так исчезнуть? Не заслуживает! Точно так же как и Родезия. Понятно, в Советском Союзе было очень много хрени и дерьма, очень много, но хорошего гораздо больше. Надо было только немного подкорректировать курс развития. Ну что я могу сделать? Шлепнуть „меченного“ в отрочестве? Не поможет, слишком много системных ошибок допустили другие руководители партии и страны. Что тогда? А хрен его знает. Может попробовать? Подсказать? Твою же мать. Тут еще Родезию спасать и спасать, а я уже за Союз думаю. Но посмотрим. Может эффект бабочки сработает? Спасу Родезию, а за ней СССР СА по себе как-то спасется…»
Дома он принял душ и снова забрался с книгой в кровать. Бурбон мирно попукивал на медвежьей шкуре, а Тим думал, думал и думал.
— Тимофей Тимофеевич… — за дверью раздался голос Полины. — Я вам чайку с малиновым вареньем и пирожками принесла…
Войдя, она поставила поднос на стол, зачем-то оглянулась и тихо сказала:
— Вам просили передать, что вы оказались правы…
Присела в кокетливом книксене и ушла.
Тим встал, прошелся по комнате, налил себе виски, залпом выпил и подумал:
«Ловись рыбка большая и малая. А лучше большая…»
Уже перед сном, в дверь опять постучали. Тим подумал, что это опять Аманда, но вошла Тереза. И тоже с томиком русских сказок.
— Почитаешь? — негритянка жалобно улыбнулась. — Мне что-то не спится. А эта книга с с красивыми картинками на русском языке.
«Да вы все сговорились…» — улыбнулся Тим про себя и хлопнул по постели. — Падай…
— Только не приставать! — муркнула Тереза и быстро устроилась у Тимофея на плече.
Тим прекрасно понимал, что и в этот раз ничего не получится и обреченно чертыхнулся. Давать козыря советской разведке было глупо.
— Эй, тебя не парализовало? — через время озадаченно хихикнула бывшая няня. — Где твои руки?
— За нами следят… — шепнул ей на ухо Тим. — Слушают и, возможно, снимают.
— Чтобы их гиена в задницу поцеловала! — в сердцах выругалась Тереза на языке шона. — Читай тогда…
Глава 9
На следующий день родезийскую делегацию опять выгуливали в Москве, сводили на Красную Площадь и в Третьяковскую галерею, но никто из официальных лиц, кроме Фурцевой, встречаться с гостями не спешил. Что довольно сильно начало беспокоить Тимофея. Он приехал в Советский Союз наводить мосты, а не шляться по достопримечательностям.
Уже ближе к вечеру, Тим разозлился окончательно и решил показать комитетчикам кукиш, в ответ на просьбы сдать еще одного агента. Случай представился очень быстро. Родезийцев опять отправили кататься на тройках, Тим отказался, а дальше за ним приехала та же самая «Буханка». Встреча с заместителем Андропова произошла в той же подсобке.
— Тимофей Тимофеевич! — Григоренко крепко пожал руку Тиму и радушно предложил. — Поужинаете со мной?
На стол уже поставили большое блюдо с румяным, аппетитно пахнувшим шашлыком из баранины, зеленью, овощами и горячим кавказским лавашем.
— Спасибо, я не голоден, — сухо отказался Тимофей.
— Ну… это как-то не по-человечески… — искренне огорчился генерал. — Я буду есть, а вы смотреть? Может вы приболели? Раны беспокоят? Так мы мигом…
— Все в порядке, — вежливо перебил его Тим. — Просто я не голоден. Перейдем к делу. Что вам угодно, господин генерал?
— Я вижу, вы чем-то обеспокоены, Тимофей Тимофеевич, — Григоренко внимательно посмотрел на Тимофея. — Что-то случилось?
— Домой хочу, господин генерал, — улыбнулся Тимофей. — Тоска по Родине, знаете ли. Буш, саванна, жирафы, слоны, гиены. Сраные, чернозадые террористы, опять же. Руки прямо соскучились по штурмовой винтовке.
— Хорошо, я понимаю вас, — генерал умело скрыл разочарование. — Тогда перейдем к делу. От лица Верховного Совета Союза Советских Социалистических Республик и лично Председателя Комитета Государственной Безопасности, я уполномочен выразить вам искреннюю благодарность!
Григоренко встал и протянул Тиму руку.
Тимофей вяло ее пожал и сразу сел.
— Ваша помощь, неоценима… — заместитель Андропова положил перед Тимофеем большую шкатулку из полированного красного дерева. — Но позвольте все-таки мне сделать вам подарок.
Отказываться было совсем уж некрасиво, поэтому Тим нехотя открыл шкатулку.
На зеленом бархате поблескивал синеватым воронением и золотой гравировкой револьвер системы Наган, с резными щечками из мамонтовой кости. Рядом в специальных гнездах в рядок лежало семь позолоченных патронов. Дарственной подписи нигде не было.
— Я с Наганом начинал воевать, не с таким, конечно, гораздо попроще, — с улыбкой сообщил генерал. — Потом сменил его на Тульский Токарев, а свой Наган все равно хранил. Он и сейчас у меня дома лежит. От души, примите Тимофей Тимофеевич.
Тим взял револьвер, откинул защелку на каморы барабана, закрыл, положил оружие обратно в футляр и с улыбкой поинтересовался:
— Благодарю, господин генерал. Красивое оружие. Я могу забрать его? Или вы мне выдадите подарок перед трапом самолета?
Зампред председателя хохотнул и махнул рукой:
— Забирайте сейчас! Только пообещайте не палить из него в Москве. И не таскать с собой по встречам и экскурсиям.
— Обещаю, — Тим сдержанно поблагодарил генерала.
— Но это не все… — Григоренко стал серьезным и выложил на стол сверток из шинельного сукна и простую картонную папку.
В свертке оказался потертый Вальтер Р38, с врезанной в рукоятку бронзовой пластиной. Тим взял пистолет в руки и вслух прочитал убористую вязь на табличке:
— Капитану ГБ Бергеру П. Т. от начальника ГУКР «СМЕРШ» НКО СССР Абакумова В. С…
После чего, молча, перевел взгляд на генерала.
Тим так и не поверил в то, что его прадед служил в НКВД. Попытки Григоренко его в этом убедить, только сильно раздражали.
Генерал достал из папки желтый от старости лист бумаги и пояснил:
— Это наградные документы. Пистолет хранился у нас в запасниках ведомственного музея, и мы решили его вам передать. Я понимаю, все это вызывает у вас недоверие, но у нас нет причин вас обманывать. К тому же мы понимаем, обман принесет гораздо больше вреда, чем пользы.
— Пусть так… — после недолгого молчания ответил Тимофей. — Благодарю.
— Это не попытки вызвать вас на откровенность и выудить информацию, — с оттенком недовольства в голосе продолжил Григоренко. — Мы так выражаем вам благодарность, не требуя в ответ ничего. Вы заслужили. Что до остальных вопросов… — он сделал паузу. — Мы хотим услышать ваши условия. Ах да…
Генерал
