Этот ход остался за ним. Надолго ли? Сейчас немцы добавят ещe один взвод и всe равно возьмут его, если не лобовой атакой, то обойдя по лесу. Или подгонят бронетранспортeр и под его прикрытием доберутся на бросок гранаты. Можно, конечно, отойти. Но он ещe не расстрелял, даже, первую ленту.
Иван увидел, как с дороги стал сползать немецкий бронетранспортeр. Кажется, накаркал. Вслед нему заспешила ещe одна группа немцев, разворачиваясь в цепь под прикрытием бронированной машины. Водитель осторожно вeл свой БТР, обходя бугорки и канавы, начал пристрелку его позиций пулемeтчик.
Пришла пора менять позицию. Иван подхватил пулемeт и, сильно пригибаясь, заспешил направо. Там у него находился третий окоп, предназначенный, как раз, для близкого боя. Обнаружив вчера это место, он поначалу хотел пройти мимо, но, внимательно глянув ещe раз, остановился. Вывороченный ветром ствол большого вяза упал вдоль небольшой возвышенности, прикрывая от наблюдения со стороны дороги довольно глубокую канаву, то ли естественного, то ли искусственного происхождения. Почти готовый окоп. А может это и был окоп, оставшийся ещe с Империалистической. Иван не знал, шли ли здесь бои в прошлую войну или нет. Вот только ствол мешал. Хотя, почему мешал? Иван приступил к работе и вскоре прорытая под стволом амбразура превратила это место во вполне приличный импровизированный дот. Оставалось выкопать окоп и углубить ход к нему. Закончил он свою работу уже в полной темноте, но зато теперь у него была позиция, защищeнная намного лучше открытого пулемeтного гнезда.
Оказавшись в своeм "доте", Иван пристроил пулемeт, метнулся в первый окоп за СВТ, прихватил и немецкий МП. Это его последнее место, нужно собрать всe оружие, чтобы было под рукой. Взял винтовку, нашел в прицеле бронетранспортeр и стал ждать, когда тот подойдeт на такое расстояние, с которого Иван гарантированно не промахнeтся.
Генерал Романов рассматривал идущий впереди бой. Кто-то отчаянный в одиночку вступил в схватку с фашистами и сейчас умело расстреливает из пулемeта наступающий на него взвод пехоты.
- Ай, да молодец! - похвалил бойца кто-то из работников штаба.
- Да, мой это боец! Мой! - Суетился рядом с генералом капитан Лазарев. - Из моего батальона. Красноармеец Ковалeв.
- Почему так решил? - Удивился генерал.
- Да, во всей дивизии больше такого верзилы нет. - Убеждал его капитан. - К тому же он и снайпер, и пулемeтчик. А этот и из винтовки стрелял, и из пулемeта, дай бог, поливает.
- А здесь он как мог оказаться? - вмешался штабной.
- Я его вчера отправил сопровождать курьера штаба армии.
- Откуда курьер у нас мог появиться? - поразился командир дивизии.
- Не знаю, товарищ генерал. - Ответил комбат. - Но документы были в порядке, и мешок с бумагами при нeм был. Вот я и решил его в тыл отправить. И бойцов в сопровождение дал.
- Бойцов? - Спросил штабной. - Но здесь только один!
- Напарница у него была. Снайперша. - Ответил капитан. - Может, из винтовки она стреляла?
Генерал вновь провeл биноклем вдоль дороги. Немцы почему-то остановились и решили уничтожить этого стрелка. Хотя до дороги настолько далеко, что огонь, даже из снайперской винтовки, может быть только беспокоящим. Но, тем не менее, они пытаются подавить его. Что-то непонятное творится в этом месте.
- Товарищ генерал, разрешите? - продолжил капитан Лазарев.
- Что именно? - Поинтересовался комдив.
- Поддержать Ковалeва. - Обрадовался, что его хотят выслушать комбат. - Ведь погибнет ни за грош! Да ещe у нас на глазах!
- А вдруг это провокация? - Появилось в разговоре новое действующее лицо. Начальник особого отдела дивизии старший лейтенант Попов решил выяснить, чем так долго занимаются комдив и его свита перед дорогой, занятой противником.
- Ты, старлей, хрень не неси! - Поставил его на место штабной подполковник. - Ради того, чтобы тебя заманить, устроили настоящий бой и целый взвод под пулемeт положили? Думай, чего несeшь!
Особист отвернулся, пряча обиженное лицо. Генерал мысленно усмехнулся. Цены бы такому работнику не было где-нибудь в тылу. У него не то, что людишки, но даже мыши и тараканы каждый день отчитывались бы о проделанной вредительской работе и стучали друг на друга. Но вот на фронте люди делать этого не хотели. Несмотря на все старания старшего лейтенанта. Каждый раз, вызванный для очередной задушевной беседы, боец или младший, а то и средний, командир делали удивлeнные глаза, когда особист пытался им намекнуть о возможной вредительской деятельности их сослуживцев, клялись партией и комсомолом, а то и пытались божиться и креститься, что такого в его взводе, роте, батальоне БЫТЬ НЕ МОЖЕТ. Генерал Романов был с ними согласен. Вредить надо в штабах, а не на передовой! С пером в руках это получается намного эффективнее, чем с пулемeтом, тем более повeрнутым в сторону противника.
- Так, как же, товарищ генерал? - Настаивал на своeм капитан Лазарев. - Можно я, со своими бойцами? ...
- Давай, капитан! Но только не сам! Пошли с десяток бойцов, нам тут не нужно особо шуметь. - Решился комдив. Повернулся назад. - Матвей Егорыч, сколько у нас снарядов осталось?
- По десять снарядов на ствол, из тех, которые сумели вытащить. - Доложился командир противотанкового дивизиона майор Сапронов. - Правда, ещe у трeхдюймовок полсотни выстрелов есть, но там, полностью боеспособное, только одно орудие.
Генерал знал всe это и сам. Неделя тяжелых боев даром не прошла. Генералы Вермахта выбрали его дивизию в качестве основной жертвы и стремились пробить еe оборону почти неделю, нанося удары различной интенсивности по разным направлениям. Проверяли оборону отдельных батальонов, испытывали стойкость полков и даже прощупывали отдельные роты и взвода. В конце концов, перенесли удар восточнее и на второй день сумели прорвать оборону. Конечно, и дивизия там была, не чета его соединению. Он, со своими полками, почти, с первого дня войны в бою. Ковно брали, добивали остатки немецких войск в Прибалтике, были переброшены в состав Прибалтийского фронта, сдерживали, сколько могли, немецкое наступление. И держались бы и дальше, но вчера к вечеру пришeл-таки приказ об отступлении. Жаль, конечно, что поздновато. Будь у него, хотя бы, сутки времени он не только сумел бы прорвать кольцо окружения, но и вывел бы большую часть своей техники, брошенной, хоть и выведенной из строя, далеко позади. Ведь и эти орудия вытащили только потому, что они были на конной тяге. Бензин и соляра давно закончились, после того, как немецкие лeтчики, не глядя на потери, старательно проутюжили все ближайшие железнодорожные станции. Пусть и не осталось теперь у Люфтваффе на их участке фронта самолeтов, но свою задачу они выполнили. И сейчас преимущество в манeвре на стороне Вермахта, а его дивизии остаeтся только пятиться на восток, ожидая когда командование фронта перебросит подкрепления.
