ей поведать нам об удивительном договоре, одном из череды договоров, изменивших человеческую цивилизацию.
Говорят по-французски. Фразы на других языках приводятся в том виде, в котором были сказаны и снабжаются переводом.
ПЬЕР. Если Ваше сиятельство не возражает, позвольте вернуться к nuestro acertijo 4.
МАРКИЗ. ¡Estaba seguro de que le interesaría! 5 Что станет беспокоить Вас днём и ночью!
ПЬЕР. Вид беспокойства, со всех сторон приятный. Вы знаете, как просто этого добиться. Я сам спешу попасть к Вам в сети, завидев блеск чисел.
МАРКИЗ (смеётся). Как хорошо! Нет, определённо, как удивительно хорошо! Итак…
ПЬЕР. В предпоследнем Вашем письме Вы осчастливили мой день задачей о трёх и четырёх шарах, и решение виделось Вам в том, чтобы пронумеровать белые шары цифрами от единицы до тройки и чёрные — от четвёрки до семёрки. Мы таким образом могли бы составить список всех возможных пар, которые может достать воображаемый человек из сказанного ящика либо мешка. Легко увидеть, каких возможностей больше, и каких меньше. Присвоение цифр должно подтолкнуть нас к поиску solución general 6, но к своему стыду должен Вам признаться, что я такого решения не вижу.
МАРКИЗ. При четырёх и пяти шарах вы скорее достанете чёрный и белый, нежели шары одного цвета.
ПЬЕР. А если вы имеете в этой задаче сотни шаров, потребуются годы…
МАРКИЗ (пожимает плечами, улыбается). Но вы откроете ваше solución general, получите формулу!
ПЬЕР. Это был бы новый отдел науки, и маловероятно, что с моими скромными, неуклюжими и даже детскими…
МАРКИЗ (наклоняется в сторону хозяина дома). Вы получите её! Вы молчите? Вы боитесь её получить!
ПЬЕР. ¿Ya sabe vuestra Excelencia por qué? 7
МАРКИЗ. Es un temor de entrar en el dominio de Dios. 8 Рукотворное пророчество, сила, управляющая случаем, самой судьбой!
ПЬЕР (прикасается пальцем к уголку левого глаза, медленно качает головой). Мне не нужна такая сила. Моя математика не делает дурного, не восстаёт против мира и не стремится его менять. Это упражнения для ума, главная задача которых — делать человека совершеннее. Побеждать самого себя и прославлять Создателя, демонстрируя беспредельные возможности разума в чистом мире задач и решений. В некотором смысле это напоминает музыкальные упражнения, ту их часть, где человек ищет гармонично звучащие последовательности нот, интервалы, паузы. Гармония уже существует и существовала до нашего рождения и она во всяком случае не является творением человека. Он только открывает её. Это позволено человеку — не более.
МАРКИЗ. Так открывайте её! Копайте глубже, до самого дна! Постигните все тайны этой гармонии! Чьего гнева Вы боитесь?
ПЬЕР. Я боюсь собственной гордыни и не желаю переходить тех границ, за которыми чистое отвлечённое благо моих упражнений может стать силой, способной прямо влиять на жизни и судьбы людей.
МАРКИЗ. Чистое отвлечённое благо! Посреди мора, голода, войны! Это забавно! Вы бежите от реальности, признайтесь. Вы пишете, что хотите оставить всякий страх и в то же время Вы полны им! Бегство не освобождает от страха; он бежит за Вами, вместе с Вами, он внутри! Хотите, я освобожу Вас? Свобода от страха! Свобода разума, отсутствие помехи, которая, быть может, является единственным препятствием на пути к великим открытиям, к тому, чтобы бросить всю мощь рассудительных навыков и логики на штурм крепостей, до этого момента казавшихся неприступными!
ПЬЕР. Я не вполне понимаю, о чём Ваше сиятельство изволят вести речь.
МАРКИЗ. Дорогой сеньор де Ф.! Наше знакомство подошло к тому моменту, когда я должен продемонстрировать Вам нечто. Вы убедитесь и поверите. И мы заключим сделку. Хочу сказать, что убедить Вас — дело чрезвычайно сложное, и по этой причине мы продвигались не спеша. Теперь же сделайте мне одолжение: попросите принести бумагу и прибор.
Пьер отдаёт распоряжения. Слуга приносит три листа бумаги, письменный прибор, убирает стол и раскладывает всё весьма аккуратно и быстро.
ПЬЕР. Прошу Вас!
МАРКИЗ. Вы любите неизвестное! Меня спасает это устремление — иначе всё было бы напрасно. Смотрите! (Быстро пишет на листе математические выражения. Пьер, нагнувшись над столом, следит с изумлением.) Ваше solución general. (Поворачивает лист, пододвигая его в сторону Пьера. Тот некоторое время молча просматривает написанное, возвращаясь глазами к началу и снова читая строку за строкой.)
ПЬЕР. У меня нет слов. Как мог я осмелиться вести разговор на равных с таким великим человеком? Да, это решение… Я вижу.
МАРКИЗ. Я не стал писать очевидное — только финал. Придумайте эту науку сами. Вот только у всего в этом мире есть цена. Вашу Вы заплатите тем, что написанное на этом листе Вы не должны сообщать никому, ни прямо, ни намёком.
ПЬЕР. Никому? Но почему?
МАРКИЗ (улыбается). Таковы правила сделки! Сожгите этот лист после моего отбытия. Ваши современники не должны прийти к тому, что здесь написано. Вы этому воспрепятствуете. Я напишу ещё лист или два весьма очаровательных вещей, которые должны оставаться неразрешенными до Вашей смерти. В обмен на Ваше согласие я гарантирую Вам избавление от одного из страхов. Я знаю, чего боится Пьер де Ф., что мучает и преследует его тенью, ночью и днём.
ПЬЕР. Это чума…
МАРКИЗ. О да! Чёрная смерть!
ПЬЕР (говорит тише и несколько торопливо). Я действительно боюсь умереть от чумы, я не удержался тогда, в третьем моём письме. И разве не естественно человеку бояться чумы? Нет ничего ужаснее, и нет никакого спасения. Разве есть спасение? Вы знаете лекарство или средство, которое могло бы уберечь человека от чумы?
МАРКИЗ (смеётся жутким смехом, в котором слышатся будто бы несколько голосов). ¿No es verdad que la peste es un castigo divino por los pecados? 9 (Снова смеётся.) Она не смеет мне перечить. Es mi juego magnífico y este juego es parecido a los números de vuestra merced 10. Но — довольно вопросов! Согласитесь — и сможете ходить в чумных бараках безо всякого риска.
ПЬЕР. Но откройте мне… С Вами сила науки o las artes ocultas 11?
МАРКИЗ. Разница между первым и вторым лишь в том, что о втором Вы не имеете достаточно знаний. Но то, о чём Вы не имеете достаточно знаний, с большей вероятностью сильнее и значимее, чем то, что уже изучено. Не так ли устроена наука? Не была ли ваша наука некогда такими же artes ocultas?
ПЬЕР. Каков же метод? Простите, я спрашиваю, влекомый не сомненьем (тем более
