мы и имеем в случае с сегодняшней Францией на Западе».
Бисмарк.
Мда… Натворил я делов…
И тем не менее, вопреки моим опасениям — временами переходящими в нешуточную панику, Советский Союз отнюдь не распался.
«Россия управляется непосредственно Господом Богом. Иначе невозможно представить, как это государство до сих пор существует», — говорил ещё генерал-фельдмаршал Миних и в данном случае я с ним полностью согласен.
Рисунок 51. Такое уже было. Кроме рубля, на территории «реального» СССР в 20−30-е годы ходили всевозможные «криптовалюты».
Сохранилось название «Союз Советских Социалистических Республик» (СССР), флаг, гимн, герб…
Единое экономическое пространство с единым народно-хозяйственным комплексом, общие — хотя и донельзя дырявые границы, с единым таможенным пространством…
Единые проблемы, наконец.
Хотя, практически в каждом регионе ходила своя валюта, боны, купоны… Внутренняя валюта Нижегородского края называлась…
Правильно — «биткойн»!
Однако, общей «твёрдой валютой» считался именно союзный рубль, все остальные «гривны и тугрики» плясали он него.
Короче, на поверку всё оказалось не так уж и плохо, а местами так вообще, очень даже хорошо.
Мы не можем существовать друг без друга!
Даже в начале двадцать первого века — несмотря ни на что и вопреки всему, республики почившей в Бозе Красной Империи — имеют много общего и связаны, пускай и зачастую невидимыми — но прочнейшими на разрыв узами.
А что тогда говорить про 20-е годы двадцатого века?
Когда, ещё не было за спиной у разбежавшихся по своим национальным «квартирам» республик — семидесятилетнего экономического и культурного развития бывших национальных окраин?
В целом и общем, уже ближе к лету 1926 года можно было уверенно резюмировать: целостность СССР сохранилась и, даже более того — содержание стало куда более соответствовать своему названию. Ведь Советский Союз изначально создавался, как конфедерация, как «союз республик свободных» — даже без упоминания, что его «сплотила навеки единая Русь».
Помяни в те времена такое — вмиг получишь обвинение в «русском великодержавном шовинизме»!
Так, какие ко мне претензии?
Нельзя также не упомянуть про одну немаловажную особенность: в отличии от большинства национальных республик — регионы России никогда не заявляли об выходе из состава СССР, а их партийно-хозяйственные элиты — никогда не заикались об выходе из рядов ВКП(б).
Они лишь захотели войти в его состав равноправными союзными республиками.
Ну, а действительно — чем они хуже?
Чем хуже Нижегородский край соседней Татарской республики — имеющей при «реальном» СССР своё правительство, конституцию, гимн, герб и прочие атрибуты государственности?
Там живут нелюди? Песьеголовцы сыроядные какие-нибудь?
Нет, заверяю вас — точно такие же люди, как и татары. Лично проверял и ни у одного нижегородца — рогов на темени или хвоста меж ног не обнаружил.
Так почему такая вопиющая несправедливость⁈
Ладно, те времена уже былые…
Как бы там не было, к лету 1926 года — РСФСР была распущена за ненадобностью, а число носителей суверенитета в Советском Союзе, увеличилось более чем в два раза. Конкретно число назвать нельзя, так как «процесс» ещё идёт.
По установившейся с моей лёгкой руке традиции — первые назывались «национальными республиками», а вторые — «регионами России». Даже если речь идёт, к примеру, о Татарии, Башкирии или Якутии. Хотя положим, у имеющего два собственных морских порта Северного края Михаила Кедрова, суверенитета было поболее — чем у прижатой к враждебной Польше,расчленённой Белоруссии Александра Криницкого.
Хотелки правящей элиты одно, а суровые реалии жизни, это нечто совсем другое!
Поэтому, сперва обожравшись суверенитета до несварения желудка — национальные республики и регионы, практически тут же стали его отрыгивать, как перекормленный младенец молоко.
Например, как вести внешнеэкономическую деятельность — не имея общей границы хотя бы с одним иностранным государством?
Как содержать собственные вооружённые силы не имея денег?
На кого «переводить стрелки» в связи с растущим недовольством народа?
И таких вопросов возникло гораздо больше, чем просто «до фига».
Во главе национальных республик и регионов России стояли люди прошедшие огонь и воду, Крым и Рим: решительные, беспринципно-вероломные, бесчеловечно-жестокие…
Других, просто априори в тех условиях не могло быть, да и не надо.
Что могут натворить «белые и пушистые» — мы с вами два раза за век проходили: в семнадцатом — при «Временных» и в девяносто первом — при гайдарчиках.
Но при этом эти отморозки достаточно умные, хорошо понимающие, что их собственное благосостояние — зависит от благосостояния их республики или региона.
Ведь, с нищих — даже украсть нечего!
И ещё одно отличие этих погрязших в «национал-уклонизме» большевиков — от наших «мальчиков-тимурчиков»: им бежать с наворованным хабаром некуда!
В любой стране мира, за исключением пожалуй — отдельных территорий в Африке или Южноамериканской Амазонии, типы вроде Зиновьева, Кедрова или Чубаря — нерукопожатые. Не власти посадят на электрический стул официально, так пристрелят белоэмигранты из РОВС — как Воровского, Войкова и иже с ними.
Дольше всех разумеется, быковали украинцы и даже открыли было сеть своих торговых представительств по всему миру… Менталитет, это судьба — мать его итти.
Но не в коня оказался корм!
Но из всех успехов за ними числится тильки обрушение мировой цены на зерно и одновременно стремительный его рост на внутреннем рынке. К вящему удивлению Чубаря и его жовто-блакыдной братвы — оказалось что их селюки-хуторяне и, при незалежности такие же упёртые жлобы — какими они были при колониальном угнетении Москвой. Не хотят отдавать хлеб даром, сколь не вдалбливай им в бараньи лбы галицийский диалект державной мовы.
И что сцуко характерно, требуют расчёт в московских рублях с мордам Ленина в кепке, зрадники, а не в гривнах — с рожей какого-то усатого типа в вышиванке, так похожего на Грицко-дядьколюба с соседнего хутора — а вовсе не на какого-то там Кобзаря.
Вот же нежданка!
Тык-мык, туда-сюда, а что делать?
Когда, даже перенос столицы из Харькива в Куев не помог — украинская элита начала соображать более конструктивно и, уже к осени 1926 года — возвернула большую часть внешнеполитических и внешнеторговых полномочий в Центр. Даже направила какую-то сводно-сбродную дивизию на Дальний Восток — воевать против попутавших амурские берега маньчжур.
«Прежде чем объединиться, надо сперва размежеваться» — Ильич был сто тысяч раз прав!
Из-за вышеперечисленных причин, практически сразу же после размежевания — начался процесс объединения, происходящий в двух уровнях: административно-территориальные образования стали интегрироваться между собой и с Центром — которому их электорат привык подчиняться исторически.
Некоторые из этих процессов возглавил ваш
