Ознакомительная версия.
– Что это значит? Ведь было решено, что состязания придумывает режиссер и продюсеры, а выбирать парней мы сможем сами.
Роб Ганн удалился, в комнату вошел Мик. По его виду было ясно, что он не намерен ничего объяснять.
– Где Джек? Он знает об этом?
– Послушайте, я сам не в курсе происходящего. Так было запланировано с самого начала Джеком, но…
Запланировано Джеком? Ну, разумеется, как иначе. Он женофоб и хам, не стоит об этом забывать. И все его слова о том, что это не так, ничего не значат. И его таланты хорошего любовника ничего не меняют.
– Это постыдно и унизительно. Вы не имеете права менять все кардинально, не посоветовавшись с нами.
Мик подошел к ней ближе, камера последовала за ним.
– Нет, Мик! Это подло. Получается, лишь четыре девушки смогут найти идеальную пару. И как мы должны бороться за право обрести счастье? Это же глупо.
Мик пытался ее успокоить, но Брук была в бешенстве.
Внезапно подал голос один из четверых мужчин, привезенных Робом Ганном:
– Успокойся, дорогая. Вы все в равных условиях. Не стоит рвать на себе волосы с горя, может, и тебе повезет.
Брук медленно повернулась в его сторону:
– Мои волосы не должны тебя заботить, дорогой. Как и все остальное. И могу сказать сразу: тебе рассчитывать не на что.
– Брук, успокойся. Джек скоро будет здесь. Я поговорю с ним. Мы во всем разберемся. Сядь. Успокойся. Я поговорю с Джеком.
– Да, уж поговори.
Она понимала, что Мик здесь ни при чем, но в данную секунду была зла и на него. Она не собирается ругаться с девушками из-за этих придурков, не хочет, чтобы те, с кем ей так приятно общаться, становились ее врагами. И если Джек предполагает, что сможет ее заставить, ему предстоит увидеть Брук Райт в настоящем гневе.
Джек немного успокоился. Самую малость смог взять эмоции под контроль. Наконец ему удалось выследить Роба Ганна, который занимал шикарные апартаменты, принадлежащие отцу. Без предисловий Джек безапелляционно заявил, чтобы Роб держался подальше от съемочной площадки и девушек.
Роб потянулся за телефоном, Джек достал свой. Он знал о Ганне все. Например, об обвинениях в сексуальных домогательствах, вынудивших покинуть предыдущее место работы. Разумеется, он не захочет, чтобы это было обнародовано.
Информации достаточно, чтобы избавиться от него. Но не от отца. Он настаивал, чтобы формат шоу оставался прежним и всем распоряжались его люди. Джек понимал: это гарантированный провал. Шоу не понравится женщинам, а это большая часть аудитории.
Им не добиться успеха даже случайно, кроме того, формат в принципе выбран неверно. Понять это помогла Брук.
Следовало срочно поговорить с матерью, убедиться, что его не опередил отец.
Однако Джек опоздал. Войдя в дом матери, он увидел ее с горящими глазами и растрепанными волосами.
– Я наорала на него, Джеки.
Джек знал, как обычно смотрит на него мама, помнил нежный взгляд ее голубых глаз, окруженных сеточкой морщин. Теперь их не было благодаря ботоксу.
– Все хорошо, мама, тебе не о чем волноваться. Я все контролирую.
Мама налила себе выпить. Через секунду стакан толстого стекла врезался в стену. Джек бросился к ней. Она не из тех людей, которые быстро приходят в ярость, должно быть, отец серьезно ее разозлил. В тот момент у него возникла идея немедленно отправиться в Италию и выяснить все с отцом раз и навсегда.
– Нет, Джек, мне есть о чем волноваться. Не нужно меня защищать. Ты мой сын, а не защитник. На этот раз я сама буду бороться.
Джек замер. Мама почти кричала, а она редко повышала голос, всегда выдержанная и спокойная.
– Что произошло, мама? Что он тебе сказал?
– Ничего особенного! Не больше того, что говорит обычно. Но на этот раз я зла не на него, Джек, а на тебя.
– На меня?
– Именно так. Когда ты уже усвоишь уроки, повзрослеешь, поймешь, что ты не сможешь взять верх над отцом? Он из тех людей, которые всегда поступают так, как хотят.
– Я знаю, что он за человек, мама, но это не дает ему права так с тобой обращаться.
– О, Джек. – Она налила себе выпить и опустилась в кресло. Затем сняла серьги и положила их рядом с бокалом на столик. – Присядь, дорогой. Нам надо поговорить.
Джек сел и приготовился слушать.
– Твой отец – человек темпераментный. Он быстро загорается и с головой бросается в новое дело. В этом его очарование. Этим он меня и привлек. После нашего знакомства он буквально преследовал меня. Вскружил голову, заставил поверить, что я самая прекрасная женщина на свете. Я верила, что стала для него единственной и он любит меня. Оказалось, он просто хотел заполучить меня. Когда острота чувств прошла, он двинулся к новой цели. Я могла бы уйти, но у меня был маленький сын, и я любила твоего отца. В то время у вас еще были очень хорошие отношения. Отец повсюду брал тебя с собой, делал подарки, баловал.
– А потом он ушел.
– Да, он ушел. Но ты должен понимать, что люди не всегда могут оставаться рядом. У таких людей, как он, в сердце много любви, но они расходуют ее быстро, отдают в полной мере и без остатка. Потом им надо уйти и вновь заполнить сердце любовью и подарить ее другому человеку.
– Ты словно оправдываешь его.
– Я могла уйти, Джек, но это ничего бы не решило. Я любила его так сильно, что готова была мириться со всем, лишь бы знать, что он когда-то опять придет. И он всегда возвращался.
– Ты знала? – Джек похолодел, потянулся взять мать за руку, но она отдернула ее. Она, как и сын, не любила, когда к ней прикасаются.
– Конечно, знала, Джек.
Она знала. Он старался защитить ее, а она знала. Она даже не выглядит расстроенной.
– Мне надо было все решить раз и навсегда много лет назад. Положить этому конец. Надо было кричать, ругаться, требовать, чтобы он остался со мной. Но я этого не сделала. Я промолчала и смирилась.
Джек впервые посмотрел на мать другими глазами и увидел, что ей всегда была нужна не его защита, а любовь. Она ждала ее тридцать лет, ощущая себя никому не нужной. Он видел, как она одинока. Мама права: ей надо было много лет назад положить всему конец, разозлиться так, как она разозлилась сегодня.
– Это больше не повторится. – В глазах ее впервые появилась уверенность. – Твой отец вернется сюда, когда закончится его очередной роман, но меня здесь уже не будет. Я устала, сынок. Устала от одиночества. Я хочу найти человека, который будет обо мне заботиться. Я хочу быть счастливой.
– Ты его любишь?
– Люблю ли я его? Не представляю, что тебе ответить. Кажется, я больше не знаю, что такое любовь. Смогу ли я встретить мужчину, которого полюблю так же сильно, как любила твоего отца? Однако надеюсь, что встречу человека, с которым смогу пережить много приятных моментов и сохранить их на будущее в воспоминаниях. Не знаю, смогу ли я снова полюбить, да это и не важно, ведь у меня есть ты. Я люблю тебя, ты любишь меня, и эта любовь сильнее самой сильной любви к мужчине.
Подъехав к мосту, Джек повернулся и посмотрел в окно. Он столько лет волновался за мать, думал, что ей необходима его защита, а оказалось, ей нужно совсем иное. Ей был нужен он. Нужен рядом, чтобы рассмешить в нужный момент, дать понять, что он любит ее и жизнь не лишена смысла.
Как бы он хотел, чтобы мама разозлилась много лет назад, чтобы поняла, что отец никогда не вернется. Но его радовало и то, что это случилось. Пусть и поздно.
Девушки нервничали, но выглядели прекрасно. Он хотел узнать, как Брук, но побоялся на нее смотреть. Джек никак не мог забыть печаль в глазах матери. Любить человека, который не отвечает тебе взаимностью, бессмысленно. Он не повторит ту же ошибку.
– Итак, дамы, вижу, вы готовы. Настало время подняться на великолепный Харбор-Бридж!
Девушки захихикали и стали подниматься по лестнице. Лишь одна из них не сдвинулась с места.
– Давай же, Брук! Мы должны быть все вместе.
Наконец он заставил себя повернуться к Брук. На лице появилось выражение, которого он никогда не видел. Она была напугана до полусмерти, нервничала, оставаться в стороне и наблюдать было невозможно. Он ведь знал, какая она на самом деле сильная и храбрая.
– Брук, в чем дело?
Девушка молчала, но заметно побледнела и впилась ногтями в ладонь.
– Ни в чем.
– Не переживай. Это совершенно безопасно. У вас будет страховка. Ты не упадешь.
Брук медленно повернулась и посмотрела ему прямо в глаза.
– Я упаду. Это слишком высоко. Я не смогу подняться, – прошептала она, белея на глазах.
Джек никогда не видел ее такой перепуганной. В какое-то мгновение ему захотелось обнять ее, напомнить, что она может отказаться. Но он не имел права. Их снимают. Он не должен даже разговаривать с ней. Что же делать? Не оставлять же ее в таком состоянии. Ей никто, кроме него, не поможет.
– Ты не упадешь. Я пойду с тобой. Буду всегда рядом.
По ее глазам он видел: она хочет отказаться, возразить, что справится сама, но страх оказался сильнее. Она решительно положила руку на железные перила, а второй изо всех сил вцепилась ему в плечо. Джек обнял ее за талию, чтобы поддержать.
Ознакомительная версия.
