вглядывался то в доктора, то в жену, и его толстенькое личико сморщилось от обиды и тревоги.
Вдруг доктор Уордс хмыкнул.
— Прекрасно, инспектор. Очень верная догадка. — Он слегка поклонился миссис Вриленд. — Вы позволите, миссис Вриленд?
Она вскинула голову, как норовистая кобыла.
— Видите ли, инспектор, я не хотел поставить даму в неудобное положение. Я действительно сопровождал миссис Вриленд в «Метрополитен», а потом в «Барбизон»...
— Послушайте! Я не думаю... — взволнованно протестуя, перебил его Вриленд.
— Дорогой мистер Вриленд, это был самый невинный вечер, который только можно представить. И очень приятный к тому же. — Доктор Уордс внимательно всматривался в расстроенную физиономию старого голландца. — Из-за ваших продолжительных отлучек, сэр, миссис Вриленд чувствовала себя очень одиноко, а у меня в Нью-Йорке друзей нет — естественно, что мы сблизились, разве это непонятно?
