самая. Мы с анклава, что в ста пятидесяти километрах отсюда. У нас скоро голод начнётся.
— А из княжества в курсе?
— В курсе, — усмехнулся Мухин. — Мы им дважды по морде давали. Сейчас утихли.
— Тогда я с вами! — покачиваясь, встал со своего места техник. — Не хочу холопом быть. Толян, — протянул он руку майору.
— Игорь, — пожал ему руку спецназовец.
— Говори, что нужно — сделаю пока сам. Кольке нужно отоспаться, — он кивнул в сторону собутыльника. — Игорёк, а меня к себе возьмёте?
— Если пить бросишь. У нас в анклаве сухой закон.
— А много вас?
— Достаточно чтобы дать по морде всем христолюбам Бэрска, — усмехнулся Мухин.
— О! Тогда я точно в теме!
* * *
Вовка наконец вылез из своего места «заточения». Суслин посоветовал ему поприседать десяток раз, чтобы кровообращение нормализовалось, а потом повёл радиста группы на второй этаж здания. Они быстро поднялись на лестнице — тяжёлый Вовкин рюкзак нёс спецназовец, и очутились в небольшой радиорубке. Здесь же сидел, облокотившись на стену, и какой-то мужик — опухший, небритый и в засаленном комбинезоне. Увидев парня, снимающего шлем, тот удивлённо присвистнул:
— Оба-на! Да у вас пацан в радистах! И чё, шарит?
— Сейчас увидишь, — усмехнулся Суслин.
— Приводной маяк работает? — меланхолично поинтересовался Вовка, доставая из рюкзака рацию вместе с остальным оборудованием.
— Ну, работал. Только сейчас электричества нет.
— Дизель-генератор на аэродроме имеется?
— Ну, имеется… — вздохнул техник.
— Нужно приволочь поближе к зданию, прокинуть провода наверх и запустить его.
— Где он у вас? — нахмурился Суслин, видя, что техника начинает клонить в сон.
— В ангаре. Пойдём я сам покажу, а то точно сейчас закемарю.
Через час Мочалов-младший освоился в радиорубке и, подключив всю привезённую технику, вышел во двор, чтобы натянуть свою антенну. Его внимание привлекла высокая — четырнадцать метров, мачта, на которой развивался огрызок флага ВВС. Мачта была телескопическая и Вовка быстро смекнул, что теперь незачем лезть на крышу — можно опустить эту мачту, закрепить на её верхушке верхнюю часть «треугольника» [11] и потом легко поднять наверх.
— Дядь Жень! Мне помощь нужна, — подозвал он Суслина.
— Говори.
— Вот этот армейский «телескоп» нужно спустить, я к нему прикреплю часть антенны и потом поднять его, насколько это возможно.
— Сейчас помогу.
С помощью спецназовца удалось проделать необходимые операции. Потом Вовка соединил разъем антенны с большим куском удлиняющего кабеля.
— Теперь нужно закинуть кабель в окно, а то я в этом «скафандре» не смогу, — пожаловался парень Суслину.
— Что поделать, если у меня приказ — следить за тобой и ни в коем случае не разрешать снять его, — улыбнулся Евгений. — Давай кабель.
Убедившись, что всё подключено, Вовка дал команду запустить дизель-генератор, и скоро аппаратура заиграла светодиодными огоньками разных цветов.
— Ну, что тут у тебя? — в радиорубку зашёл сам Мухин.
— Всё готово, дядь Игорь, — кивнул мальчишка. — Что там со складом? А то меня обязательно спросят.
— Скажи, что склад открыли. Продукты почти целы — так, несколько коробок с тушёнкой местные взяли и всё. Ещё есть кое-что из мелкой техники, оружие, боеприпасы, но самое главное — много дизельного топлива. А местный техник показал запасы авиационного керосина. Почему его не забрали, не знаю, но была бы возможность, сюда бы и паре самолётов можно было прилететь — часть по воздуху вывезти.
— Понял. Ну, тогда начнём сеанс, — он щёлкнул парой тумблеров, ткнул несколько кнопок и покрутил регулировку громкости.
— «База» ответьте «Радисту». Повторяю, «База» ответьте «Радисту», приём.
— Ну, наконец-то, «Радист»! — Вовка сразу узнал голос отца. — Я тут уже час сижу на иголках. Чем порадуете?
— Курятник цел — пара здешних мышей чуть подточила запас, ну так — пара горстей и всё. Помимо зерна имеется утварь разного вида — чашки, ложки и спички. И киселя хоть упейся.
— Сколько киселя?
— «Егерь-1» не сказал конкретно сколько, но много. Нашли компот из местных запасов. Была бы возможность, хорошо бы пару бортов сюда — воздухом часть переправить.
— О, как… приятная неожиданность.
— Командир! — внутрь радиорубки вбежал один из спецназовцев. — У нас гости!
— Кто и сколько? — нахмурился Мухин.
— «Рубеж-1» докладывает, что сотен семь. Прибыли на грузовиках. Вооружены, в основном, охотничьим оружием, но есть и «ксюхи».
— «База»! — Вовка с ходу понял опасность. — Прошу подкрепление. У нас гости!
— Понял, «Радист»! Продержитесь около получаса, максимум. «Ястребы» уже вылетают!
— Понял, «База», конец связи.
— Нет, не конец, а будешь сидеть у микрофона и докладывать каждые десять минут, ясно?
— Так точно…
* * *
Мухин выбрался на улицу в самый разгар начавшей перестрелки. Не обладая ни опытом позиционного боя, ни способностью его вести в городской черте, христолюбы лезли напролом, уверенные в своём превосходстве. Один из БТРов спецназовцев занял позицию в районе административного здания и теперь сыпал короткими очередями как из КПВТ, так и курсового пулемёта. Незваным гостям удалось закрепиться лишь у ворот аэродрома — люди Мухина не пускали их внутрь периметра, но и сами не собирались контратаковать — им важно было просто тянуть время до подмоги. В том, что она придёт, никто из бойцов спецназа даже не сомневался. И теперь оставалось только ждать, не давая нагрянувшей своре христолюбов скопом ворваться внутрь.
То же самое понял и командир дружины местного форпоста княжества. Ему доложили, что какие-то чужаки проследовали в восточный сектор города и двинулись в район аэродрома. Хотя он и был заброшен с момента начала Чумы, ходили слухи, что где-то там есть таинственный склад, схожий с легендой об Али-Бабе — чего душа пожелает и в достаточном количестве. Попытки прочесать территорию или получить более подробную информацию успеха не принесли — подавляющее большинство персонала заразилось по цепочке от одного из лётчиков, а те двое, что остались там, по сути, в качестве сторожей, чем только не клялись, что ничего не знают об этом складе. В принципе, это походило на правду, потому что ни один из них не работал на ответственных постах, а из местного персонала, способного знать такие тайны, никого не осталось. Поэтому глава Дружины христолюбов не стал допрашивать их с пристрастием. Ну, сидят там и пьют
