Вот ты знаешь одно из главных правил танкиста? Это вовремя выпрыгнуть из машины. А как ты думал, как только врезали по тебе, если после попадания ещё жив- всё не жди , выпрыгивай. Потому что , вторым снарядом добьют. Или если в гусеницы попали и танк бортом развернуло , опять же ждать нечего. Немец он же не дурак был , как только танк боком развернуло ,немецкое ПТО обязательно тебе борт попорет. А там баки с соляркой . Бывало как даст , так и башню срывает. А если сразу в бак или в боеукладку, тут и "прости " сказать не успеешь. Когда ребята в танках горели, редко кого похоронить удавалось, понимаешь. Хоронить-то нечего, пепел, да зола. Сгорали ребятки как дрова в печке...
Ну значит пушка ахнула, дальше прём. А немцы молчат. Что за черт. Мы уже наше минное поле прошли , проволочные заграждения ломаем, а у немцев ни звука. И только мы через проволоку немецкую перевалили, как тут ахнет у нас с правой стороны, аж в танке на секунду светло стало. Хорошо, что лейтенант, Сергея Потапова - радиста на охране имущества оставил , а не то ему бы точно каюк бы был. Казбек , механик -водитель наш, сразу по тормозам иначе ж развернуло бы нас бортом , а он , понимаешь, успел среагировать. Только мы выскакивать начали, тут новое попадание . Танк вздрогнул , а у меня по правой ноге как поленом кто заехал. Ну, думаю, ранило наверно. Однако из люка выбрался. Кое как отполз от танка метров на десять , смотрю, мне Казбек из воронки , что ещё в метрах 10 осторожно рукой махнул . Я туда, скатился к ним в воронку . Повезло , из экипажа все вроде живы, а у меня весь правый сапог разорван и каблука не хватает. Осколок, срезал каблук как бритвой.
Смотрим, два наших танка, что справа от нас шли, горят. Кто из экипажей живой отсюда-то не видно. У немцев, видишь, позиции пристреляны были , ну и плюс ко всему минное поле. То ли наши сапёры проглядели, то ли как, вообщем , как мы на минах встали, так они нам и врезали. Дым черный от двух машин столбами к небу подымается ,а наш танк не горит. Не горит , ты понимаешь. Если ж немцы его не зажгли, а мы выпрыгнули, это же трибунал нам, "штрафной" пахнет. Оглядываюсь я назад , смотрю, а там "штрафники" лежат, а немцы пулемётами так стригут, что головы им не поднять. Ну что ты будешь делать?. Тут мины полетели. Немeц как начал минами сыпать, ну всё , думаю, конец наш скоро настанет. Если ж не мины так можно, было б до темноты досидеть, а там назад к своим. Там у "штрафников" сначала кричали "Cанитара", да потом затихли. Вообщем убивают они нас как в тире. Я на лейтенанта глянул , а у него под глазами "фонари" наливаются . Поляк -то ему видно добре приложил. Смотрим , пулемёты эти немецкие перед нами как на ладони, вот они, расстрелять их пара пустяков, хорошо ещё пушка вперёд повёрнута, только заряжай и лупи по гадам. Тут лейтенант вдруг из воронки и ползком назад к танку. Глядим , разз , выплюнула пушка сноп огня, другой раз, третий. Артиллеристы то немецкие прошляпили видно. Пока они сообразили лейтенант и четвёртый пулемёт погасил. Тут "фриц" как даст по танку , через минуту костёр до самого неба вознёсся. Всё говорит Казбек,- "Отвоевался лейтенант". Я оглядываюсь на наши окопы, cмотрю, польская пехота поднялась. Да так зло пошла, под миномётным огнём сильно не ложатся , бегут . Уже и "штрафники" вместе с поляками поднялись, и через проходы, что наши танки в "колючке" проломили, бегут . И как ударили , понимаешь, по немчуре, те понятное дело не выдержали , начали откатываться. А наши, уже в немецких траншеях шурудят. Вообщем сбили немцев с высотки.
Ну мы из воронки вылезли , подошли по ближе к танку. А от него только остатки, башня на боку, сам осел весь. Слышим, вроде стонет кто неподалёку. Глянь , а это наш лейтенант в миномётной воронке лежит. Мы к нему. "Живой , кричим", а у него под глазами огромные синяки напухли и глаза точно щёлочки как у монгола. И видно , что больно ему очень. Ну Казбек парень горячий говорит , мол, пойду этого поляка найду и ему не поздоровится. Тут лейтенант как начал смеятся. Мы понять ничего не можем , а ему больно , а он все равно заливается. Это , говорит, я когда во второй раз из танка выпрыгивал ,саданулся о какую-то железку.
Из роты "штрафников" , это считай около сотни человек, в живых осталось человек 10-15 , да и те все пораненные. Поляки тоже многих своих потеряли. Из других экипажей уцелел механик-водитель Сашка Лунёв и его наводчик Семён ,откуда то из Сибири , фамилии не помню - ранило его. А вот Петруха Васильев сгорел вместе с экипажем. Даже хоронить нечего было. Так-то вот. Похоронили всех погибших в одной братской могиле. Смерть всех примирила. Смотрю, одного поляка убитого принесли на плащпалатке. Как из боя выносили, видимо живой был, а потом помер по дороге в санбат. Присмотрелись мы , так это же тот польский поп, понимаешь. Ну тот который там песни пел и кадилом махал. Нам потом сказали , что это он польскую пехоту в атаку поднял. Я не знаю, что он им сказал, но видимо что -то что дошло до сердца каждого. Потому и в атаку они поднялись все как один. И нас, почитай, с того света выручили...
Семён-то раненый был в грудь, мне свои сапоги отдал . "Бери,- говорит,- в госпитале все равно сопрут. Так уж лучше я сам оставлю" .
Ну потом собрали нас на КП польском, надо же акт составить , что техника потеряна в боевых действиях. Там командир полка как глянул на нашего взводного-то, так хотел своего под суд отдать, слышал, ведь наверное о драке. Да только объяснили мы, что тот польский офицер ни причём. А лейтенант наш ,орёл, и говорит, что мол, ещё не родился тот польский товарищ который ему синяк под глазом поставит.
Подписали бумажки, налили спирта и выпили,"За победу", "За содружество наций" и "За товарищей наших, что земля им была пухом".. Потом полуторка из бригады пришла , загрузили снаряды, барахло, что из танков перед атакой выгружали . Вообщем обратно в бригаду нас четверых на "Виллисе" отвезли. Лейтенант он всё с компрессом холодным на лице лежал, только ему это помогло мало, потом ещё с неделю "фонарями" светил.
Приехали мы в бригаду, дали нам сутки в себя прийти и на СПАМ к Михалычу. Там все "безлошадные" обитали-то. Ремонтникам с одной стороны подмога, а с другой тоже вроде при деле, понимаешь. Бригада, воевала, пока, не оставалось четыре машины в строю. Это значит два танка комбатов, танк Михалыча, мы так промеж собой тягач-"летучку" звали, тоже танк , только со снятой башней. И танк Великанова. Это у нас так батальонную кухню прозвали.
А дело было так. Где-то в августе 1943 прислали нам пополнение человек 20. Ну там мотористов на СПАМ к Михалычу, нескольких радистов - стрелков, в хоз.роту тоже нескольких. И прибыл с ними солдат, ну точно мальчонка. Росту метра полтора вместе с табуретом , если поставить. Стоит, бедолага, пилотка полголовы закрыла, головка-то махонькая. Комбат то наш , как его издали увидел совсем озверел. "Это - говорит - они что , в тылу совсем очумели, детей уже на фронт отправляют." Подходит к нему и ласково так спрашивает, тебе, мол, сколько лет сынок? Тут этот недомерок пилотку поправил, да и отвечает так знаешь , строго, я , говорит тебе не сынок, однако, я боец Василий Великанов, однако. Смотрим, ёлки-моталки, это же взрослый мужик ,понимаешь , с усиками только росточку небольшого и личико такое маленькое , с фигу , личико. Комбат, аж онемел от неожиданности. Оказался северный человек, из тундры прямо. А фамилия -то какая громогласная! Ну, куда его денешь? В танк не посадишь - не может , в ремонтники не отправишь - он же, слабосильный совсем и из тундры, только собак там своих и видал. Отправили его к старшине Мокроусову в хоз. роту. А тот тоже в растерянности. Караульную службу он нести не может , потому как росточка то он маленького, приклад карабина по земле волочится. Отправил старшина Великанова на батальонную кухню в распоряжение повара - сержанта Наливайко. Наливайко-то этот был хохол из Полтавы, до войны пекарем работал. Ну, просто человек- гора. Даже можно сказать - человечище. Это ж каких огромных людей земля родить может. Ему же сапоги, по заказу шили у генеральского сапожника ,а то он в бригаду в лаптях прибыл. Не было его размера на складах отродясь. И с гимнастеркой тоже беда была. Девчонки из банно-прачечного ему из двух одну скроили. Так Наливайко этот ездил на полуторке в кузове, потому как, если, он в кабину садился и дверь закрывал, так шофёр с другой стороны из кабины вываливался от недостатка места. Ну вот Великанов на кухне у Наливайки и пристроился , как Пат , понимаешь, с Патошонком.
