времена рождают сильных людей. Так-то оно так, но в трудные времена одновременно с сильными людьми плодятся предатели, трусы и прочая шваль, показывая скрытую до поры до времени свою истинную личину. Именно из таких подлецов и подонков формируется пятая колонна, которая в момент истины перевешивает чашу весов. В России тридцатых не провели дератизацию, как это сделали сто лет назад в Советском Союзе, и поплатились. Страну растащили на куски при помощи своих же крыс. Потом с их же подачи и вовсе утвердилось мнение, будто остальной мир сохранился лишь благодаря самопожертвованию России. Кто-то даже гордился этим. Остальные привыкли, приспособились. Зотагин по себе знает.
Роль брандера тогда досталась Европе. Её уничтожение как нельзя кстати оказалось на руку Америке. Теперь той ничто не мешало диктовать миру свои правила и рисовать на флаге дополнительные звёзды по количеству присоединяемых территорий. Турция тоже в накладе не осталась. Ей было позволено превратиться в Османскую Империю за счёт южного подбрюшья бывшей России и послевоенных территорий на её Европейской части. Японии за оказанную помощь отдали Сахалин и Курилы. Самураи в довесок к ним точили меч на объединённую к тому времени Корею и часть Китая, но позволения не получили. Китай, или как теперь его чаще называли Джунго, остался коммунистическим. Задачу общемирового производителя товаров он выполнял по-прежнему, а что там творится за Великой Китайской стеной никого по большому счёту не интересовало.
Но для Зотагина тот мир был уже другой реальностью. Пока никак не связанный с этим, но в будущем, если сейчас не подкорректировать историю, грозивший превратиться в ту самую окаянь, откуда Зотагина сюда командировали. Впрочем, если взглянуть глазами простого обывателя, тот мир покажется ничем не хуже этого, а в чём-то даже удобней. Ведь там ты отвечаешь только за себя. Ну, ещё за свою семью и свой бизнес, если они у тебя есть, конечно. В общем, живи в своё удовольствие и радуйся. Об остальном позаботятся другие. Те, кому ты всё продал за возможность безумного потреблятства, за липовую от сих до сих свободу или за ублюдочную власть под хозяйским присмотром со стороны. Ведь живёшь ты теперь на чужой земле, хотя формально она пока считается твоей. И благами пользуешься только с разрешения новых колонизаторов, которые в любой момент могут послать тебя далеко и надолго. Иваныч указал бы это место с армейской точностью. Впрочем и сам он, имея на плечах капитанские погоны, обязан был подчиняться матраснику в звании сержанта. Вот так и жили. Вроде в своей стране, а будто на чужбине. Окаянь, одним словом. Остаётся надеяться, что проект «Демиург» сработает, и майор Некредин никогда не увидит, что может произойти с его миром.
Насчёт китайцев майор ошибается. Не нападут они на СССР. Ни сейчас, ни после. Китайцы с нами воевать вообще не будут. Знают что в ответ прилететь может. Весь воинственный запал в подобных ситуациях у них, как обычно, уходит на тысячу и одно китайское предупреждение, после чего начинается поиск выгодного решения возникшей проблемы. Обычно такое решение находится, благодаря чему их цивилизация и существует уже больше пяти тысяч лет. Так что все эти долговременные огневые точки, оборудованные сейчас на берегу Амура на случай китайского вторжения, пустая трата средств. Тем более, взаимоотношения России и Китая вскоре кардинально изменятся в лучшую сторону. Этого Зотагин по понятным причинам тоже не сказал. Да и вряд ли Некредин ему бы поверил.
За время, пока ехали до Читы, успели поговорить о многом. Некредин рассказал, что этой осенью, если всё правильно сложится, временно переедет Москву. Два года будет жить в столице. Повышать квалификацию в Военной ордена Ленина Краснознамённой ордена Суворова академии Генерального штаба Вооружённых Сил СССР имени Климента Ефремовича Ворошилова. Зотагин уже запутался, пока одно название выслушал, а Некредин отбарабанил его с ходу и без запинки, добавив, что хватит ему в майорах ходить, пора дальше по службе двигаться, а без учёбы дырки для звёздочек на погонах сами собой не прокрутятся.
Зотагин тоже рассказал о себе. Поделился легендой, заготовленной для него на этот случай. Сам из села Баневурово под Уссурийском, что в общем-то соответствовало действительности. Тут и придумывать ничего не надо. Правда, в его времени село называлось Хорватово, но и со старым названием Зотагин его тоже застал. Перед отъездом не утерпел, побывал там. Захотелось посмотреть, как выглядит село в этой реальности. Удивительно, но каких-то особых изменений не нашлось. Даже названия улиц были теми же. Вот только сердце тоскливо сжало, когда Зотагин прошёл мимо своего бывшего в той реальности дома. В тот момент ему даже подумалось, может зря он выбрал начальной точкой родные места. Не ожидал, что это так сильно разбередит душу. В тот же день вернулся в Уссурийск и купил билет на поезд до Уфы. Этого майор, разумеется, не услышал. Зотагин сказал только, что после армии шоферил в Уссурийске, а сейчас едет в гости к бывшему сослуживцу. Некредин особо-то и не расспрашивал, тем более других тем для обсуждения было предостаточно.
Главной, конечно, была предстоящая Олимпиада в Москве, благо до начала игр оставалось меньше трёх месяцев. Подготовка к главному событию года практически завершилась, и придуманный художником Виктором Чижиковым симпатичный медвежонок уже готовился встречать гостей. Но приехать обещали не все. Призыв американцев бойкотировать летние Олимпийские игры из-за введения Советским Союзом войск в Афганистан был предсказуем и особого удивления не вызвал. По этому поводу даже заранее сняли мультяшный сериал «Баба Яга против!», где американцы, собственно, и подразумевались под предводительницей нечистой силы. Негодование майора вызвали поддержавшие бойкот Китай и особенно социалистическая Румыния! Страна в составе Варшавского Договора! Понять такое Некредин отказывался наотрез.
— С китайцами, Саня, давно всё ясно, — Некредин подцепил вилкой кусок котлеты и отправил в рот. — Они только называют себя коммунистами, а сами втихую со Штатами спелись, — прожевав, продолжил он. — За каким же, иначе, хреном американский президент к ним в прошлом году приезжал, — как само собой разумеющийся и не требующий подтверждения факт, отметил майор и снова занялся котлетой в своей тарелке.
Они сидели вагоне-ресторане. Большая часть завсегдатаев уже успела пообедать, поэтому сейчас здесь было немноголюдно. Только за несколько столиков от Зотагина с майором сидела супружеская пара и в дальнем углу через проход неторопливо опустошал под салат графинчик водки толстяк в сером костюме. У столика возле раздаточного окна, обсуждая что-то своё, расположились две официантки. Где-то в такт вагонным колёсам на стыках
