- Может, пока под Брест смотаемся? Оружием разживемся?
Саша задумался:
- А место как выбирать? По дырке 38 года? Там же в 38 никакой границы не было. Ни найдем ничего.
- Место в лесочке присмотрим, а дальше ножками. Ориентироваться нужно по рекам. В 1941 году граница проходила по реке Буг.
- А давай попробуем. Только, подальше от городов и сел. Лучше там в лесу "окошко" подвинуть.
Приятели сели в Хантер и рванули к "дырке" 1938 года. Место выбрали по самому неудобью для строительства заставы - в лесном овраге на берегу Буга. Дескать, как бы не повернулся перенос границы, но в этом месте точно стоить ничего не будут. Вернулись к большому окну, установили заряженный ноут, активировали. Саша внимательно осмотрел открывшееся пространство, прислушался - все тихо, лес шелестит, птички чирикают, сделал первый шаг "туда"... И тут же раздался возглас:
- Руки вверх!
Саша прыгнул обратно, окно захлопнулось.
- Кто кричал? - спросил Дмитрий.
- Не знаю, я никого не видел. - ответил приятель. - Ноут включен?
- Конечно. Давай посмотрим.
Приятели принялись изучать последний кадр. Дали увеличение - никого.
- Либо сбоку, либо вовсе сзади. Для него то тыльная сторона прозрачна, а я его не вижу. Давай "окно" метров на 25-30 назад подвинем и "мигнем", а потом на ноуте рассмотрим? - предложил Саша.
Сказано - сделано, приятели опять склонились над "картинкой".
- Погранец, блин. Спиной стоит. С тылу подобрался. - Саша отвернулся от ноута.
- Место изучает, откуда ты вынырнул. С винтовкой. Чего делать то?
Приятели задумались. "Окно" огромно, диаметр метров 5 или 6. А маленькая "дырка" ведет в 1938 год, когда тут никаких пограничников и в помине не было. Вдруг Сашку осенило:
- Слушай, а ведь мы - полные идиоты.
- Согласен. - ответил Дима. - Чего то придумал?
- Вспомни, как портал "обтекает" твердые препятствия?
- Ну, вспомнил, и чего? "Там", в лесу, стенок с дверьми не заметил.
- Вот именно! Стенок с дверьми! Кто нам мешает построить стенку и глазок в ней - прямо тут? В створе портала!
- Саша, ты гений! - ответил Дмитрий. - Наблюдатель с той стороны сможет увидеть только открытую дверь этой стенки. Ну и щели, если они будут. Остальная часть портала просто не откроется!
- Доски у нас есть, бревна тоже, чего сидим?
- Значит, пол и потолок бани опять откладываются на неопределенный срок?
- Дим, не переживай. В бане еще и стен толком нет.
Диаметр "окна" составил 5,65 метра. Приятели вкопали по краям столбы, сверху пустили перекладину и навесили свежеизготовленные двустворчатые ворота, находящиеся точно в створе "окна". В правой половине дверь, в двери пропилили дырку, диаметром 15 см с затычкой - чтоб руку можно было просунуть, в левой створке совсем тонкий "глазок", куда приткнули видеокамеру, провода кинули на ноут. Доска использовалась толстая - половая. Правда, получилось не без некоторого перекоса - верх выпадал из створа. Дима выходил в тверской лес 1941 года, а Саша по его указаниям помечал мелом места, откуда была видна силурийская пустыня. Затем трактором Беларусь устранили перекос, подперли столбы подпорками с трех сторон каждый и заделали замеченные щели. Между створками ворот и дверью использовали поролон. Портал "обтекал" его так же, как и дерево. Управились еще засветло.
- Ну вот, резюмировал Саша. Теперь у нас есть своя триумфальная арка. А скоро еще три появится. Пойдем, посмотрим на погранца?
- Не, Сань, сначала нужно пообедать. А заодно и поужинать. Мы ж с утра ничего не ели.
- Давай, только по быстрому, стемнеет скоро. Там макароны с тушенкой, кажется, были.
- Вот именно, что были. Зато сегодня можно не кормить щенков. Да и котята там поучаствовали. Нужно по новой варить. Бутерброды перехватим, лучше потом плотно поедим.
Погранец - простой рядовой красноармеец, был не один. Рядом присутствовали сержант, тоже пограничник, две тетки лет по 30-35, мальчик-дошкольник и девочка лет 5. Вся компания обосновалась в лесном овраге и, судя по приготовлениям, собиралась ложиться спать. Вид у всех был потрепанный и измученный. Переговаривались тихо, почти шепотом. Дети испуганно жались к теткам. Сержант с винтовкой выдвинулся на пост - засел в кустах, озирая окрестности.
Разглядев через камеру всю компанию и быстро просканировав окрестности, решили начать с сержанта.
Подведя большую дырку в дверях к голове сержанта и вынув затычку, Саша негромко сказал:
- Привет, сержант, как служба идет?
Сержант заозирался, а потом увидел половинку лица, висящую в воздухе в полуметре от себя. Моментально выкатился из куста и поднял винтовку. Саша тут же переместил "окно", опять завис в полуметре от него:
- Положи винтовку, пристрелишь потомка, что тогда делать будешь? Не шуми, мы не фашисты, мы свои, из будущего.
- Ты кто? - спросил сержант, винтовку он не положил, но и целится перестал. Впрочем, целится из винтовки в объект, висящий перед твоим носом не совсем удобно.
- Сказано тебе, из будущего. Из 21 века. Буди своих, разговор есть. Я сейчас выйду.
Сержант скатился на дно оврага. Тормошить не пришлось, никто не спал. Паника сержанта моментально передалась окружающим.
- Немцы? - в один голос спросили красноармеец и тетка, что постарше.
- Нет, там чертовщина какая-то. Морда чья-то в воздухе висит.
В этот момент чуть-чуть не доходя до противоположной стенки оврага открылась "дверь" в иной мир. В дверях стоял лохматый длинноволосый парень 28 лет, в джинсах и свитере, перепачканных землей, опилками и стружкой. У него за спиной сидел за столом с каким-то прибором второй, чуть моложе, одетый в пятнистые штаны и куртку.
- Спокойно, товарищи, спокойно. Оружие трогать не надо, мы свои. Вы, насколько я понял, с погранзаставы, которую вчера разгромили немцы?
В ответ - молчание, и лишь кивки некоторых, подтверждающие сказанное.
- А мы из будущего. Из 21 века.
- Вы пришли нас спасти? - неожиданно спросил мальчик, высунувшись из-за маминой юбки.
Взрослые промолчали, ожидая - что скажут потомки.
- Вопрос сложный. Мы не можем вмешиваться в эту войну, но можем спасти тех, кто... - Саня замялся. - Не доживет до победы.
- А мы победим? - опять спросил мальчик.
- Да, но это будет очень не скоро. Через 4 года.
- А мы должны погибнуть? - сержант наконец-то пришел в себя.
- Из пограничников и войск первого эшелона - выжили считанные единицы. Подавляющее большинство либо погибли сразу, либо попали в плен. Пленные же в этой войне умирали очень быстро - в течение первого года-двух.
