объяснять, чем это вам грозит. Ваша дочь в прессе оскорбила и оклеветала моего клиента. Тут не отделаться простыми извинениями, мистер Шапиро. У вашей дочери, да и у вас, раз ей еще двадцать лет, большие проблемы.
— Я всё понимаю. Как мы можем решить эту проблему?
— Мой клиент требует официальное опровержение в том же журнале и на телевидении.
— На телевидении? — удивился Шапиро.
— Да, на телевидении. Шоу Стива Аллена для этого вполне подойдёт.
— Это же уничтожит репутацию нашей семьи!
— Да, уничтожит. Но это послужит уроком вашей дочери. Когда она вылила этот поток оскорблений она не думала о репутации. Ни своей, ни моего клиента. Так что пусть теперь отвечает за свои поступки.
— Кроме опровержения что-то еще? — спросил Шапиро о деньгах.
— Вопрос о компенсации будем обсуждать после выхода передачи на телевидении, — холодно улыбнулся Мэтьюз.
Проводив гостя, Шапиро какое-то время посидел в кресле с отрешенным видом, поразмышлял о том, стоит ли ему ввязываться в войну с Уилсоном или лучше согласиться на его условия. Да, Фрэнк богат и знаменит, но в этом не только его сила, одновременно это еще и его слабое место. И если подать историю так, что разбогатевший реднек мстит бедной девушке, лишившейся матери еще в детстве за то, что та не захотела выходить замуж за похотливого подонка, то мы еще посмотрим на чью сторону встанет общественность.
Но прежде чем принимать окончательное решение нужно было проконсультироваться с коллегами, и Шапиро отправился в Нью-Йорк.
Сара просидела в своей комнате до вечера, лелея обиду на отца, который ее не поддержал, а обозвал дурой и запретил покидать дом. А еще она хотела вернуться обратно в воскресный вечер и все переиграть. Теперь она не за что бы не стала разговаривать с тем журналистом. Этот гад написал то, о чем она прямо не говорила, только намекала, но все эти намеки были выданы за ее слова. И как теперь это доказать?
Телефонные звонки девушка сперва игнорировала, думала, звонит отец, проверяет, как она исполняет его требование, или еще хуже — подружки из Миддлтауна, с которыми она еще меньше хотел сейчас общаться. Но все же телефон ее допек и она сняла трубку.
— Сара, привет! — на том конце провода оказалась ее подруга из колледжа, которая недавно переехала в Нью-Йорк, причем одна, не с семьей и стала жить самостоятельно, из-за чего Сара ей сильно завидовала. Она тоже хотела получить самостоятельность, в том числе и финансовую. Надоело зависеть от отца. Он хоть и любил ее, но был настоящим скрягой, даже машину не хотел ей покупать, позволяя иногда брать свою.
— Привет, Норма! — Сара обрадовалась своей подружке, которая уже была далека от местных дрязг.
— Не хочешь развлечься?
— В среду? — удивилась Сара
— Отличный день для похода в Dizzy’s club, — рассмеялась Норма. — Ну так тебя ждать? В часов девять я уже буду там.
Сара подумала, что, действительно, развеяться бы не помешало, да и джаз она была не прочь послушать. Девушка посмотрела на ящик стола, где у нее лежали деньги — оставшиеся пятьсот долларов от выигрыша в конкурсе красоты.
— Я приеду! — решилась Сара.
Как только она закончила разговор, вернулся отец. Девушка из окна наблюдала за тем, как он паркует возле дома свою новенькую «Lincoln Continental». Именно на ней Сара задумала ехать в Нью-Йорк.
Отец лег спать рано, этот день его сильно вымотал. За ужином он заверил дочь, что Фрэнк сам захочет замять эту историю с интервью как можно быстрее, а иначе Шапиро уничтожит его репутацию. Правда, подробности не рассказал, обвинив ее в том, что она не умеет держать язык за зубами.
Сара фыркнула, проводила его до его комнаты, переоделась и схватив ключи от автомобиля, которые отец всегда оставлял на столике в холле, оседлала Линкольн скучного черного цвета и покатила в Нью-Йорк, даже не заметив, что за ней следует «Джульетта спринт».
Эмма Мэтьюз, как и Сара тоже сегодня была в чужой машине. Взяла ее без спроса у брата. Тот, сославшись на дела, вечером улетел в Детройт. Вот она и воспользовалась возможностью. Ее путь лежал в Миддлтаун к дому тот сучки, которую она уже разок проучила за оскорбление самого лучшего мужчины в мире. Только Фрэнк имел право бросать женщин и разрывать помолвки. У них такого права не было.
Урок Сара не выучила и вновь оскорбила Фрэнка, но теперь уже на всю Америку. Эта лысая сучка дала интервью, чтобы уничтожить его репутацию. За такое Сара однозначно должна была понести наказание. Вот только Фрэнк слишком благороден для возмездия, но ничего, у него есть Эмма, которая и «воздаст каждому по делам его».
До нижнего Манхэттена, где находился клуб, Сара добралась за полтора часа. Кое-как отыскав свободное место, она припарковала машину и легкой походкой королевы красоты под восхищенный свист столпившихся у входа парней зашла в бар, и растерялась. Народу несмотря на будний день внутри была тьма и отыскать в этой толпе Норму было той еще задачкой.
— Девушка! Садись к нам! Выпей с нами, красавица! — пока она шла по залу, ее пытались затащить за свой столик мужские компании. А мужиков в зале было большинство, женщин можно было по пальцам пересчитать.
Она мило улыбалась, но не останавливалась.
— Потанцуем? — к ней прижался какой-то парень от которого ужасно несло алкоголем и куревом. — Меня Боб зовут, а тебя как?
— Руки убери! — Сара оттолкнула его и, наконец, увидела Норму. Та сидела за столиком с двумя парнями. Сара, спасаясь от приставучего кавалера, который не оставил попыток вытащить ее на танцпол, рванула к ним.
— О, наконец-то! — встретила ее Норма. — Я уж думала, ты не придешь. Знакомься, это Тедди, мой парень, а это Пол.
Второй, который предназначался Саре, оказался симпатичным, не таким как Фрэнк, но определенно лучше Фила, за которого ее сватал отец. Широкие плечи, волнистые волосы, на щеках ямочки и смотрит на нее, как ей нравится, с восхищением.
На сцене играл джазовый ансамбль и выпив мартини, девушка согласилась потанцевать с Полом. Рядом с ней, оставив столик без присмотра, отплясывала Норма с Тедди.
Через три танца пары вернулись на свои места. Музыканты ушли на перерыв, а сцену занял стендапер.
Саре было жарко, горло пересохло и она залпом выпила остатки мартини в бокале, даже
