Когда я все-таки каким-то чудом преодолел полосу прибоя и пусть в синяках и избитый, но целый выбрался на берег, то буквально пополз к зарослям «водорастущих» деревьев. Подняться на ноги не было сил, а пить хотелось страшно. Увы, деревья росли не вокруг ручейка, ключа или речушки, скорее уж, они обрамляли что-то вроде болотца, густо заросшего ряской и тиной, лишь с редкими проблесками водяных окошек. Но мне сейчас было пофигу, жажда так измотала меня, что ни жуткие микробы и прочая грязь, ни даже явственный привкус соли, присутствующий в воде, меня не остановили. Я хлебал воду, пока не стошнило. А потом продолжил хлебать.
Испытание жаждой, настоящей жаждой, а не лимитированным ограничением воды, как это бывало раньше, это, пожалуй, было самое мучительное, что я перенес в Этом и Том мирах. Голод, холод и раны – это фигня по сравнению с жаждой. Особенно когда испытываешь эту жажду, находясь буквально посреди моря невозможной для питья воды. От этого крыша едет с ходу и напрочь. Еще сутки, и я бы подох не от жажды, а от собственного безумия. Так что даже сейчас, когда мое пузо разрывалось от переполнявшей его болотной воды, я никак не мог выбраться из этого облюбованного змеями, комарами и прочим гнусом местечка и выползти на обдуваемые ветрами просторы степи.
А может, оно и к лучшему. Если хорошенько подумать, то мое нынешнее положение немногим лучше того, в котором я оказался, впервые очутившись в этих степях. Ну, допустим, сейчас я неплохо вооружен, да и с голоду не умру. Хотя и особых разносолов мне вряд ли достанется, оленя там, быка или лошадь мне один хрен не завалить даже с нынешним опытом выживания в этих краях. Но сурки, кролики и прочая мелочь, вполне достаточный источник мяса, чтобы не подохнуть с голоду.
Но вот то, что некому, абсолютно некому прикрыть мою спину или подежурить во время сна – вот это резко снижает шансы на выживание. Опять я остался наедине с неласковой дикой природой и опять чувствовал себя дебилом не по имени, а по способностям, бесполезный Мунаун’дак – «старый ребенок», не способный позаботиться о себе сам!
Впрочем, одиночке, будь он даже из местных, не говоря уже о таком неумехе, как я, одному долго в степи не протянуть! Все по той же причине – некому прикрывать спину, а жизнь в постоянном страхе и готовности отразить нападение со всех сторон быстро изматывает. А с усталостью притупляется и бдительность, ты становишься слаб и неаккуратен и живо попадаешь на зуб тигру… Да даже простого перелома ноги в результате неосторожного попадания в норку сурка вполне хватит, чтобы убить человека. Обездвиженность – это смертный приговор, не подлежащий обжалованию. Либо голод, либо хищники прикончат меня с вероятностью в сто процентов.
Да уж, тут никто не обеспечит тебя куском мяса и безопасностью в обмен на бездарное исполнение хитов российской эстрады и байки про загробный мир. И даже способности к рисованию узоров, лепке и изготовлению моделей, счету и чтению в наполненной хищниками и врагами степях абсолютно бесполезны. Даже приобретенные навыки воина не слишком-то помогут мне продержаться сейчас достаточно долго. А вот как раз знаниями и навыками охотника, которые мне ой как бы пригодились в создавшейся ситуации, я обзавестись так и не удосужился. Одно слово, Дебил!
Леокай не торопился. Ходил, бродил, знакомился с достопримечательностями, подробно интересовался разными особенностями нашего быта, посидел на парочке занятий по грамматике, экзаменовал Осакат и Витька на предмет их знаний математики и сложности обучения грамоте. Будто этакий номенклатурный деятель времен СССР (какими я их помню по советским фильмам), навещающий внучков в пионерском лагере и вместе с отдыхом заодно уже решивший ознакомиться с особенностями проживания и воспитания подрастающего поколения. Все чинно, благопристойно и расслабленно. Вот только у директора лагеря вдруг появляются первые седые волоски в шевелюре, а пионервожатые ходят исключительно маршевым шагом с идеально выпрямленной спиной, по поводу и без цитируя классиков марксизма-ленинизма. Вот такие вот ассоциации.
На все попытки навести его на серьезный разговор и с ходу выбить какие-то привилегии и заключить договора он лишь понимающе усмехался мне в лицо и чуть ли не пальчиком грозил дерзкому молодому засранцу, вознамерившемуся объегорить матерого волка. Вместо прямых ответов на высказываемые предложения он лишь заводил новые разговоры про изготовление кол’околов, обучение грамоте, военной подготовке оикия, особенностям кормления ирокезов, их обмундирования и прочее-прочее-прочее. Так что обычно, вознамерившись что-то вызнать у Леокая о его планах и намерениях или подписать его на какую-нибудь аферу, я лишь сам вываливал ему бездну «секретной» информации, подробно объясняя все наши расклады, планы, проблемы и прочее.
Короче, пришлось смириться, что пока Леокай во всех подробностях не выяснит, кто мы такие и что с нас можно поиметь, никаких договоров подписывать он с нами не будет. Так что дальше я, больше не надеясь одурачить этого опытного интригана, начал щедро выкладывал ему все, что он пожелал узнать.
Хотя некоторые вопросы, прямо скажем, и ставили меня в тупик… Действительно, проблемы распределения жилья, инструментов и одежды перед нами пока еще не вставали. Как-то обходились старым шмотьем, а жилья у нас не было по определению. Но ведь будет! А значит будут и проблемы. Это для Леокая они уже давным-давно пройденный этап, а нам еще учиться и учиться их решать. Так что кое-что из брошенных невзначай советов Царя Царей нам с Лга’нхи не мешало бы срочно взять на вооружение.
Потом внезапно Леокай сильно заинтересовался охотой на коровок. Выспрашивал почти двое суток подряд, как, где, почему так, зачем шесть лодок, если участвуют только четыре, как подбираемся к добыче, как убиваем, где и как храним мясо, как снимает шкуру…
Я еще несколько раз удостоился иронично-подозрительных взглядов, когда вопрос касался «духовных» аспектов подобной охоты. Но по шее вроде не били, так что я особо заострять и запальчиво доказывать, что «так можно», не стал. Мол, не спрашивают, не отвечаю.
Кончилось все это заказом на добычу «нескольких штук». Тут уж я не выдержал и влез с настойчивыми расспросами «нафига?». Леокай таиться не стал, объяснив, что сейчас в Улоте большой недостаток харчей. Дескать, много воинов и сопровождающих их лиц весной-летом были заняты на военной службе. Оттого хозяйство пришло в изрядный упадок, да и обычные поставки мяса от окрестных степняков оказались сильно урезанными.
Потому-то он готов закупить любое количество мяса, что мы ему поставим, по достойной цене… Осталось только эту цену назвать.
Вот тут я впервые узнал, что значит торговаться и договариваться с сильными мира сего. Для начала очень долго большой Совет племени ирокезов (то есть все воины племени), определял, что конкретно нам надо от Улота. И признаться, тут я и сам попал впросак, потому как по заранее составленному мной плану именно это горное царство должно было снабжать нас харчами, а не наоборот. Так что же тогда можно с него поиметь, если не харчи? И как вообще прожить нам самим, если Улот не будет нас подкармливать? Куча новых вопросов, к которым я оказался совершенно не готов. А теперь уже и Леокай, то ли желая покарать дерзкого мальчишку, то ли просто в насмешку, а может и правда торопясь, объявил, что должен уехать не меньше чем через три-четыре дня. Дескать, и так сильно задержался. Так что, мол, поторопитесь уж ребятки с решением.
Едва оклемавшись и придя в себя, решил, как и более десятка лет назад, когда впервые попал в этот мир (я, помнится, тогда тоже все с похмелья воду хлебал), проверить свои карманы на предмет завалявшегося там самолета, волшебной палочки или хотя бы меча-кладенца. Видать, перекладывание и пересмотр небогатых пожитков действует на меня успокаивающе.
Правда (большой минус) в отличие от меня прошлого карманов у меня нынешнего не было вообще. Я, правда, как-то в самом начале, обзаведясь женой, заказал ей такие странные нововведения на одежде, и она, будучи существом мягким и послушным, мою придурь исполнила. Тут-то и встал главный вопрос всех фешн-дизайнеров каменного века: чего хранить в карманах? Деньги? Носовой платок? Проездной на трамвай? Библиотечную карточку? Сунуть в карман определенно было нечего. Это было суровое время крупных и солидных предметов, в котором не было места всякой карманной мелочовке. Зато накладные карманы, сшитые в стиле «вещмешок», то есть добротно и объемно, активно цеплялись за всякие кусты и предметы, создавая сплошные неудобства. Так что моя карманная инициатива как-то не прижилась не только в ирокезской среде, но и даже в моем собственном семействе…
Но в данный момент отсутствие у меня карманов компенсировал большой плюс, экипирован я был куда лучше прежнего!
