— Государь, а на кой леший нам всю Русь книгами заваливать? — осторожно прошамкал беззубый Воибор Добрынич.
— Потому как ученье — свет, а не ученье — тьма! — ответил я словами классика, сворачивая дискуссию с этой непонятной боярам темы. — Не бойтесь! Цену на бумагу мы существенно снизим, но за счёт массового производства быстро отобьём все вложения. И ваша прибыль на Дорогобужском заводе будет на порядки превышать прибыль, что вы сейчас получаете со Смоленского завода! Вы должны от радости скакать, что я даю вам возможность подзаработать, а вы всё норовите от страха окочуриться!
— Как понять в Дорогобуже?! Мы, что переезжаем? Как же мы столицу оставим!? — бояре, в очередной раз, сбитые с толка, запаниковали, не понимая, что происходит.
— Мне всё равно, где вы будете жить — в Смоленске или Дорогобуже! Лично я никуда съезжать не собираюсь. А вот рабочим вашим придётся сменить местожительство!
— Но ведь в Дорогобуже свои бояре? Как же так, мы свой завод в их городе разместим?
— У тебя, что память отшибло? — удивился я. — Дорогобуж больше года как перестал быть уделом. Это теперь мой город! Ну а местным боярам будет не до вас, у них со мной свои СП имеются! Если же кто, не дай Бог, начнёт местничать — вы мне только намекните — мигом на голову такого местника укорочу!
— Ну … коли так …, — проблеял совсем опешивший от обрушившихся новостей Воибор Добрынич.
— Тамошний «кислотный цех» при «ДКХЗ» («Дорогобужский коксохимический завод») будет производить из угольного газа много серы и серных кислот, необходимых нам для сульфатного процесса. Сами понимаете, соды, на такие огромные объёмы производства, хватать не будет!
— Как — то боязно, государь так всё разом менять …
— Наоборот, боязно жить, ничего в жизни не меняя и не развиваясь! Вы посмотрите на меня. Я никогда не боялся перемен, сам менял всё вокруг себя. И что теперь? Некогда засасываемое в болото, дробящееся на уделы Смоленское княжество, сейчас превратилось в мощнейшее государство не только Руси, но и Европы! Причём не только и не столько с военной точки зрения, сколько по развитию промышленности и ремёсел! А если бы я сидел подобно вам «тише воды, ниже травы», то давно бы зарос травой под могильной плитой! В лучшем случае, пропадал бы в бегах, скитаясь как неприкаянный! А вы заладили — и то вам боязно и это страшно — словно не мужи взрослые, а бабы малолетние! Если так дело дальше пойдёт, то скоро вы будете перемены погоды и времени суток бояться! Приказываю вам, как ваш государь — не бояться никого и ничего! — уверенно и со всей твёрдостью в голосе заявил я.
— Умеешь ты государь красно молвить, да убедить!
— Вот и договорились! Вот и по рукам! — я встал и бодро пожал всем руки. Потом усевшись обратно заявил, как само собой разумеющееся:
— Вы за свой счёт осуществляете все строительные работы, а я — поставляю всё необходимое оборудование. Кому всё это строить — найдётся! Скоро рабочих рук в Дорогобуже будет пруд пруди!
Всецело я не стал доверяться, только лишь на защиту купюры водяными знаками, но и их не игнорировал, введя в банкнотах, в качестве водяных знаков, всего три, зато всем понятных и без перевода буквы — С К Б. Кроме того, печатать деньги из обычной, ничем дополнительно не обработанной бумаги у меня никак не лежала душа. Всё — таки бумага на банкнотах должна отличаться от обычных листов бумаги, чтобы вызывать больше доверия у потребителей. И подделать такие дензнаки уже никто не сможет, если, конечно, не украдёт с завода компоненты, так как нигде больше во всём мире их будет невозможно найти. Но и повторять бумагу, разработанную для векселей и чеков (глянцевую и непромокаемую) тоже не хотелось, поэтому пришлось поломать голову над новой защитой купюр.
Прочность банкноты была увеличена благодаря не сложной операции — простым погружением бумаги на несколько секунд в азотную кислоту, с последующей тотчас тщательной промывкой в воде. Приготовленные таким образом банкноты можно мыть и мять, как полотно. Опыты с подвешиванием к бумажной полоске тяжестей показали, что обработанная азотной кислотой бумага в десять раз прочнее обычной. Денежные знаки в рублёвом номинале подвергались серебрению раствором хлористого олова в воде, подкисленной небольшим количеством соляной кислотой. В этот раствор вставлялась пластинка цинка и оставалась в растворе до тех пор, пока все олово не осядет в виде тонкого порошка. Полученный осадок промывали в воде, потом в разведённой уксусной кислоте и напоследок высушивали. Затем полученный металлический порошок растирался с клеевой водой, н наносился на банкноту. Через трафареты серебрились сами цифры номинала — 10 и 100. Также рублёвые банкноты номиналом в 10 и 100 рублей, для придания им огнеупорности, лучшей защищённости и просто внешнего лоска обрабатывались жидким стеклом. На купюры, с перерывами для просушки, наводили несколько слоёв жидкого стекла.
Банкноты я разработал номиналом 1, 5 и 10 полушек; 1, 5 и 10 копеек; рубли — 1, 10 и 100 руб.
Введением банкнот я намеривался аккумулировать в «СКБ» абсолютное большинство драгметаллов находящихся в торговом обороте княжества. Без этого шага никак не удастся обеспечить и профинансировать излишне гипертрофированную военную машину, нуждающуюся в военных поставках, в беспрецедентных до сели на Руси, как по масштабу, так и по объёмам.
В этих условиях, чтобы не сорвать планы развёртывания новых воинских частей, эмиссия денег будет находиться под жёстким контролем. Денежный оборот должен зависеть только от самой необходимости в потребной на все вышеозначенные нужды денежной массе. А также, быть независимым от естественных ограничений налагаемых физическим наличием или отсутствием серебра. Опора только на драгметаллы серьёзно сдерживает развитие экономики. Если у тебя нет серебряных гривен или их не достаточное количество, то ты никак не можешь закупить нужные тебе промышленные товары в максимально большом объёме. Иначе говоря, предприятие может потенциально произвести, условно говоря, 100 единиц продукции, но оно будет производить не столько, сколько возможно, а столько, за сколько ты способен заплатить. Способен ты оплатить заказ на 10 единиц продукции — значит, и получишь 10 единиц, способен оплатить 90 единиц — значит столько и получишь. Мне же требовалось загрузить все наличные производственные мощности даже не на 100, а на 110 % процентов! И чтобы это осуществить требуется, при заказе продукции, опираться не на количество серебра, которого всегда бывает мало, а на степень загруженности производственных мощностей.
Ситуация по вводу в оборот бумажных рублей облегчается тем, что большую часть продукции, закупается внутри княжества, более того, у своих же собственных, или у совместных предприятий. Уж их — то я могу загрузить на круглосуточную работу и заставить принимать любую оплату. Сейчас, когда я имею собственные рентабельные промышленные предприятия, совместные предприятия и действующую банковскую систему, появилась возможность легко и безболезненно ввести в оборот ограниченно обеспеченные серебром деньги.
С помощью банковской системы можно будет отслеживать ситуацию в экономике, поддерживая включением/выключением «печатного станка» уровень инфляции или дефляции, при этом, совсем не ограничивая себя количеством серебра. Для успешного развития экономики денег нужно столько, сколько требуется, а не столько, сколько есть в казне серебра. Тем паче, что русские княжества не имеет собственных серебряных или золотых рудников. Надеется, строя свою национальную финансовую систему, лишь на положительное внешнеторговое сальдо с иностранными партнёрами — глупо и недальновидно. Россия не один век просидела на такой удавке, вынужденно балансируя и ограничивая свои потенциальные возможности развития. Готовые товары Западу не нужны, им надо более дешёвое сырьё, а России нужно серебро для функционирования экономики. Как, в таком случае, будет развиваться ситуация, догадаться не сложно. Россия, как и было когда — то, быстро превратится в поставщика сырья. Это произойдёт непременно, как только иностранцы будут способны повторить, создать аналогичные русским промышленные товары. А потом скажут русскому Правительству примерно так: «Нужно серебро? Нет проблем — продавайте нам ваше сырьё!». И экономика Росси опять подсядет на сырьевую «наркотическую» иглу. Сейчас самое время оборвать этот порочный круг!
