того кончились силы. Как будто ребенок пытался перебросить взрослого через себя.
В итоге, бросок не прошел. Я так и не понял, почему вдруг Мурахов остановился.
А Харя завис над соперником. Быстро наклонился и схватил его за спину. Набросился сверху. Обхватил руками за шею и плечи. Ногами обвил бедра.
Будто паук напал на муху в паутине. Рванул в сторону. Мощным броском. Чтобы удержаться, Мурахов застыл на четвереньках.
Тогда Харя мгновенно прыгнул на колени сбоку. Схватил затылок соперника. Другой рукой взялся за рукав.
Притянул затылок к себе. Рукав потянул вниз. Сильно и резко. Потом вверх. Тоже рывком.
Бедолага Мурахов вынужден был перевернуться через плечо. Опрокинулся на спину. Упал, а Харя навалился сверху. Зафиксировал удержание.
Что интересно, Мурахов долго не дергался. Сначала пытался высвободиться. Но потом завис. Уже не двигался. Пока свисток рефери не объявил о победе Хари.
Борька толкнул меня в бок.
— Что это такое, черт подери? Ты видел? Он как баран на живодерне. Даже не сопротивлялся.
Я кивнул. И вправду. Надо пересмотреть мои взгляды на Харю. У него уникальная тактика.
Я еще такого не видел. А ведь мне и самому скоро предстоит с ним бороться. Что делать?
Может, посоветоваться со Степанычем и дядей Федором? Я встал, отодвинул зрителей, аплодирующих Харе. Пошел обратно к нашим.
Степаныч разговаривал с Пряхиным, когда я подошел к нему. Я остановился неподалеку, ожидая, когда они закончат и глядя на борцов из других секций, схлестнувшихся сейчас на ковре. Одновременно до меня доносились обрывки разговора тренера и ученика.
Ну как, разговора. Как всегда, Степаныч просто орал на ученика, а от того требовалось просто молчать и кивать, признавая свою ничтожность. Не знаю, возможно в плане техники тренер наш обучал безукоризненно, но вот в плане мотивации слегка отставал. И это еще мягко сказано.
— Двигайся, не стой на месте! — донеслось до меня. Видимо, у Пряхина тоже возникли вопросы по тактике поединка и он тоже пришел посоветоваться к тренеру. — Ты иногда застываешь на месте, как столб. А нужно двигаться, понимаешь, постоянно двигаться. Самбо это не борьба, это искусство движения.
Возможно, что он прав. Хотя я всегда рассматривал самбо, как сугубо прикладной вид спорта, где исключено все лишнее, всякая отвлеченная философия и рассуждения и остались только голые техники, с помощью которых можно победить любого противника. Ничего замудренного, лишь гениальное и простое. Только хардкор.
Пряхин кивал, как будто понимал, о чем идет речь. Честно говоря, он в последнее время слегка сдал позиции. Ведет себя не совсем активно, борется без огонька.
Что это с ним стряслось? Мне кажется, у парня какие-то внутренние проблемы. На работе или дома.
Ладно, кажется они тут долго еще будут шушукаться. Пойду-ка я к дяде Феде. Правда, ворчливого старика тоже тут нет. Куда-то подевался, как раз, когда он нужен.
Я оглядел трибуны. Народу уже меньше, чем утром. Гораздо меньше.
Если утром трибуны заполнили на три четверти, почти до самых верхних рядов, то сейчас едва дотягивали до половины. Большая часть народа свалила вместе с проигравшими участниками, чтобы пойти утешиться в другом месте.
Тут ведь, помимо обычных зрителей, большинство — это родственники и друзья участников. Родители, братья, сестры, друзья со двора, одноклассники и одногруппники.
Только мои не пришли, черт подери. Они слишком заняты, чтобы смотреть на мои успехи.
Хотя они, строго говоря, не являются моей настоящей родней, но все равно хотелось бы, чтобы за меня тоже болели. Достаточно и капельки, если можно. Они даже не думают, что…
— Ты чего хотел? Тоже поговорить? Насчет Хари, что ли? — рядом очутился Степаныч, крепко хлопнул меня по плечу. — Ну-ка, пошли поговорим вон туда. Я пить хочу.
Надо же, как он догадался. Видимо, не совсем такой неотесанный чурбан, как кажется.
Мы отправились из зала наружу, тренер решил купить себе чего-то выпить. По пути Степаныч посмотрел на меня и ядовито заметил:
— Ну что, обделался уже, небось? Думаешь, что это за чудо такое, Харитонов?
Не буду спорить. Не хочу сказать, что прямо совсем уж испугался, но посоветоваться бы хотелось. Поэтому я кивнул.
— У него непонятная тактика. Я не хочу приплетать сюда мистику. Потому что я советский человек и не верю во всякие домыслы и слухи, которые о нем ходят, но в последней схватке его противник вел себя очень странно. Я такое еще не видел.
Сейчас я не кривил душой и говорил, что думал. Степаныч отодвинул плечом дверь и мы вышли из вестибюля наружу.
Теперь отправились к магазинчику. Снаружи ярко светило солнце, хотя дело уже постепенно шло к вечеру.
— Я тебе так скажу, — тренер не стал заходить в магазинчик, остановился возле автомата с газировкой и сунул монетку в прорезь приемника. Дождался, пока стакан наполнится. — Я и сам не могу понять, как он это проделывает. Вот, к примеру, наш Суслик. Он вел себя так, будто у него рука сломана в трех местах. Действительно верил, что она сломана. Даже когда Оля сказала, что все в порядке, не мог поверить.
Да, я и сам это видел. Подтверждаю на все сто.
— Как будто у него глаза зашорены, — медленно проговорил я. Что-то такое я читал или видел по телевизору в прошлой жизни. Или мне кто-то рассказывал о психических техниках ведения боя. — Или это внушение?
Я не имею ввиду пресловутый «бесконтантактный бой». Пусть остается на совести создателей.
Нет, я думал совсем про другое. В прошлой жизни повидал всякого, в том числе не до конца понятного и не стал бы отметать сходу всякие догадки вроде боевого транса или направленного внушения. В двадцать первом веке медитации и аффирмации стали уже повседневностью.
А сейчас они только набирают силу. Кроме того, механизм внушения тоже до конца не изучен. Даже в начале будущего столетия. Может, наш ловкач Харя нашел какой-то способ использовать эти методы в свою пользу?
— Ты что, про бабкины заговоры из деревни говоришь? — Степаныч одним махом выпил стакан, взял еще и дождался, пока шипящая струя заполнит его. — Ты бы еще про колдунов и ведьм сказал. Я думаю, что вы все, как бабы, обосрались. Хватит уже зудеть про его волшебные способности. Тут все гораздо проще. Он пару раз кого-то смог победить таким образом. Потом кто-то пустил слух про его невероятные умения. И вот пошло-поехало.
