– Удача каждый год кому-то улыбается, да большинство отправляется на корм треске.
– Я наобум лазаря не пойду, только вот не знаю, как туда пробраться да своими глазами на крепости и склады посмотреть.
– Иди и смотри. Купцам дозволено медь-серебро покупать прям у плавилен.
– В чем резон чужих людей к рудникам подпускать?
– Купцу выгодно на месте брать, так дешевле. И хозяевам хорошо, на охрану не надо тратиться.
– Смысла не вижу. Я заплатил и ушел с серебром или медью. А купец следом отправил мои деньги с той же охраной.
– Э нет! Ты платишь в Або, после чего с купчей идешь к рудникам.
– Интересно, надо подумать да посмотреть.
– Вот что, княже, надо свеев с последней крепости согнать. Не возьмешь на себя сей труд?
– Это какую?
– Денсгольм, что перекрыл дорогу на Приозерск и Выборг. Уж сорок лет под свеями, а когда-то был под Новгородом и звался Марь Гора.
– Почему отдали?
– Так и Сердоболь заберут без твоей помощи. У меня-то всего две неполные сотни. Не устоять, если ярлы скопом навалятся.
– Неужели посадский боярин этого не знает.
– Ненадобна наша крепость, не помощница она торговле. Иноземцев здесь не бывает.
– Польза не видна, пока на этом берегу стоит новгородская нога. Свеи заберут и погонят русских купцов от Северной Ладоги.
– В любом случае то не нам решать, помоги согнать врага, и Денсгольм забирай себе.
– Сколько там воинов?
– Под рукой ярла Хутинга стоит пять сотен.
– Сколько?! – Норманн даже привстал. – Да у меня и половины не наберется! Новиков на крепость я не поведу!
– Стены невысоки, дальше до самого Выборга нет ни одного укрепления.
– При чем здесь дорога на Выборг! У меня воинов нет!
– Придумай что. Вон сколько свеев побил да крепости забрал.
– Нашел о чем говорить! Мы пьяных перебили, затем пустые укрепления голыми руками взяли.
– Я тебе помогу.
– Чем? Сотню дашь? Да я полсотни прибавлю. Полагаешь, что враг от смеха помрет?
– Тебе Любек сотню копейщиков дал.
– Они все раненые. И какой смысл с копьями на стены бросаться?
– Подумай, княже. Люди хвалят тебя, говорят, на выдумки богат.
– Оставайся погостить, на войско мое погляди, сам поймешь мои проблемы.
Вечером не спалось. Флейен тихо посапывала в подушку, а Норманн задумался над давешним предложением сердобольского воеводы. О штурме крепости не могло быть и речи. Штурм стен требует со стороны атакующих значительного перевеса сил. И хитрости никакой не придумать. Пушек нет, и неизвестно, когда будут. Всякие катапульты-баллисты в одночасье не сделать. И вообще нет смысла ломать голову над невыполнимой задачей. Противник выйдет из крепости и сметет нахалов, не дав приблизиться на полет стрелы. А что? Вот и возможность!
Лица тевтонских баронов сияли как медные самовары. К Норманну приехала вся троица вместе со своими женами. Первым делом Николаус фон Кюстров официально вручил рапорт с полным отчетом о проведенном сражении, а также о последующем преследовании отступающего противника.
– По весне в ваш замок приедут старосты карельских селений и присягнут на верность как правителю этих земель.
– Кто вам это сказал? – удивился Норманн.
– Десятники обходили близлежащие деревни, везде согласны пойти под вашу власть.
– Зачем понадобился обход?
– Новобранцы нужны. Вы сами в письме писали, что после ледохода заберете свою сотню копейщиков.
– Скольких набрали?
– Остановились на трех сотнях, но все будут ваши, мы пока не в состоянии выплачивать жалованье и снабжать одеждой.
Вот оно что! Выходит, слух о красных камзолах и синих штанах докатился и до карелов! Впрочем, неудивительно, они же все время крутятся в строящейся крепости. Одни работают под руководством Антонио, другие привозят руду, рубят лес, машут кувалдой на каменоломне, ворочают бревна на лесопилке, помогают в кузницах или плавильнях, на подхвате у ткачей и прядильщиков. Медная монетка в зарождающемся городе стала выгодней жизни в лесной глухомани. Только вепсы сохранили прежний уклад, правда, стали высокомерны. Оно и понятно, Норманн считался своим, он на их земле и как бы вепс. Ладно, это лирика, зато желание карелов встать в строй не могло не порадовать. Тевтонцы, новгородцы или воины Центральной России очень даже хорошие солдаты. Но гарнизоны из представителей местных народов намного лучше, ибо они защитники своего дома. Патрулирование и разведка станут намного надежней за счет помощи аборигенов.
Решение изменить свой статус и позиционировать себя как защитника местных племен повлекло за собой длинную цепь рутины. Для начала следовало официально ввести во власть немецких баронов и сделать это торжественно и прилюдно. Дальше – больше. Засев за титульные грамоты, решил написать их по-русски, сиречь на старославянском. А закончив первую, решил устранить несправедливость и присвоить баронский титул всем своим помощникам. Из Медвежьего замка привезли сверкающие полировкой мечи и массивные золотые цепи. Немного повозившись, Норманн вставил переливающиеся яркими искрами китайские стекляшки. Мечи сделал именными, нанеся с одной стороны ставшую уже традиционной надпись «Аз есмь законъ», а с другой стороны – «Божьей милостью баронъ Захаръ Дидыкъ». К золотым цепям добавил яркие голубые призмы в обрамлении венка, а ниже вывел свое настоящее имя «Руслан Артурович Нормашов».
Хороша кухарка в бывшей шведской крепости! Норманн с удовольствием уплетал свиные колбаски с тушеной квашеной капустой. Объедение! Легкая кислинка придавала блюду неповторимый вкус, а запах будоражил напоминанием о деревенском детстве.
– Приятного аппетита, боярин! – В комнату вошел Нерль. – Угомони Тутника, он у меня всех новобранцев уведет!
– Садись за стол, угощайся, в воинской столовой такого не подают.
– Спасибо, сыт. Про нашу столовую напраслину не говори. Карельские девки отлично готовят.
– И вам колбаски давали?
– Зачем? Свиные шкварки с тушеной репой и брюквой да тертая редька на сметане. Воины от стола с трудом вставали.
– А хлеба вдоволь?
– Белых хлебов нет, а ржаной муки вдосталь.
– Откуда?
– Местная, карелы сажают между озерами Янис и Сайма, да урожаями хорошими хвастают.
– Вот еще одна причина крепко вцепиться в здешние земли.
– Не отдадим! Обратно в Выборг загоним!
– Поживем – увидим. Что там у тебя стряслось с Антанасом?
– Совсем меру потерял, половину новиков себе в лучники увел.
– Сколько твоих в крепости?
– Новобранцев-то? Четвертую сотню добираю.
