Снова глянув на нее с прищуром, Джейс жестом велел Клэри оставаться на месте. Сам он отошел чуть в сторону и достал из кармана телефон.
– Мариза? – Его голос потонул в криках с игровой площадки.
Ощущая неприятный холодок страха, Клэри посмотрела на королеву. Они не виделись с праздничной ночи в Идрисе: тогда Клэри повела себя не особенно вежливо, и вряд ли августейшая особа простила дерзость. «Отказываешься от услуги королевы Благословенного двора? Не каждому смертному я предлагаю такую честь», – говорила она.
– Слышала, Мелиорн получил место в Совете, – сказала Клэри. – Вам, должно быть, отрадно?
– Ты права. – Королева одарила Клэри насмешливым взглядом. – Я в должной мере удовлетворена.
– Значит… на меня зла не держите?
Улыбка на устах королевы как будто подернулась льдом.
– Ты о моем предложении, которое так грубо отвергла? Видишь ли, своей цели я достигла и без твоей помощи. Если кто объективно проиграл, так это ты.
– Мне от вас ничего не нужно. – Смягчить тон никак не получалось. – Люди, знаете ли, не обязаны следовать вашим прихотям.
– Избавь меня от нотаций, дитя. – Королева взглядом проследила за Джейсом, который, не опуская телефона, прохаживался по краю опушки. – Он прекрасен, и я вижу, как ты любишь его. Ты не задумывалась, что влечет его к тебе?
Клэри не ответила. Да и что бы она сказала?
– Вас связывает небесная кровь, – намекнула королева. – Кровь взывает к крови. Не путай ее зов с чувствами.
– Снова загадки, – злобно проговорила Клэри. – Вы хоть какой-нибудь смысл в эти слова вкладываете?
– Джейс связан с тобой. Вот только любит ли он тебя?
Руки у Клэри дернулись. Ей вдруг захотелось испробовать на королеве новые приемы рукопашного боя.
– Любит.
– Хочет ли он тебя? Любовь и желание порой идут разными путями.
– Не ваше дело, – сказала Клэри, как отрезала.
Королева продолжала буравить ее взглядом.
– Ты хочешь его, как никого другого в мире. Чувствует ли то же самое Джейс? – тихо и безжалостно спросила она. – Он мог выбрать любую другую девушку. Ты не задавалась вопросом: почему Джейс остановился на тебе? Может, он жалеет о своем выборе? Его отношение к тебе не изменилось?
Глаза щипало от подступающих слез.
– Не изменилось. – Клэри вспомнила выражение лица Джейса той ночью в лифте: когда она предлагала остаться на ночь, а он спровадил ее домой.
– Ты отказалась от сделки, потому что, видите ли, мне нечего тебе дать и ты ничего не хочешь. – Глаза королевы недобро блеснули. – Ты не представляла себе жизни без Джейса?
Зачем, зачем она так поступает?! Клэри хотелось закричать, но она промолчала. В этот момент королева посмотрела ей за спину:
– Вытри слезы, ибо твоя любовь возвращается. Негоже ему видеть тебя плачущей.
Наскоро утерев глаза тыльной стороной ладони, Клэри обернулась. Джейс, нахмурившись, шел в их с королевой сторону.
– Мариза отправилась в Благословенный двор. Где королева?
Удивленно глядя на него, Клэри ответила:
– Да вот она. – Она обернулась, и слова застряли в горле. Ее величество ушла, оставив после себя лишь вихрь опавших листьев.
* * *
В мрачном настроении Саймон лежал в гараже у Эрика, подложив под голову куртку и глядя в дырявый потолок. Юный вампир разговаривал по телефону с Клэри, и ее голос был тем единственным, что не давало расклеиться окончательно.
– Саймон. Ты серьезно?! – Слова прозвучали едва слышно из-за шума дорожного движения. – Ты правда вломился в гараж к Эрику? Сам-то Эрик в курсе?
– Нет. У него дома никого, а у меня есть ключи. Гараж – самое то, чтобы заныкаться. Ты-то где?
– В городе. – «Город» в устах бруклинца значит «Манхэттен». Иного метрополиса как будто не существует. – Мы с Джейсом тренировались, потом ему пришлось вернуться в Институт по делам Конклава. Я иду к Люку. – На заднем фоне громко просигналила машина. – Слушай, давай к нам. Устроим тебя на диване в гостиной.
Саймон не спешил с ответом. О Люке он был исключительно хорошего мнения: сколько Саймон знает Клэри, Люк жил в старенькой квартирке над книжной лавкой. Ребята провели в ней не один час за чтением «позаимствованных» в магазинчике книг и просмотром старых фильмов по кабельному.
Теперь дела обстоят иначе. Встревоженная молчанием друга, Клэри предложила:
– Давай моя мама поговорит с твоей? Объяснит?
– Что? Как я стал вампиром? Клэри, моя мама и так понимает, что я вампир. И вряд ли меня таким примет.
– Нельзя же ее постоянно держать под гипнозом.
– Почему нет? – Саймон сам понимал, что говорит неразумно. Однако, когда лежишь на жестком полу в пропахшем бензином гараже, окруженный плетущими сети пауками, о разумности думаешь в последнюю очередь.
– Нельзя жить во лжи. Домой придется вернуться…
– И что? Я проклят, таково мое бремя. «Ты будешь изгнанником и скитальцем на земле»[13]. – Даже сквозь шум и гомон голосов Саймон услышал резкий и глубокий вздох Клэри. – Может, и об этом рассказать? Как ты нанесла мне на лоб Каинову печать? И что я теперь ходячее проклятие? Далось маме такое счастье!
Звуки на заднем фоне сделались тише. Клэри вошла в дом.
– Саймон, мне жаль. – Она еле сдерживала слезы. – Ты ведь знаешь…
– Ты ни в чем не виновата. – Саймон вдруг ощутил дикую усталость. Сначала перепугал до смерти родную мать, теперь довел до слез лучшего друга… Молодец, ничего не скажешь. Сегодня не твой день, Саймон. – Мне лучше держаться от людей подальше. Посижу здесь, подожду Эрика. Впишусь к нему на некоторое время.
Клэри усмехнулась сквозь слезы:
– Эрик для тебя не человек?
– Позже поговорим, – сказал Саймон и, помявшись, добавил: – Завтра перезвоню, лады?
– Завтра увидимся. Ты обещал пойти со мной на примерку платья, помнишь?
– О-ой, должно быть, я тебя и правда люблю.
– Да, я тебя тоже.
Прервав связь, Саймон лег и положил руку с телефоном на грудь. Забавно, теперь он запросто говорит Клэри: «Я тебя люблю», тогда как до этого годами не мог выдавить из себя признание. Вложив в заветные слова иной смысл, он произнес их легко.
Иногда Саймон задумывался: что, если бы на свете не было Джейса Вэйланда, если бы Клэри не узнала о своем наследии? Такие мысли Саймон гнал прочь, ибо они бесполезны. Прошлого не вернуть, не изменить, и двигаться нужно вперед. Не то чтобы Саймон знал свое будущее. Навсегда остаться у Эрика не получится. Даже удрученный, Саймон понимал: гараж – местечко паршивое. Вампиры не мерзнут, не чувствуют жара, однако спать на жестком полу им тоже не всегда под силу. Вот бы заглушить чувства: не слышать шума машин и вони бензина. Впрочем, хуже всего тревога о том, как быть дальше.
