В общем, дело было, как говаривал Володя Картавый, все еще стоящий на многих площадях и лежащий в мавзолее, архиважным и архинужным. А еще оно было архисложным, потому что для того, чтобы полностью освоиться с кораблем необходимо, помимо всего прочего, понять, для чего, собственно, он создан. А вот с этим у Плотникова были проблемы, и, похоже, не у него одного.
"Мурманск" был, прямо скажем, странным кораблем. Атомный крейсер поддержки десанта – вот как это называлось, вот только крейсером, по нынешним временам, он мог числиться, скорее, формально. Двенадцать тысяч тонн водоизмещения – это совсем немного. Больше того, по нынешним временам это несерьезно. Попадались эсминцы крупнее, да и говоря честно, лучше вооруженные. Вообще, создавалось впечатление, что его попросту не знали, куда приткнуть, вот и отнесли к крейсерам. По тому самому принципу, что раз этот класс кораблей самый растяжимый по характеристикам, то в него можно впихнуть что угодно. Хотя, с другой стороны, к чему можно отнести надводный артиллерийский корабль с серьезным, по нынешним временам, бронированием и атомной силовой установкой? Не к торпедным катерам же и не к авианосцам.
Да-да, именно артиллерийский, как бы не архаично это звучало. "Мурманск" не нес ни одной ракеты, вместо этого у него имелось три трехорудийные башни с восьмидюймовыми орудиями, расположенные по схеме, давно уже считавшейся классической. Две – в носовой части, линейно-возвышенно, и одна – в кормовой. Орудия, конечно, сверхсовременные, и системы наведения, соответственно, тоже, но все же по сравнению с противокорабельными ракетами они не пляшут. Плотников отдавал себе отчет в том, что, столкнись он в бою с любым, даже, теоретически, уступающем ему в классе кораблем вероятного противника – и жизнь "Мурманска" будет измеряться в минутах. Хотя, с другой стороны, для морских сражений этот реликт минувшей эпохи был и не предназначен, а для того, чтобы разнести что-то на берегу – вполне, благо и осадка у него была небольшой, позволяющей уверенно работать даже на мелководной Балтике. Может, и была логика в таком вооружении, тем более что самый дорогой снаряд обходился куда дешевле самой дешевой ракеты, а боекомплект корабля составлял по три сотни снарядов на орудие. При этом непонятным было в такой ситуации, для чего в боекомплект входят еще и бронебойные снаряды, тем более что достойных мишеней им все равно не было. Почти три тысячи снарядов – это огненный вал, который на относительно небольшой дистанции был куда опаснее одной-двух ракет, тем более, если надо накрыть не точечную цель, а отработать по площади.
Кстати, на учениях, которые спонтанно совместились с ходовыми испытаниями, эта концепция полностью подтвердилась. Корабль был привлечен к очередной, ставшей уже рутинной в последние годы операции по освобождению судна от нигерийских пиратов. Эта фашиствующая африканская страна, лишившаяся в последнее время из-за падения цены на нефть, сделавшей нерентабельной работу морских буровых платформ, основного источника доходов, решила поправить свои дела именно таким образом. Пиратство на государственном уровне, иначе это было и не назвать. Нигерийскими пограничниками на скоростных катерах останавливался под надуманным предлогом первый попавшийся корабль, имевший неосторожность пройти вблизи территориальных вод, после чего его капитану предъявлялось обвинение в чем угодно, да хоть в массовом убийстве мушек-дрозофил. Корабль конвоировался в ближайший порт, где его экипаж арестовывался, а отпускать его и корабль соглашались только за немалый выкуп. Разумеется, судовладельцы быстро просекли ситуацию, и корабли начали обходить побережье Нигерии, предпочитая потратить чуть больше времени и топлива, но это привело лишь к тому, что оборзевшие от безнаказанности негры стали выходить дальше в море и охотиться на корабли в сотнях миль от побережья. И ведь, что паршиво, в отличие от некогда гремевших сомалийских пиратов, за их нигерийскими коллегами стояла достаточно крупная страна с жестко централизованной властью, населенная воинственным народом и успевшая за годы относительного благоденствия накопить большие запасы пускай и стремительно устаревающего, но вполне качественного оружия, от танков до самолетов и крылатых ракет. К чести правительства Нигерии, оно не только сумело не допустить серьезных межэтнических и межконфессиональных конфликтов, точнее, в последние годы жестоко их подавить, но и направило избыток энергии своих граждан на соседей, изрядно тех пощипав. Соответственно, и шансов на адекватное противодействие нигерийцам было меньше, особенно с учетом того, что изрядно поиздержавшиеся за последние десятилетия, да вдобавок замученные нескончаемой чередой кризисов страны первой десятки попросту не могли держать постоянно в каком-то районе полнокровные эскадры. Ну а пара сторожевиков вряд ли рискнула бы вступить в конфликт – в конце-концов, каждый из кораблей имеет силуэт, в который запросто можно всадить снаряд, а чтобы отправить тот же сторожевик на дно этих снарядов требуется не так и много. В общем, нигерийцы зарвались и начали терять чувство реальности.
России на все эти местечковые разборки было плевать с высокой колокольни – они в последние годы торговали по морю немного, и, как правило, совсем в других частях земного шара. Однако время шло, теория вероятности потихонечку работала, и случилось то, что рано или поздно должно было произойти. Проще говоря, нигерийцы то ли с глубокого перепою, то ли от небольшого ума захватили-таки русский контейнеровоз.
Надо сказать, русские, в последние годы весьма озабоченные поддержанием национального самосознания, на подобные выпады реагировали крайне болезненно. Называя вещи своими именами, стали меньше задумываться над тем, что скажет международное сообщество, и больше стрелять. Вот и сейчас к точке, где произошло нападение, устремились серьезные силы. Со Средиземного моря выдвинулся атомный авианосец "Адмирал Эссен", из Атлантики спешили десантный корабль, большой противолодочный корабль, по сути, тот же крейсер, и три старых эсминца сопровождения, ну и в качестве довеска изменил курс и отправился к месту трагедии находящийся на ходовых испытаниях "Мурманск". В общем, к побережью Нигерии стягивались силы, которых было достаточно, чтобы разнести вдребезги страну покрупнее.
Однако нигерийцы сделали еще одну глупость. Вместо того, чтобы задуматься, а что, собственно говоря, собирается делать в этих водах такая эскадра, исключив при этом вариант, что русским просто некуда тратить топливо и ресурс двигателей, и они решили погонять корабли туда-сюда, правительство Нигерии отправило России ноту протеста. Это оказалось последней каплей, переполнившей чашу весов, и на следующий день "Мурманск", вместо того, чтобы продолжать ходовые испытания, начал проводить боевые стрельбы. Надо сказать, проводились они так успешно, что город, в порту которого стоял захваченный контейнеровоз, превратился в руины с заслуживающей аплодисментов скоростью. Фугасное действие снарядов было отменным, а скорострельность орудий составляла восемь выстрелов в минуту (технически можно было и больше, но зачем?), что позволяло обрушить на противника поток огня, дома же здесь, напротив, прочностью не отличались.
