На следующий день все работы на выделенных под проект заводах были свёрнуты, ещё через день в НИИ мозга приехали чиновники из Академии наук в сопровождении сотрудников НКВД. Лабораторию кибернетики заперли и опечатали, проекты «Боевые Роботы» и «Человек — Общество» были закрыты, а всем научным специалистам когорты Сеченова были вручены направления на работу в системообразующих учреждениях военно-медицинского и танкостроительного назначения.
11 марта 1940 г. Бавария, горный район вокруг секретного подземного завода нацистов
Промозглая пасмурная погода держалась над поросшими лесом баварскими горами третьи сутки, с утра моросил мелкий дождь, более похожий на сыплющуюся с небес водяную пыль. Порывы сырого ветра часто меняли направление, словно никак не могли решиться, в какую же сторону им дуть. Поросшая прошлогодней пожухлой травой лесная дорога водянисто чавкала под покрышками изрядно замызганного Wanderer W24, и грязные водяные капли мутным веером летели из-под колёс армейских мотоциклов, двигающихся впереди и позади офицерской легковой машины. Через запачканное лобовое стекло мокрая пустынная дорога, извивающаяся по лесному горному склону, чем-то напоминала сброшенную гигантской змеёй кожу, мокнущую в траве под дождём.
— Может, нет его здесь, завода этого, товарищ старший лейтенант? — Одетый в форму немецкого унтер-офицера немолодой водитель легковушки обернулся к сидящему на заднем сиденье обер-лейтенанту вермахта. — Пятый час тут по пустым горным серпантинам колесим! Может, в другом районе он?
— Нет, Михалыч, он точно где-то тут, — покачал головой обер-лейтенант. — Сам посуди: мы сколько гор уже обползали, шесть?
— Шестая это, Александр Иваныч, — подтвердил водитель.
— И везде на тамошних серпантинах фашистские патрули через каждые два километра, — продолжил обер-лейтенант. — По дорогам грузовики с эсэсовцами ездят, всех останавливают без разбора для проверки документов. А тут никого. Дороги пустые, езжай — не хочу! Ни плит каменных, ни гравийки, будто не нужны никому эти просёлки. Мол, нет здесь ничего, кроме горы да леса. И при этом трава на дороге вытоптана заметно сильнее, чем в соседних районах. Значит, гружёные грузовики здесь ходят колоннами по ночам, как пить дать.
— И то верно, — согласился водитель. — Немец-то всегда хитёр был. Видать, и на этот раз покумекала немчура и затеяла всякую суету там, где завода секретного нет, чтобы на эту гору никто не подумал. Вот никто здесь завод и не ищет. Но как же хорошо они его сховали, супостаты! Где же он тут? Воздушная разведка в этом районе ничего не нашла.
— Завод под горой, — уверенно ответил обер-лейтенант. — С воздуха его не заметить.
— Так вход же быть должен, — объяснил свою мысль водитель. — Как-то же фашист внутрь попадает!
— Пока есть возможность, будем искать, — произнёс Кузнецов. — Осторожней, Михалыч, поворот впереди мокрый совсем, мотоциклы юзом тянет, как бы не сорваться с такой узкой дороги.
— Проедем, товарищ старший лейтенант, — водитель уверенно крутил баранку, — не впервой!
Унтер-офицер сосредоточился на управлении, заводя легковушку в узкий поворот на блестящем от влаги горном серпантине, и Кузнецов вгляделся в мутное от грязи окно. Обочина дороги в самом опасном месте поворота несла на себе глубокую рытвину, ныне заполненную дождевой водой. Это ещё сильнее подтверждало его догадку: этой дорогой ездят колонны фашистских грузовиков, снабжающих подземный завод. Грузовики двигаются по ночам, с соблюдением светомаскировки и тщательной конспирации, но грузовой автомобиль крупнее легковушки, и в ночных условиях идеально вписаться в столь крутой поворот ему тяжело. В этом месте грузовики часто хватают колесом бровку, из-за чего на ней образовалась рытвина. Завод где-то здесь, это точно.
Информацию о существовании сверхсекретного подземного завода, выстроенного в этом горном районе, добыли разведчики из берлинской резидентуры. По их сведениям, данный завод был одним из тех, что производили ракеты «Фау-2», которыми гитлеровцы обстреливали Англию. Поначалу англичане не восприняли ракетную угрозу всерьёз. В мире никто особо не верил в ракеты и перспективы их эффективного боевого применения. Первые ракетные удары, нанесённые фашистами по Лондону, наземные и воздушные силы ПВО британцев отразили практически полностью. Большая часть самых первых «Фау» была сбита ещё на подлёте, пять или шесть ракет и вовсе не дошли до цели, упав где-то в Ла-Манше, остальных не хватило для того, чтобы нанести англичанам серьёзный урон. Несколько раз ракетные атаки немцев повторялись с аналогичной эффективностью, и британцы заявили, что хвалёное оружие возмездия Гитлера способно лишь убивать мирных жителей, и не более того.
Но потом всё изменилось, и произошло это настолько резко, что никто даже не ожидал. Немцы модернизировали свои «Фау-2», и новые ракеты оказались более чем опасным и смертоносным оружием. Первый же массированный ракетный обстрел Лондона модернизированными «Фау-2» превратил город в руины. Погибли десятки тысяч горожан, и пока британцы проводили спасательные работы, второй ракетный удар обрушился на их военные аэродромы. Перехватить ракеты ПВО англичан оказалось не в силах, и в один день британские ВВС фактически перестали существовать. Говорят, немецкие ракеты уничтожали английские истребители прямо в воздухе, беря их на таран. По другой версии, «Фау-2» взрывались, пролетая рядом с британскими самолётами, и такой подрыв запросто разваливал истребитель на части.
Теперь у Англии нет ВВС, и она срочно закупает боевую авиацию у США. Красная Армия с ударами «Фау-2» ещё не сталкивалась, но причиной тому являлось малое количество этих ракет у фашистов и низкая скорость их производства. Оружие было новым, технологии ещё вчера являлись экспериментальными, и изготовить много ракет немцы не могли. До сих пор гитлеровские «Фау-2» продолжали крушить Англию, свидетельствуя о том, что фашисты стремятся вывести британцев из войны, дабы ослабить союзников, и приходилось признать, что этот немецкий план близок к воплощению.
Никто не сомневался, что, как только фашисты сумеют наладить массовое производство «Фау-2», эти смертоносные ракеты ударят по наступающим частям Красной Армии. Учитывая, что Советскому Союзу до сих пор не удалось выбить немцев с левого берега Одера, в который вермахт вцепился словно зубами, потери в случае ракетных ударов обещают быть огромными. Поэтому разведки всех стран антигитлеровской коалиции делают сейчас всё возможное, чтобы отыскать секретные заводы нацистов.
Но сделать это оказалось не так-то просто. Этот завод фашисты запрятали так хорошо, что разведывательный отряд Кузнецова, просеивающий окрестные леса едва ли не по травинке вот уже шестые сутки, до сих пор не сумел найти искомое. Десяток переодетых в нацистскую форму и снабжённых фашистскими документами советских диверсантов выдавали себя за посыльного немецкого офицера и его охрану, доставляющих важные сведения между гитлеровскими дивизиями, занимающими соседние районы. Дошло до того, что четвёрка армейских мотоциклов с пулемётными колясками, сопровождающая сидящего в легковушке обер-лейтенанта с кожаным портфелем, примелькались настолько, что на нескольких постах СС их уже узнавали несущие службу солдаты, и проверка документов проводилась сугубо формально.
Долго так продолжаться не может, со дня на день столь активным посыльным заинтересуется местный абвер, и маскировка диверсионного отряда будет раскрыта. Инстинкт разведчика подсказывал Кузнецову, что подобный интерес его отряд уже вызвал и соответствующие чины немецкой контрразведки собирают информацию о его отряде прямо сейчас. Сколько времени им потребуется, чтобы выяснить, что такого обер-лейтенанта не значится среди посыльных офицеров обеих дивизий, он не знал, но острое чувство опасности, выработанное за годы разведывательно-диверсионной работы, било тревогу. Значит, счёт идёт на часы, не более.
Но найти вход в секретный подземный завод нацистов не удавалось. Горный серпантин был пуст, узкие ответвления, отходящие от основной дороги, заканчивались тупиками или мелкими заброшенными строениями, не имеющими ничего похожего на замаскированный вход под землю, и диверсионный отряд тщетно колесил по дождливым просёлкам.
