– Так точно, Ваше Императорское высочество! Именно такой план был на сегодня.
Князь, наконец-то соизволил обратить внимание на стоявший перед ангаром, только что выставленный из него, заправленный и подготовленный к взлёту, самолёт.
– Вот этот! Хм… Интересная конструкция! И, что-то никак не напоминает мне ТУ МОДЕЛЬ…
– Ваше Императорское высочество имеет в виду ПЕРВУЮ МОДЕЛЬ? – осмелился спросить Григорий.
– Да. – коротко ответил Его Императорское высочество. – И почему он никак не похож?
– Первая модель была экспериментальной. И там был очень слабый двигатель. Сейчас, как вы видите, там стоят два двигателя, более мощные. И конструкция значительно усовершенствована.
"Ну да, конечно, – язвительно подумал Григорий про князя. – Мы тебе ту "этажерку" специально "заправили", чтобы ты её наглам продал. Как видно, операция удалась. А ты, козёл высокородный, теперь сожалеешь, что не смог достаточно прогнуться перед своими английскими друзьями? Так мы и германцев совсем слегка "прокинули" – у них хоть и более совершенная модель, но далеко не ЭТА".
– Откуда будет лучше видно? – снова обернулся князь к Александру Матвеевичу.
– С вон той трибуны, ваше Императорское высочество! – с готовностью указал генерал Кованько на сильно расширенную с осени, и сверкающую свежей краской, трибуну. Но, для Высоких Гостей, уже тащили парадные кресла.
Князь последил, как их устанавливают и приготовившись уже благосклонно дать отмашку так и застыл с поднятой рукой.
– Я вижу, что у вашего …пепелаца… э… ДВА места? – снова он обратился к Григорию.
– Да, Ваше Императорское высочество. Два. Самолёт предназначен для несения двух человек. Второе место, пока, для обучающихся полётам.
– То есть, вы сейчас можете взять кого-то с собой?
– Так точно! Как самый лучший из обучающихся для данного полёта вторым пилотом назначен офицер…
Договорить Григорию не дали.
– А если я назначу своего офицера? – неожиданно сказал князь.
– Э… – опешил Григорий, поняв, что тут идёт какая-то тёмная интрига помимо "подкопа" под генерала Кованько. – Прошу прощения, Ваше Императорское высочество! Но полёт на боевом самолёте, для неподготовленного человека – слишком большая нагрузка!
Григорий особо выделил интонацией слово "слишком", намекая на некие нехорошие последствия для здоровья. Но… Попытка отбрехаться от совершенно ненужного пассажира была тут же проигнорирована.
– С вами полетит мой офицер. – как само-собой разумеющееся вымолвил Великий Князь.
– Слуш! Ваш-Императорское высочество! – с готовностью согласился Григорий, так как иного ответа просто не предполагалось, но тут же бросил озадаченный взгляд на генерала Кованько. Тот нахмурился и еле заметно развёл руками. Было видно, что и ему эта затея сильно не нравится. Но потом, видно что-то сообразив незаметно подмигнул Григорию и кивнул. Григорий понял. И оскалился. Своей фирменной "волчьей" улыбочкой. Но так, чтобы она не была видна свите.
Офицер, назначенный из свиты в пассажиры, производил впечатление надутого ничтожества. Чванливый высокомерный взгляд, тоненькие усы, которые, как считалось, очень любят дамы, на холёном, худом лице изнеженного сынка знатного рода.
"Наверняка некий протеже, неких высокопоставленных родителей, над которым решил поиздеваться князь. Да даже если и не поиздеваться… Чисто "в нагрузку" дал, чтобы тот проследил за "неблагонадёжным элементом", чтобы тот "не шалил" в полёте" – подумал Григорий и смерил хлыща оценивающим взглядом. От лихо заломленной форменной фуражки, до кончиков начищенных до блеска сапог.
– Вы уверены, что в этой шинели вы не замёрзнете? – чисто для проформы спросил его Григорий. Он-то как раз был одет в соответствии с будущим полётом ибо знал, какая холодрыга его ожидает там, наверху.
– Уверен! – скривил губы хлыщ и тут же подтвердил наихудшие подозрения Григория. Ибо действительно был приставлен для… Хлыщ вынул свой наган и демонстративно проверил барабан. Вероятно, он таким образом хотел то ли напугать Григория, то ли унизить. Но не получилось ни того, ни другого. Ибо он не знал, что будет в воздухе, а вот Григорий знал слишком хорошо.
Да и вообще: что может сделать этот хлыщ, если реально Григорий прямо сейчас захочет прошить очередью из пулемёта ту самую трибуну? Да ничего! Ведь штурвал у него, а не у хлыща. И убив пилота, дурак тут же подпишет себе смертный приговор. Ибо управлять самолётом он, естественно, не сможет. А то, что этот "кедр" очень ценит свою драгоценную шкуру, было крупными буквами написано на его гладеньком личике.
Недобро усмехнувшись в сторону, Григорий широкими шагами направился к самолёту, где уже пара техников приставила трап для пилотов.
– Прошу сэр! – галантно пропустил Григорий хлыща-поручика вперёд себя. – Усаживайтесь. Второе кресло всё ваше!
"Ну, сцуко, погоди! – с весёлым предвкушением подумал Григорий, – Я тебе покажу почём фунт лиха!".
Кент, подобрав тоненькую шинельку, впихнулся в свою кабину и стал осматриваться. А Григорий меж тем, застегнул и поднял почти до самых глаз меховой воротник, замотался шарфом, достал толстые меховые перчатки и стал их с наслаждением натягивать на пальцы. Под конец, застегнул плотно рукава и полез в свою кабину.
Прямо перед тем, как залезть, он глянул на "офицера сопровождения".
– Сэр! В кабине пилота, следует пристёгиваться. Вот этими ремнями. – указал он на висящие по бокам кресла крепкие ремни с застёжкой.
– Вы за кого меня принимаете? – возмутилось молодое и холёное. – Я русский офицер! Я не трус!
– А меня не волнует храбры вы или нет! – с апломбом заявил Григорий. – И если вы в полёте вылетите из кабины, то искренне соболезную вашим родным и близким. Заранее!
– А это, если вы не пристегнётесь – неизбежно как восход солнца, – с насмешкой добавил он.
Офицер прожёг его взглядом и нехотя, с помощью поспешившего техника, пристегнулся. Увидев это, Григорий сам быстро залез в кабину и размашисто, демонстративно, с громким лязгом замка, пристегнулся. Уж как оно выглядело со стороны хлыща, он только догадывался. Но надеялся, что и это на него подействует.
Кстати, замена фуражки на шлем прошла без замечаний. Хлыщ как минимум понимал, что в полёте свою фуражку почти наверняка потеряет.
– Ваши очки, господин поручик! – подал очки техник. – и ветровая маска.
– Это не для маскарада! – С насмешкой, со своего места добавил Григорий, натягивая и прилаживая свою. – Уверяю! Если вы её не наденете, вы очень сильно пожалеете там, в небесах.
Хлыщ, от маски отказался наотрез, однако очки нацепил. И то хорошо. Однако, заботливый техник, таки заложил маску в боковой пенал кабины, закрыл его и спешно скатился вниз.
