После чего спустились вниз, очутившись в небольшом помещении, по сторонам которого располагались каюты пассажиров.
— Гальюн вторая дверь справа, — пояснил он и потихоньку начал подниматься по лестнице. — Как управишься, жду наверху. Вход в нашу каюту с кормы.
Быстро справив малую нужду и умывшись, я покинул небольшой туалет, который к моему удивлению был оборудован простеньким душем. Остановившись в фойе нижней палубы, я несколько секунд удерживался от соблазна заглянуть в апартаменты пассажиров и хотя бы одним глазком оценить их убранство. Но опомнившись, отказался от этой затеи и поднялся наверх, где меня ждал Рикардо, развалившийся на одном из многочисленных диванов зоны отдыха.
Затем мы спустились по лестнице на корму. Я уже хотел спросить, где находится моя каюта, как мужчина быстро откинул лестницу наверх, и я увидел вход в небольшое жилое помещение.
— Заходи и располагайся. Если Жак будет громко храпеть, толкни его в бок. На какое-то время это помогает, — усмехнулся он и тут же из каюты послышалось сонное бурчание.
— Что, уже твой племянничек прибыл? — с небольшим акцентом спросил Жак и, не дожидаясь ответа, продолжил. — И вообще я не храплю. Это горловое пение.
— Ой, молчи уже, недоделанный Джо Дассен. Твоим пением только акул отпугивать, — сказал Рикардо и мужчины засмеялись.
Я не понял их юмора, но для приличия усмехнулся. Чтобы попасть в каюту пришлось немного пригнуться.
— Вещи пока можешь положить в шкафчик. Ночью они тебе навряд ли понадобятся. А завтра утром разберёшься с ними, — посоветовал Рикардо.
Я так и сделал. После чего прошёл к свободной кровати и присел на её край.
— Ладно, парни, доброй ночи. А я буду ждать наших пассажиров. Что-то они задерживаются, — сказал капитан и закрыл дверь-лестницу.
— Здравствуйте, Жак, — поприветствовал я помощника капитана.
— Салют, дружище, — по-свойски поздоровался небритый мужчина лет сорока пяти, с густой сединой на висках и большим мясистым носом. Он немного помолчал и, улыбнувшись, продолжил. — Если я и вправду буду очень сильно храпеть, то не стесняйся, толкай меня в плечо. На какое-то время это и вправду помогает, — подмигнул он и перевернулся на другой бок.
Немного посидев, я разулся и прилёг на узкую кровать. Над входом тускло светила маленькая лампочка, позволявшая отчётливо рассмотреть небольшое помещение. Из всей мебели только две кровати, возле входа высокий шкаф для одежды и откидной столик, под которым стояли два объёмистых металлических ящика. Ничего лишнего, всё просто и без изысков. Как я понял, это то место, где экипаж только отдыхает в ночное время. И оно действительно напоминает каморку.
Спать не хотелось совсем. Подложив руки под голову, я стал строить планы на первое время, обдумывая необходимые покупки, которые понадобятся для тренировок и решения бытовых проблем. Минут через пять услышал монотонное посапывание Жака. Вспомнив о недопитой фляжке и указании Сержио, достал её из кармана и маленькими глотками допил остатки настойки. Затем повернулся лицом к стене и, закрыв глаза, попытался заснуть. Уже находясь в состоянии полудрёмы, услышал громкие женские голоса и смех. И как мне показалось, общение проходило только на французском языке.
Итальянская Республика. Область Сардиния, город Ольбия; Область Лигурия, город Сан-Ремо. Французская Республика. Регион Корсика, город Аяччо. 10 — 11 мая 2010 года.
Проснувшись, я не сразу сообразил где нахожусь. Но окончательно разлепив сонные глаза и обведя взглядом тесное помещение, моментально всё вспомнил — я в бегах. Соседняя койка пустовала. Постель была аккуратно заправлена и кроме меня в каюте никого не было. Улыбнувшись своим мыслям, я довольно резко поднялся на ноги. Затем сладко потянулся до хруста костей, уперевшись ладонями в деревянную панель, и прислушался к своим внутренним ощущениям. На удивление, чувствовал себя отлично и, что самое интересное, выспавшимся. То ли алкоголь на меня так подействовал, то ли Жак смилостивился надо мной и дал возможность нормально отдохнуть. Но спал я как убитый и его храпа не слышал.
Подойдя к шкафчику, я забрал свой вместительный рюкзак, купленный бабушкой на барахолке. Первым делом проверил наличность. Пять тысяч евро лежали в потайном кармашке на дне рюкзака и около трёх сотен мелкими купюрами и горсть монет хранились в портмоне. Потом убрал пустую фляжку во вместительный боковой кармашек и взял оттуда упакованный кнопочный телефон. Вставил сим-карту и включил его. Проверил уровень сигнала сотовой связь — всё работало, сигнал был хорошим. Заодно узнал точное время — пятнадцать минут десятого. Затем достал вещи и переоделся в спортивные шорты и майку. Нацепил на левую руку электронные часы, сунул в карман аудиоплеер с наушниками, куда заранее по максимуму накачал различной музыки от классики до современных хитов, и вышел из каюты.
Оказавшись на кормовой палубе, порадовался отличному солнечному дню, сразу отметив, что сегодня будет довольно жарковато. Как я и ожидал, Эсмеральда была пришвартована к деревянному причалу, находясь в окружении других не менее красивых круизных яхт и спортивных катеров. Я прикрыл дверь-лестницу и взобрался на основную палубу, обнаружив Жака в камбузной зоне. Он беззаботно насвистывал незатейливую мелодию, умело и с быстротой шинковал овощи и отправлял их в глубокую сковороду. Как я понял, он готовил завтрак.
— Доброе утро, Жак. Моя помощь нужна? — присев на небольшой диванчик, спросил я, оглядываясь по сторонам и прислушиваясь к непонятным звукам, пытаясь понять откуда они исходят.
— Салют, Марио. Что проснулся в такую рань? Спал бы ещё. Завтрак будет готов не скоро.
— Да вроде выспался. Чего зря валяться. Лучше свободное время провести с пользой, — сказал я и как нарочно широко зевнул, чем вызвал насмешливую улыбку у мужчины. Выдержав паузу, я снова задал вопрос. — Так нужна моя помощь или нет? А то дядюшка просил помогать вам.
— Спасибо. Сам справлюсь.
— А он потом не будет на меня ругаться? Кстати, где он? В каюте его нет.
— Да ну его, — отмахнулся мужчина и широко улыбнулся. — Тем более тут готовить-то всего на девять персон. А дядя твой после бессонной ночи отдыхает наверху, дрыхнет на палубе флайбриджа, — сказал он и содержимое разделочной доски отправил широким лезвием ножа на дно сковороды. И тут до меня дошло, что незнакомые звуки — это монотонное похрапывание сверху. Я мысленно усмехнулся, вспоминая ночную перепалку мужчин. Они друг друга стоят — оба храпуны.
— Тогда меня не теряйте. Я на пробежку, —
