а я уже задышал», — с сожалением подумал я.
— «И ведь не побегаешь тут по улицам для тренировки. Не поймут. Да и нигде не побегаешь. За идиота примут», — так думал я, быстро идя вслед за монахом по узкому коридору.
Я думал, что мы пришли, ан нет, бег не прекратился, а лишь переместился в подземелье. Сухие и узкие, отходившие в разные стороны, коридоры мелькали справа и слева.
— «Попал», — промелькнула мысль.
Я взял ритм и строго контролировал дыхание. Коридоры, по которым мы бежали, имели положительный уклон, то есть взбирались вверх. Несколько дверей, попавшихся нам, открывались и закрывались «автоматически» после того, как монах просовывал свою правую руку в отверстие в стене.
Наконец мы остановились у двери, возле которой монаху пришлось засунуть руки в два стенных отверстия одновременно и он простоял так некоторое время. Дверь отворилась на сантиметров сорок и встала.
— Дальше идите сами, — сказал монах. — И торопись. Время пароля заканчивается.
— «Ух ты!», — подумал я, с трудом протискиваясь в щель. — «Толстяки здесь точно не ходят».
Далее коридор походил на коридор замка, как я его представлял: чуть повыше и пошире. Вдоль его стен стояли люди в серых плащах. Обеими руками они опирались перед собой на большие прямые гарды длинных прямых палок с небольшим металлическим набалдашником наверху. Палки были похожи на мечи, но это были палки. Лиц под капюшоном было не разглядеть.
Коридор вывел к двустворчатой двери, распахнутой передо мной двумя монахами. Я вошёл в светлый зал с вертикально вытянутыми окнами и встал у входа переводя дыхание.
* * *
Мы с магистром ордена Христа сидели перед зажжённым камином и согревались горячим винным напитком. В каменных залах замка было прохладно. Всё основное было уже сказано. Я слегка расслабился. Многое теперь мне стало ясно, многое вспомнилось, но поселилась и тревога. За мою жизнь.
— Как вам вообще Индия, Малакка, понравились? — Спросил магистр. — Как там люди?
— Долгое влияние арабских торговцев и султаната сделали их похожими на нас, но в большей степени они остались дикарями. Они очень похожи на африканцев, магистр.
— Понятно. Мне сказали, что вы были свидетелем оскорбления Ордена Христа.
— Да, сегодня, перед нашей встречей.
— Мы покараем нечестивца. Но, как вы должны понимать, причина не в ваших отношениях с господином Дуарте, а в наших взаимоотношениях с госпитальерами, похитившими часть наших… Нашего имущества. Это давний конфликт. Жаль, что вы не нашли в том месте ничего. Жаль. Будем расшифровывать скрижали дальше. Но зачем же тогда вас сбросили за борт, брат?
— Я думал об этом. Вероятно, для того, чтобы вы потеряли время на повторную проверку и послали ещё одного…
— Возможно-возможно. Но вы всё-таки попытайтесь вспомнить всё очень подробно, что с вами было и изложите это письмом. У нас есть способы вам помочь вспомнить, но… Не хотелось бы вас калечить.
Магистр по-доброму посмотрел на меня и по моей коже прошлась изморось и вдруг хлынул холодный пот. Моя одежда взмокла вся и сразу.
— Вы не совсем правильно меня поняли, — усмехнулся магистр, видя, что его слова произвели на меня нужный ему эффект. — Я имел ввиду напитки, раскрывающие скрытое в глубине памяти. Они у нас есть, но они часто приводят испытуемого к сумасшествию или к привыканию. Мы проводим много исследований таких веществ по воздействию на сознание. Братьями достигнуты удивительные эффекты прозрения и даже, не побоюсь сказать, соединения человеческой сущности с божественным. Госпитальеры, кстати, пытаются похитить секреты наших снадобий. Так что, брат, напрягите память.
Я отхлебнул из серебряного кубка, пытаясь смочить пересохшее горло. Давно мне не было так страшно, как в этот раз. Крут, магистр, ох крут! Как он меня поймал на обратной волне…
— Я готов, магистр, хоть на дыбу, хоть куда ещё, во имя Ордена.
— Это хорошо. Но вы подумайте, повспоминайте. Вы свободны, брат. Пока, — сказал он, и по моему телу снова пробежала дрожь.
* * *
Монах ждал меня у двери, вероятно смерено проведя всё это время в молитвах. В таком же темпе мы пробежали по туннелям, и выскочили из той же двери.
— Вам туда, — сказал монах и показал на право.
Когда я вернулся на джонку, темнело. Возвращавшийся из увольнительной экипаж продолжал веселье, то и дело переходившее в танцы, на причале, собирая вокруг себя желающих бесплатно выпить. Кувшины и бутыли с вином переходили из рук в руки. Но когда пробили полночные склянки, последний моряк шагнул на палубу и тут же свалился.
Я смотрел с юта на валяющиеся на палубе спящие тела с теплотой в душе.
— Как дети. Засыпают там, где сморит сон. И тянет моряков к тому же — к тёплой женской груди, — усмехнулся я.
Они были отличные ребята, мои моряки. Я был рад за них, что они снова вернулись домой. И да, половина из них спишется с корабля и вернётся к родным и близким. А мне придётся донабирать экипаж и доделывать не сделанное дело. Хотя, наверное, эта хитрая рыжая морда Людвиг уже сделал его за меня. Я снова погладил обратную сторону тонкого пергамента карты пальцами и ощутил на нем выступы от проколов иглой.
— Прокол на проколе, — пробормотал я. — Но мне же простительно… Я же не в своём уме.
Теперь я понимал, почему я оказался на Английском паруснике с соответствующими документами от короля Англии Генриха Восьмого. Вспомнил, как мы заходили в Джиду — порт Мамлюкского Султаната, куда заход португальским судам был закрыт. Вспомнил, как вручал губернатору письмо Генриха Восьмого для султана Кансух аль-Гаури и свои верительные грамоты.
Вспомнил, как посещал гробницу Хаввы, прародительницы всего человечества, и как пытался найти, помеченные на карте ориентиры, привязанные к ней.
Я высчитал нужное мне место, но на нём стояла не ещё одна гробница — некрополь Марии, как было указано на карте, а чьё-то заброшенное жилище. Выгрузив порох — подарок султану от «Генриха Восьмого» — мы простояли в Джиде трое суток, а я перерыл в «сакле» и под ней весь песок. Единственной пользой от нашего захода в этот порт стала зарисовка строящейся вокруг города крепости.
Но, узнанное мной, меня, как не странно, не смутило. Интриги и приключения, это самое моё. А тут, оказывается, ещё и вражда между монашескими орденами. То, что доктор прописал от скуки.
* * *
— Рассказывай.
— Все четверо прошли в постоялый двор «Пьяная Лошадь». Это на запад от порта в трёх кварталах. Они сели за стол и заказали вина и мяса. Мы тоже вошли следом и тоже
