«Ненавижу Высший Совет». Они руководили королями и королевами, предположительно оставаясь беспристрастными относительно каждого исхода Великой Войны. Нокс подозревал, что они сжульничали один раз или двадцать, но если бы он высказал такое обвинение, его бы убили в ближайшее время. Он видел, как это повторялось снова и снова, хорошие солдаты исчезали при таинственных обстоятельствах после того, как осмеливались говорить правду.
Оставим беспокойство на другой день. «Сначала выживание, процветание потом».
Когда собрание закончится, запрет на боевые действия снимут. В одно мгновение все силы активизируются, и воины начнут действовать. Будут жертвы.
«Восемь минут двадцать восемь секунд до регистрации».
Нокс окинул взглядом поле боя, еще не заметив свою жертву. Он покрутил головой влево, вправо, похрустел костями и растянул мышцы, готовясь. «Я не буду колебаться. Я буду делать то, что необходимо и когда необходимо».
Его взгляд остановился на Наблюдателе, которого назначили на Терру. Он был известен, как Семерка. Каждому Наблюдателю присваивали идентификационный номер, а не имя. От одного до десяти. Чем выше число, тем безжалостней человек. Были сотни мужчин и женщин, которым был присвоен одинаковый номер.
Семерка был одет в черную мантию с капюшоном, который скрывал его лицо. Словно мрачный жнец из легенды, он нес косу.
Нокс сочувствовал карателям, знал, что они такие же рабы, как и он, их прошлое также наполнено насилием, как и его, но он никогда не встречал никого, готового пойти против приказа, даже ради безопасности другого живого существа.
Им промывали мозги в детстве, и они вырастали, чтобы служить «рукой» Высшего Совета, казалось бы, непобедимой силы, которая гарантировала, что все миры повиновались каждому указу, независимо от размера.
Некоторые Наблюдатели обладали сверхъестественными способностями, некоторые нет.
Можно было победить одного или двадцать, но одолеть всех невозможно. Их просто слишком много, они были непоколебимо преданы друг другу и своим лидерам, и их нельзя было переубедить или отвлечь от поставленной задачи.
«Шесть минут четырнадцать секунд».
Треснул лед рядом с Ноксом. Его мускулы напряглись, тело приготовилось к атаке. Кто-то приближался.
Он использовал свою способность контролировать тени, заставляя тьму подняться с земли и окружить его густыми волнами, пока не слился с ландшафтом. Этот особый навык спасал его снова и снова.
Он мог даже заставить тени вращаться, создав вихрь, который отбрасывал противников на сотни ярдов.
Нокс был настороже… Ожидая, готовясь…
Наконец появился Шайло из Аснанфали.
{Злой умысел или угроза не обнаружен}
Во время второй Великой Войны Нокс выработал жесткий боевой инстинкт с одной единственной целью: чтобы выжить.
Несмотря на заверения инстинкта, Нокс никому не доверял и всегда был настороже.
Шайло остановился рядом с Ноксом, излучая настороженность, пока изучал поляну.
Нокс вел мысленное досье на каждого война и постоянно добавлял детали, подсчитывал, кто кого убил, кто обладал каким оружием и сверхъестественными способностями, предпочтение к климату, любовникам, потенциальным любовникам, а кто заключал союзы или клялся отомстить.
В его голове проносились разные факты шестифутового мужчины. «Родом из густого заросшего лесом мира. Хорошо владеет мечами и кинжалами. Избегает битвы, если невиновные находятся поблизости. Чувствителен к бедственному положению других».
Из родного мира Шайло взял специальные глазные линзы, которые позволяли ему видеть сквозь любую преграду, даже сквозь тени Нокса.
«Я хочу. Я беру».
«Терпение».
— Привет, мой друг.
Хотя Шайло говорил на языке, который Нокс никогда не изучал, устройство, хирургически прикрепленное к внутренней стороне его уха, переводило каждое слово. Благодаря технологическим достижениям, получаемым при каждом открытии нового мира, у всех бойцов было подобное устройство, и оно обновлялось автоматически.
— Я тебе не друг, — ответил Нокс. — Если хоть на мгновение поверишь мне, то пожалеешь об этом.
Это была не угроза, а констатация факта.
Перед войной их короли пришли к соглашению: Нокс и Шайло будут работать вместе, чтобы дойти до финала вдвоем. Беспрецедентное соглашение. Большинство других миров презирали жителей Ивилэнда, часто обзывая их «грязными крысами». Оскорбление было заслуженным. Чтобы избежать смертельного климата на поверхности, население спустилось под землю, где и осталось жить впоследствии. Ими правил Ансель, король уличных крыс. Он держал свое слово только тогда, когда это было ему удобно.
Прямо перед уходом на Терру Ансель сказал Ноксу: «Убей Шайло, как только почувствуешь, что это необходимо».
Когда придет время, Нокс нападет, принуждаемый силой гораздо большей, чем его собственная.
Но тут была загвоздка. Независимо от приказа Анселя, Нокс сделает все, чтобы реализовать свои собственные планы.
У некоторых людей существуют моральные границы, через которые они не переступают. Нокс находил такую концепцию неуместной. Не приложить все силы ради победы? Глупо.
— Вчера я обезглавил Аммари, — продолжил Шайло, игнорируя предупреждение Нокса. — Она напала на меня. Я просто защищался, но…
Нокс обновил свои данные. Двадцать четыре воина стояли между ним и победой.
— Чувство вины бессмысленно. Ты выжил.
Шайло также получил во владение мистический лук и стрелы, известные как Кровожадные. Такая стрела преследовала своих жертв, как ракета с тепловым наведением, увеличиваясь в скорости и свирепости с каждым убийством, которое она совершала.
«Я хочу. Я беру».
«Скоро…»
Плечи Шайло поникли.
— У нее есть дочь.
Нокс сжал кулаки. «Игнорируй боль в сердце».
— Узнать о ее семье было твоей второй ошибкой. Нельзя, чтобы близкие другого воина значили больше, чем твои. — Горечь пронизывала его голос, замораживая каждое слово.
— Если это была моя вторая ошибка, то какая первая? — спросил Шайло.
— Вообще иметь близких. Семья и друзья — это одно из двух. Якоря, которые отягощают тебя переживаниями и отвлекают, или рычаги давления, которые другие могут использовать против тебя.
Последнее Нокс знал не понаслышке. Когда-то у него была дочь.
О, да. Когда-то.
Благословленная и проклятая.
Его охватил приступ боли и горя, оставляя за собой след разрушения. Однажды Нокс отомстить за нее, и убьет короля Ивилэнда — и он заставит его страдать. Ансель был тем, кто заставил его сражаться. Тем, кто позволил его маленькой девочке умереть, пока он выполнял свой «долг».
Теперь Ансель использовал для мотивации Нокса свободу. «Выиграй пять Великих Войн от моего имени, и я освобожу тебя от символов рабства.
Эти символы покрывали его шею, запястья и лодыжки. На каждом позвонке он носил «X». Но будь то кольца или символы X, каждый знак был сделан мистическими чернилами, подобные тем, что Высший Совет использовал для создания древа жизни. Именно эти чернила заставляли Нокса делать все, что требовал Ансель, никаких исключений.
Ноксу ничего не осталось, кроме как продолжать, словно король говорил правду. Что еще он мог сделать?
Если Ансель солгал… Он прикусил язык, пока не почувствовал вкус крови. Если Нокс выиграет пятую войну — эту войну — и не будет освобожден…
Острая боль пронзила его так глубоко, что он сомневался, что когда-нибудь оправится. «Мне просто нужно найти другой способ обрести свободу».
Когда ему это удастся, Ансель умрет. Болезненно. Люди будут слагать истории в течение многих столетий, и удивляться жестокости Нокса.
Он почти улыбнулся, предвкушение перемешалось с яростью.
«Сосредоточься». Любые эмоции только отвлекут его; отвлечение приведет к смерти.
— Как ты можешь быть таким безразличным к смерти другого? — спросил Шайло.
— Потому что я хочу жить, а настрой — это все. В то время как ты будешь медлить с убийством друга, тебя с радостью уничтожит враг. Эти люди — наши враги.
