свалить, то меня просто похоронят под шквальным огнем, стоит только отбежать на приличную дистанцию.
Зато сейчас, пока я нахожусь в самом центре формирования и мешаю им действовать, как единое целое, то у меня все еще остается шанс пережить этот бой.
Не успел я закончить мысль, как над головой появился Стрельников, выгрызающий копье из асфальта.
Мать моя женщина, только не это!
Секунда и участок, где я стоял, превратился в настоящий лес копий.
Полилась первая кровь...
* * *
Александра Ливен с самого детства готовилась к войне. Она с содроганием вспоминала те дни, когда лоялисты сожгли их поместье.
Как дедушка с прочими родственниками бились до самого победного конца, находясь в окружении тысяч магов противника и находясь под огнем десятков боевых ботов.
С тех пор она знала, что должна была защитить свою семью. Для этого она поступила в кадетский корпус, несмотря на некоторое сопротивление отца.
Которое окончила с отличием и, более того, привлекла внимание генерала Орлова, старого друга их семьи, который помогал им встать на ноги с самого окончания гражданской войны.
В ней у него погиб внук при крушении одного из домов от шальной техники какого-то мага, но даже так мужчина зла не таил ни на Ливен, так и на Императора, сетуя лишь на превратности судьбы.
Александра отправилась за Орловым на Дальний восток, край, где постоянно происходят столкновения с ордами монстров. Что прут из Гималаев, что из Тихого океана, что из лесов и холмов самого округа.
Она тренировалась из последних сил, из раза в раз бросая себе вызов, чтобы достичь уровня, на котором ее род будет в безопасности.
Чтобы ее отец больше не сидел бессонными ночами в кабинете, памятуя о погибших и отдавших свои жизни.
Чтобы хоть на мгновение отбросил тот вес прошлого, что на него был насильно возложен, как на патриарха рода Ливен.
Девушка намеревалась если не снять, то хотя бы облегчить ношу так дорогого ей человека.
Ведь матери она почти не помнила, которая погибла еще в ее детстве.
Намеревалась ли она перенять бразды правления родом у отца? Возможно... Ведь вторым кандидатом являлся ее младший брат.
Ребенок, что с самого своего рождения не мог пользоваться магией. Как бы родители не крутились вокруг него с дедушкой по врачам, как бы не старались, но мальчик так и остался без доступа к магии.
Что, пожалуй, ударило по всем не меньше, если не сильнее, чем смерть их матери.
А то, как же!
Александра помнила, как радовался ее дедушка, будучи еще патриархом, когда родился Марк. Что у их рода появился мужчина наследник.
Должна ли она была обижаться на это? Может и нет, но с того самого момента она недолюбливала своего младшего брата.
В этом не было ни ее, как и его вины. Но так уж вышло, что тогда еще маленькая девочка просто не могла принять устоев их семьи.
Даже ее поступление в кадетский корпус являлся отчасти протестом, выкриком души, что она также способна выдержать на себе тяжесть лидерства.
Все ее попытки стать лучше, сильнее, встать на вершину истекали из того, что она всё так же лелеяла надежду. Надежду на то, что отец увидит в ней достойную наследия рода Ливен.
Тем более, когда на фоне оказался Марк, что с каждым годом, казалось, все больше замыкался в себе и погружался в пучину отчаяния.
Он не бросал надежды стать магом, ища всё более вызывающие вопросы ритуалы и процедуры по пробуждению источника.
Порой к ним мог нагрянуть тот или иной полицейский, поднимая на уши весь особняк из-за обвинений Марка в демонопоклонстве.
Но нет, из раза в раз, ответом становилось тщетные попытки парнишки пробудить ядро.
Взрослые печально качали головой, вздыхали, но ничего не могли поделать.
Ее младший брат был слишком упрям и чрезвычайно... отчаянным в своих действиях.
Пожалуй, только его подружка из рода Райзе имела возможность на какое-то время успокоить рвение юноши, которое с годами сжирало его на глазах.
Он был бледен, сутул, с вечными мешками под глазами. А в какой-то момент Марк просто сломался, сдался, смирился с ролью «отброса» в мире аристократов.
Даже слова о поступлении в «Куб» из полных надежд обернулись в какой-то смертный приговор.
Таким она его и запомнила, покидая дом вместе с Орловым на несколько лет.
Чтобы вернуться и встретить совершенно другого человека. Живого, полного уверенности в себе и в завтрашнем дне.
Но этот Марк оказался для нее совершенно чужд. Иная походка, другой взгляд, абсолютно отличающая мимика и жесты.
Поначалу, он действительно испугалась, что ее брата тупо подменили, оставив на его месте марионетку или фальшивку.
Какого же было ее удивление, когда «Марк» всеми силами доказывал ей, что он всё тот же ее сломленный брат, который не может научиться магии.
Только теперь он действительно обрёл силу. И, мало того, стремительно рос в уровнях, точно сама судьба помогала ему в качестве компенсации всех тех лет, что ему пришлось пережить неодаренным.
Девушке было сложно принять его, слить воедино образы двух разных людей воедино. Признать, что у рода Ливен есть не только она и отец, но теперь и сам Марк.
Но вот сейчас видя, как он несется с отчаянностью носорога, круша и разрушая все вокруг, неся горе и смерть своим врагам, в ее душе всколыхнулись те самые струны души, которые она так пыталась скрыть.
Прямо как когда ее, совсем мелкую, успокаивал брат, который даже толком не понимал, что происходит вокруг.
Почему родители и дед такие хмурые, почему атмосфера горя не покидала их дом неделями.
И отчего она сдерживала слезы ото всех кроме него.
Именно в этот момент, когда вокруг грохотали пули, ревели двигатели ботов, слышались крики солдат, скрежет асфальта, стон стали, треск молний и огня, Александра полноценно приняла существование будущего патриарха.
Своего младшего брата и ее защитника.
В следующую секунду она исчезла из поля зрение очередного гвардейца, скрывшись в рванувших во все стороны лианах из-под земли.
* * *
Очередное столкновение со Стрельниковым. Со всех сторон поднимается волна земли. Порода, словно глина, проминается, двигается, идет волнами, после чего обрушивается на меня, подобно цунами.
Ноги зажимает в болезненных тисках. Ни сбежать, ни уклониться, ни укрыться от предстоящего удара.
Ощущаю, как глубоко в груди, нечто доселе невиданное рвет и мечет, рычит в сущем бешенстве, возмущенное происходящим.
И, словно мало этого, это «нечто» становилось тем громче, чем сильнее шел поток энергии от браслета, переданного мне
