30 июня 1938 года. 10:12.
Балеарское море.
Комдив Штерн стоял на корме теплохода «Аджария» и, опираясь на леер, провожал взглядом уплывающие в даль причалы барселонского порта.
Буквально вчера закончилась долгая и крайне утомительная передача материального имущества бригады испанцам, которым были переданы все танки, самолеты и артиллерийские орудия, вместе с боеприпасами. С собой возвращавшиеся на родину красноармейцы забирали только стрелковое оружие, отчасти потому, что не желали демонстрировать противнику перспективные конструктивные решения, отчасти же из-за того, что к новому советскому оружию в Испании все равно не было боеприпасов.
И, казалось бы, после такого дела Григорий Михайлович вполне мог позволить себе немного расслабиться и отдохнуть, но нет, расслабиться у него никак не получалось. Не было у комдива Штерна ощущения хорошо выполненной работы, напротив, его жгло чувство, будто он сделал для Испании гораздо меньше, чем мог бы. Это чувство, отягченное, к тому же, мыслью, что не по своей воле он не сделал всего, что мог, и не давало ему спокойно отдыхать.
- Прощаешься, Григорий Михайлович? - поинтересовался подошедший замполит бригады Абрамов.
- Прощаюсь, Александр Александрович, - вздохнул Штерн. - Не дали нам закончить работу, вот теперь только и остается, что прощаться…
- Вот и у бойцов похожие настроения, - покачал головой Абрамов. - Они говорят, что все было зря, что их товарищи погибли напрасно… просто потому, что наша страна не в силах противостоять давлению мирового сообщества! Ну, и англичан с французами матом кроют, куда уж без этого. За последнее я их даже не одергиваю, сам бы загнул что-нибудь эдакое, да должность не позволяет.
- Одним словом, испанский стыд, - невесело усмехнувшись, подытожил Штерн.
- Какой-какой стыд? - не понял Абрамов.
- Испанский, - пояснил Штерн. - Я эту фразу услышал под Сарагосой от лейтенанта Белова из госбезопасности. Как он пояснил своим подчиненным, испанский стыд - это когда дичь творят они, а стыдно за нее почему-то тебе.
- Да уж, иначе и не скажешь, - засмеялся Абрамов, однако, тут же посерьезнел. - Однако, с настроением бойцов нужно что-то делать…
Был бы здесь лейтенант Белов, он мог бы объяснить замполиту Абрамову, а через него - и красноармейцам, что все далеко не так плохо, как им кажется. Да, советские войска покидали Испанию, но они оставляли ее в гораздо лучшем состоянии, нежели в иной истории.
На месте безвременно погибшего президента Асаньи оказался Франсиско Ларго Кабальеро, от которого на этом посту будет гораздо меньше вреда. Хуан Негрин, как и в той истории стал премьер-министром, но в этот раз он сформировал гораздо более эффективное правительство, в котором не нашлось места для паникеров и пораженцев, вроде Индалесио Прието.
Вместо провального наступления на Сарагосу и катастрофического разгрома под Теруэлем, посеявших среди республиканцев пораженческие настроения и позволивших Франко перехватить стратегическую инициативу, Республика получила две блестящие победы, показавшие ее защитникам, что они могут успешно сражаться и побеждать!
Если Республика и дальше продолжит так воевать, то не будет никакого переворота тридцать девятого года, во время которого заговорщики свергли правительство Негрина, а потом попытались заключить перемирие с Франко. При таких военных успехах никто не пойдет на переговоры с националистами, и уж тем более - не позовет в качестве посредников англичан и французов! После недавних событий ни о каком доверии к ним не могло быть и речи!
Да и вожаки этого переворота… как говорится, «иных уж нет, а те далече». Сехисмундо Касадо погиб во время наступления на Брунете, Сиприано Мера со совей дивизией принял участие во взятии Хаки, да так и остался оборонять самый северный участок Арагонского фронта, а генерал Миаха вполне доволен успехами республиканской армии и не о каких переворотах и не думает.
Красная армия тоже многое получила от участия в гражданской войне. Понеся вполне умеренные потери, она смогла прогнать через боевые действия три потока красноармейцев и красных командиров, получив, таким образом, чуть более девяти тысяч будущих инструкторов.
Словом, все было далеко не так плохо, как это казалось красноармейцам. Впрочем, через девять суток они прибудут в Одессу, где товарищ Ворошилов им лично все это объяснит.
Что же касается Максима Белова, то сегодня вечером он будет праздновать свое двадцатилетие в компании прекрасной Гертруды Шнайдер. А через три дня они сядут на поезд и отправятся в Берлин.
Но это уже совсем другая история.
Примечания:
[1] - АИ. В реальной истории разведывательной модификации АНТ-40 не существовало. А жаль.
[2] - Настоящее имя генерала Вальтера - Кароль Вацлав Сверчевский, поляк по национальности.
[3] - Альхаферия - дворец мавританского периода, позднее перестроенный в укрепленный замок и ставший резиденцией королей Арагона.
[4] - Башня Трубадура - древнейшая часть крепости Альхаферии, построенная в IX - X веках. Свое название получила в честь пьесы Антонио Гарсии Гутьерраса «Трубадур», действие которой происходит а Альхаферии.
[5] - Флаг Второй Республики в 1931-1939 годах имел три полосы, красную, желтую и пурпурную. Националисты же использовали традиционный желтый флаг с красными полосами сверху и снизу.
[6] - «Chevron Corporation», в свою очередь является бывшей частью корпорации Standard
