в Америке.
Одним из самых молодых новобранцев британской армии / полк Северного Глостершира/ был девятилетний Джейсон Кэмпбелл из графства Фермана. Всего 4 фута и 9 дюймов роста, Кэмпбелл присоединился к полку в 1803 году.
Вот так и было. Выбор стоял между рабством и службой в британской армии.
Томас О Хили выбрал британскую армию и на общем фоне особо не выделялся.
Хотя я фактически был из другого времени я полностью разделял мнение своего прежнего сознания. Английские рабовладельцы, как и любые рабовладельцы должны понести наказание. Но для того, чтобы мое мнение было хотя бы услышано, надо было пробиться в богатые люди и иметь солидные деньги.
Поэтому, я прикладывал такие усилия в добывании трофеев и увеличению своих капиталов. Английские финансисты это были английские финансисты хотя и носили еврейские фамилии не желали мне успеха и в любой момент могли нанести удар в спину. Пока я не создавал угрозу и не требовал вложенные деньги назад меня можно было привечать. Как только я потребую возврата денег то и начнется уничтожение Томаса О Хили — проплаченные судебные процессы и прочие неприятности. Учитывая мое ирландское происхождение — справедливого суда ждать не стоит. Следовательно, пока я был на службе в британской армии то я был лишен выбора — где именно хранить деньги и как эти деньги использовать.
Теперь у меня появилась возможность использовать деньги самостоятельно. «Новая чилийская компания», созданная на паях с шотландскими представителями старых родов, позволяет смотреть вперед более оптимистично. Теперь при любых финансовых спорах — судебный процесс будет проходить в Шотландии. И там у лондонских коммерсантов не всё схвачено.
Мне повезло, и удача была на моей стороне. Я пробился в офицеры и даже стал бригадиром. Только вот не всем это нравилось и мне теперь придется побыть в резерве на половинном жалованье. Учитывая мой доход — это пустое дело. Мне так и так надо было получить отпуск от армейской службы. Дела компании и управление финансами требовали пристального внимания.
Эти размышления о будущих великих свершениях были прерваны французскими фрегатами, которые, собственно, и блокировали английское побережье препятствуя подвозу товаров и продовольствия в Британию.
Пока я так размышлял и глобальных проблемах и судьбах мира на мостике началась суета и какие-то переговоры. Вернувшись в действительность, я увидел, что на водной глади появились два новых персонажа. нас довольно уверенно нагоняи два крупных боевых корабля судя по орудийным палубам нас нагоняли 40–50 пушечные военные корабли. Флага они не показывали, и мы не могли установить их национальную принадлежность. Вопрос — французские военные корабли или нет нас нагоняют, стоял неразрешимо. Пока не будет поднят флаг это могли быть кто угодно.
Решения принимает капитан, но в данном случае на борту был я владелец компании, которая фрахтовала это судно. Капитан решил переложить ответственность принятия решения на меня.
У нас на борту было десять небольших, но крупнокалиберных пушек — корранад. У возможного врага в бортовом залпе было от 40–50 пушек. Шансов у нас не было. Ветер был попутный, но и для противника ветер тоже был попутный. За счет большо площади парусов скорость у врагов тоже больше. Уйти нам не удастся — скорость у врага выше и бой вести не вариант — на наших пять в бортовом залпе нам ответят от 40 до 50 орудий.
Капитан был за сдачу. Я же в своё время в интернете читал интересную статью.
14 (26) мая 1829 года бриг «Меркурий» под командованием капитан-лейтенанта Александра Ивановича Казарского принял неравный бой с двумя турецкими линейными кораблями, из которого вышел победителем — бригу удалось нанести турецким кораблям повреждения, вынудившие их выйти из боя и прекратить преследование.
Тонкость там была в том, что турецкие корабли были лишены парусов и рангоута и потеряли одно из своих преимуществ скорость.
У нас была похожая ситуация — если удастся занять позицию между враждебными кораблями, затем нашими пушками снести преследователям паруса и рангоут и уносить ноги. Возможно, и нам удастся уйти. Таких финтов от нас не ждут.
Рассказал о своих предположениях капитану. Тот сразу же предложил мне самому проделывать такие маневры. Зря он так. Мне хватало уверенности в своих силах и способностях и не на такие авантюры.
На мостик вызвали офицеров судна и сообщили о сложившейся ситуации. Мое решение было следующим — на время боя обязанности капитана на мне, командование парусами на старшем помощнике / не знал я названия парусов и деталей рангоута/ и пушками командует квартирмейстер. Пушки стояли по пять на каждый борт. Перетаскивать с места на место не стали просто готовили к стрельбе сразу с обоих бортов. Стрелять будем в упор. заряжаем специальным зарядами — разбивать и поджигать рангоут и рвать паруса.
Морской бой сейчас не торопливый. Что бы нас догнать у этих неизвестных военных кораблей уйдет часа три-четыре. Уйти мы всё равно не сможем бой неизбежен.
Что бы команда смотрела веселее — объявляю награду, отобьемся каждый матрос получает по сто фунтов. Деньги огромные для матросов, да и у офицеров награда не меньше — триста фунтов. команда приободрилась, ветер может измениться, может появиться наша британская эскадра, которая должна патрулировать эти воды. Может произойти всё что угодно — на море всегда полно неожиданных событий.
Но пушки заряжают и натягивают противоабордажные сетки. Охотники залезли на марс и готовятся стрелять. Успели даже пообедать, но, как и просчитывали через три с половиной часа противник догнал наше судно и поднял флажный сигнал — лечь в дрейф.
По моему приказу этот сигнал мы проигнорировали и продолжили на всех парусах гнать вперед. Прошло несколько минут и на вражеских кораблях прозвучало два орудийных выстрела и впереди по курсу встало два водяных столба. Это были предупредительные выстрелы и затем мы увидели — на преследующих нас кораблях подняли французские флаги. Мы не стали убирать паруса и сбавлять ход. Тогда на французских кораблях подняли флажный сигнал — красный вымпел. Чисто красный вымпел — в это время это означает, что пленных брать не будут. Мы и не собирались в плен.
Нас неумолимо нагоняли эти два фрегата и маневрировали так, чтобы взять нас в два огня / мы между ними и огонь ведётся с обоих бортов в упор/. Нас хотят взять в два огня для нас именно эта позиция самая желанная. Высота нашего корпуса меньше, чем у французов при ошибке наводчика или вражеский корабль качнет волной и ядро спокойно может попасть в другой вражеский
