Глава 3
Песчинка для отлаженного механизма
Как заранее было намечено условиями сборов, в отличие от отряда, формируемого в Киеве, в Варшаву прибыло всего пять аэропланов, поскольку еще один уже находился на Мокотовском поле, где, помимо достраиваемого аэропорта «Аэрофлота», располагался филиал Гатчинской авиашколы. Естественно, в самой Варшаве аэропланов имелось куда больше, но только один был зачислен в состав добровольческого авиационного отряда. Если бы кто знал, насколько насыщенной была жизнь данной машины и ее пилота — изрядно удивился бы. Но об использовании именно этой машины для контрабанды с территории Германии сравнительно легких, но дорогих подакцизных товаров, мало кто ведал. И даже те немногие, кто имел об этом представление, не могли чего-либо доказать. Ибо, не пойман, не вор! Все же организация почти партизанских аэродромов с ночными полетами изрядно способствовала сохранению инкогнито. И, не смотря на использование столь дорогого средства доставки, прибыли в карманы организаторов данного «шелкового пути» текли практически безостановочно и в весьма немалых размерах. Так за ночь, приноровившийся со временем Аким, мог делать до трех вылетов, перебрасывая через границу до двадцати пудов грузов, как в одну, так и в другую сторону, за каждую ходку. Зачастую это были дорогие сорта табака и алкоголя с территории Германии и меха с черной икрой из России, но порой провозили и что-нибудь уникальное под конкретный заказ. Для владельцев же завода «Пегас», являвшихся одной из сторон организовавших данный бизнес, основным товаром являлись уникальные инструменты и комплектующие для техники, кои до недавнего времени не производились в России вообще или выходили чересчур дорогими.
Покинув люльку подкатившего к аэроплану мотоцикла, Егор с удовольствием потянулся и пожал руку подошедшего пилота, что ожидал прибытия своего будущего командира и сослуживцев уже третий час.
— Здравствуй Аким. Как жизнь молодая? — этого паренька они еще в 1910 году подобрали из числа рыночной шпаны, и передали через него предложение нижегородскому воровскому обществу организовать столь новаторский способ провоза контрабанды. Связей у держащих в своих руках торговую столицу империи воров оказалось в достатке, и уже спустя полгода Аким совершил первую ходку, после чего начал осуществлять полеты на регулярной основе, негласно став, так сказать, первой частной авиакомпанией.
— Неплохо, Егор Владимирович, — кивнул пилот. — Вот только работу оставлять обидно. Ведь самый сезон сейчас!
— Это да, — тяжело вздохнул Егор. — Но былой работы теперь уже долго не предвидится. Нынче придется заниматься совершенно иной. Хотя тоже связанной с доставкой грузов. Правда, на сей раз взрывоопасных и только в одну сторону.
— Значит, война все же будет? — по тому, как скривился молодой человек, особого восторга по этому поводу он не испытывал, в отличие от юнца, что оказался повешен Егору на шею великим князем с наказом беречь того, как зеницу ока. И к моменту прибытия в столицу Царства Польского он желал, как минимум, оттаскать за уши, а то и отходить ремнем переданного на попечение представителя золотой молодежи, дабы выбить дурь и спесивость из его головы. Вот уж действительно подгадил князюшка, так подгадил. Мало того, что зажал действительно хороших летчиков, так еще навязал любимчика царской семьи. Единственный радостный момент от подобного приобретения состоял в связях и деньгах Ивана Александровича Орлова девятнадцати лет от роду. Точнее в связях и деньгах его бабки — вдовы-генеральши Елизаветы Карловны Орловой, взявшей опеку над Иваном и его братом после кончины родителей. Тем не менее, определенными средствами распоряжались и сами братья. И для многих в стране подобные деньги являлись недостижимыми. Вот на них и нацелился Егор. По сути, еще до отбытия из столицы, он заставил раскошелиться «юношу со взором горячим» более чем на двадцать тысяч рублей для покупки всего необходимого в «военном походе». Так его личный У-1С, один из пяти, что были собраны по частным заказам с двигателем З-5, неожиданно для владельца оказался признан абсолютно негодным для ведения учебных боевых действий и с него только демонтировали двигатель, заставив новичка выкупить новый планер с уже установленной броней кабины. Да, пусть она располагалась только под ногами и в спинке сиденья пилота, даже такая защита была куда лучшим вариантом, чем вообще ничего. Впрочем, ею уже в заводских условиях оснащались все аэропланы типа У-2Б, предназначенные для нанесения бомбовых ударов. За его же счет авиационный отряд получил один из грузовиков. Точнее, этот грузовик и так вошел бы в состав отряда, но тогда завод «Мотор» недополучил бы двенадцати тысяч рублей. А раз ситуация позволяла, и на елку залезть, и ничего себе не ободрать, то не воспользоваться ею было бы грешно. Вот Егор и воспользовался в качестве мелкой мести, заставив юношу сменить его роскошный легковой автомобиль на трехосное детище РБВЗ. Он бы с еще большей радостью опустошил кошелек своего нового подопечного на гораздо большую сумму, сбагрив тому оба построенных на заводе Мамина и Тринклера гусеничных тягача, что, в отличие от трактора, не были выкуплены казной. Но тут разошедшемуся заводчику сверху погрозили пальцем и порекомендовали не злоупотреблять оказанным высоким доверием. Потому основную тягловую силу отряда пришлось приобретать за счет завода «Пегас». Хотя летчиком сын ныне покойного флигель-адъютанта Свиты Его Величества генерал-майора Орлова, Александра Афиногеновича, оказался действительно хорошим. Лучше многих действующих офицеров ИВВФ. Он даже освоил ряд фигур высшего пилотажа, включая мертвую петлю, что заставляло взять его на карандаш в качестве возможного будущего пилота истребителя. Однако общая избалованность портила все впечатление. Тот же восемнадцатилетний Алексей Черепов, что не имел за душой ни гроша и даже едва не залез в петлю, оказавшись не способным оплатить долг за обучение искусству полетов, но вовремя подобранный разыскивающим летчиков заводом «Пегас», по пилотажным навыкам не уступал «звездному мальчику». В общем, с одной стороны приобретение оказалось ценным, но с другой стороны расплачиваться за него предстояло собственными нервами.
— Будет, Аким. Да она уже идет, просто пока не на полях сражений, а в цехах фабрик и заводов. Или ты полагаешь, что наши военные игры, заметь, отнюдь не бесплатные для казны, дозволили провести, не имейся у страны кровной заинтересованности в обучении гражданских авиаторов военному делу? Так что война будет и будет она совсем немалой.
— Как с японцами? — вяло поинтересовался контрабандист, которого мало интересовали политические дрязги.
— Думаю, что поболе того. Сильно поболе, — не оправдал его надежд будущий командир.
— Н-да, — протянул пилот. — А ведь только дело окончательно наладили.
— Остальным с того тоже не сильно весело. А сколько народу поляжет — даже подумать страшно. Сотни тысяч — как минимум.
— И кому она нужна? — сплюнул на землю Аким, краем глаза наблюдая, как с подтянувшихся следом автопоездов уже начали аккуратно сгружать деревянные ящики, в которых перевозили разобранные аэропланы.
— К сожалению, слишком многим из тех, кто облечен властью. А нам с тобой, как и простому пехотинцу Ване, отдуваться, — проследив взгляд собеседника, тяжело вздохнул Егор. Поскольку основное снабжение шло в киевский отряд, он смог получить пополнение техникой и припасами лишь в последний момент, выгребая все, что попадалось под руку. Потому обслуживающий авиаторов отряд щеголял изрядным разнообразием. Так, компанию паре гусеничных тягачей, что применялись в качестве основной тягловой силы, составляли четыре Руссо-Балта серии М24/35, прежде трудившихся в автопарке завода «Мотор» и шестерка новейших А24/40. Не забыл отметиться и рижский завод. Не смотря на сильную загруженность казенными заказами, никто не подумал обделять своих, раз у них появилась потребность в соответствующей технике. В результате, помимо пары мотоциклов с колясками и такого же количества «Унтер-Моторов», в кратчайшие сроки были предоставлены четыре единицы спецтехники на базе «Мотор ¾», включая передвижную мастерскую, буксируемую полевую кухню, передвижную радиостанцию и санитарный автомобиль на четырех лежачих раненых, который, в соответствии с действующими требованиями армии, отличался от прочих соплеменников наличием амортизаторов у задних колес. Поспособствовала автомобилизации отряда и армия, выделившая из состава 5-ой автомобильной роты полноценную транспортную колонну из 25 машин. Сказать, что о подобном богатстве все кадровые корпусные авиационные отряды могли только мечтать, значило не сказать ничего. Но вот на фоне своих германских оппонентов, выделялись они уже не сильно. Немцы, несколько разочаровавшиеся в авиации по результатам учений 1911 и 1912 годов, тем не менее, первыми осознали потребность аэропланов в бесперебойном снабжении топливом и запчастями, отчего полностью моторизировали создаваемые авиационные батальоны, превзойдя по этому показателю будущих русских оппонентов аж в 10 раз. Однако с самими крылатыми машинами ситуация обстояла у них заметно хуже, чем в России. Что по количеству, что по качеству, авиационный парк Императорских военно-воздушных сил Германии солидно уступал таковому ИВВФ Российской империи. Даже появление на европейском рынке таких машин, как У-1 и У-1бис, не сильно повлияло на конструкторскую мысль основных поставщиков аэропланов в германскую армию. Да, тот же У-1, как и ряд французских машин, были незаконно скопированы несколькими немецкими заводами, прикрытыми от негодующих правообладателей весьма хитрым законом о лицензировании принятым в Германии, но дальше постройки пары десятков машин дело не пошло. Флагманы немецкой авиационной промышленности делали ставку на машины собственной разработки, к числу которых относили и австрийский «Таубе», впрочем, не упуская возможностей применить на них удачные решения своих зарубежных коллег. Вот только сравниться с У-2 ни одному из них, нечего было и мечтать. А ведь как раз с этими аэропланами им уже скоро предстояло сойтись в битве за небо. Правда, в русских авиационных отрядах большая часть новейших машин до сих пор находились в разобранном состоянии, дожидаясь своего часа на складах авиационных рот. И та же ситуация сложилась в отряде Егора — до начала активной части учений им еще предстояло собирать машины из заводских комплектов. Радовало в этой ситуации только одно — самолеты, как и двигатели, были новыми.
