в своей стихии.
— А что это получается, Таисия Сергеевна — ваш заместитель? — не удержался от провокационного вопроса Пивоваров. — Вы же сказали, что она «консультант».
— Скорее секретарша, — ехидно бросила Белоконь.
Все присутствующие моментально захихикали, и по комнате, где мы собирались, прошлись зловредные, понимающие смешки.
— Я занимаю ваше место? — с наивным видом похлопала накрашенными синей тушью ресничками кадровичка, и с вызовом посмотрела на Белоконь.
Та покраснела, а Рыбина сразу же обидно расхохоталась.
— Не вижу ничего смешного! — взвилась Белоконь, с вызовом глядя на Рыбину.
— А вы попробуйте мне запретить смеяться, — парировала Зинаида Петровна.
Склока набирала обороты, и я удовлетворённо усмехнулась, но так, чтобы никто не заметил, конечно же. Дав им немножко времени, чтобы все вволю проорались, я строго постучала линейкой по столу:
— Товарищи! Товарищи! Давайте успокоимся и послушаем меня. Я займу две минуты, и все тогда могут быть свободны. А так мы опять просидим весь вечер.
Народ нехотя стих. Сидели, насторожившись, бросая друг на друга взгляды, наполненные самым разным эмоциональным содержанием.
— Итак, — торопливо сказала я, пока опять не началась склока (по глазам Белоконь было понятно, что сейчас по второму кругу вот-вот начнётся), — в рамках мероприятия нам нужно следующее. Первое — привлечь побольше жителей города. Второе — задействовать и максимально использовать СМИ, третье — провести саму акцию. А именно следующее. Собрать старые одеяла, покрывала и так далее для утепления в вольерах животных. Собрать корма для животных. И главное — привлечь ветеринаров для стерилизации бродячих котов и собак. Возможно, получится найти для некоторых животных новых хозяев. Это если очень поверхностно перечислять. На самом деле там всего намного больше. И чем ярче мы проведём это мероприятие, тем сильнее будет выхлоп. Наша цель… точнее цели — помочь животным с едой, проживанием, лечением. Показать людям, что хоть у нас в стране и не очень всё хорошо, но мы не должны терять человечность. Ну и под шумок собрать денег. Заодно, как говорится. Нам нужны будут деньги, чтобы отправить пятерых наших молодых членов общины на учебу в университет.
— Нифига себе, — тихо пробормотала Таисия и с уважением посмотрела на меня.
После окончания собрания мы с нею шли по улице, наши дома были совсем рядышком, через два дома, так что было по пути.
И тут Таисия сказала:
— А ведь вы, Любовь Васильевна, стратег.
— Да какой я там стратег, — легкомысленно улыбнулась я, — обычная тётка преклонных лет.
— Нет, — покачала головой она, — я до того, как в ЖЭК прийти, в горкоме партии у нас работала, в молодости, секретаршей у Ивана Ивановича.
Мне это имя ни о чём не говорило и Таисия, видя, что я не погружаюсь в полуобморочное состояние, пояснила, — это самый главный человек у нас в Калинове.
Я поняла, что в этом месте положено изумлённо ахнуть. И, чтобы сделать приятно Таисии, послушно ахнула. Изумлённо. Мне не трудно.
— Так вот, — продолжила Таисия, вполне насладившись произведённой на меня реакцией, — к нам, в горком партии постоянно разные делегации приезжали. И однажды был один генерал, товарищ Петров. Так вот он тоже был такой же стратег.
Я напрягла память, но ничего про товарища Петрова так и не вспомнила.
Ну и бог с ним, а вот, то, что Таисия начала догадываться — не есть гуд. Надо быть осторожнее.
На следующий день ко мне подошла Ксюша.
Она долго мялась, ходила вокруг да около и ждала, что я должна всё сама догадаться. А я в это время в третий раз уже тщетно пересчитывала поступившие журналы и мне было совершенно некогда.
Ксюша, то есть Ксения Сергеевна Зыкова, помялась ещё немного, и, видя, что я не реагирую, выдала:
— Любовь Васильевна, скажите пожалуйста, а эта Таисия Сергеевна… она долго у нас в группе будет?
— А тебе зачем? — не отрываясь от бумаг, спросила я.
— Да так… — покраснела девушка.
— Ну раз так, значит, так, — буркнула я и вернулась к подсчётам.
Ксюша ещё немножко помялась и отвалила.
Я оторвалась от журналов и понимающе хмыкнула — первый пошел.
Буквально в этот же вечер ко мне подошел Пивоваров. Он весь кипел от возмущения:
— Любовь Васильевна! — возмущённо выпалил он, — что это происходит⁈
— А? Что? — захлопала я глазами.
— Ну ваша эта… протеже… что она себе позволяет⁈ — сердито сказал он.
— Какая протеже? — включила дурочку я.
— Таисия эта.
— А что не так, Пётр Кузьмич?
— Почему она лезет туда, куда не просят⁈ — рассердился он, — Я — заслуженный юрист Калинова, между прочим, а она кто такая⁈
— Да что она уже натворила?
— Она сомневается в моих методах! — проворчал он.
— Ну… Таисия Сергеевна — опытный кадровик, все эти тонкости прекрасно знает, — ответила я, стараясь, чтобы злорадство не проскользнуло в моём голосе, и Пивоваров ничего такого не заметил, — Очевидно она где-то нашла не состыковки и решила подкорректировать. для этого её и пригласили.
— Да что вы говорите! — возмущённо топнул ногой Пивоваров, — какие у меня могут быть не состыковки⁈ И что эта пигалица в них понимает⁈
Он ещё немного поорал и умчался в гневе.
А я хихикнула и продолжила заниматься своими делами.
Когда подошла Сиюткина, я еле-еле удержалась, чтобы не расхохотаться. Но сделала постное лицо и спросила:
— Что случилось, Ольга Ивановна?
— Любовь Васильевна, — доверительно сказала она, — это, конечно, не моё дело. Но я уже полдня наблюдаю за Таисией Сергеевной.
— И как вам она? Правда же — прекрасный специалист?
— Не знаю, какой
