– Нашли в основном кучу загадок, – сообщил Иржи, избавляясь от снаряжения. – А дохлые гансы преспокойно лежат себе в подземелье и никого не трогают. А ты как?
– Мне-то что будет? – парень усмехнулся и развел ручищами. – Позагорал, с друзьями поболтал. Ужинать будем?
– Спрашиваешь, – бросил Семен, успевший снять с головы камеру, с шеи – надоевший «Аргус», а с пояса – сумку. Когда закидывал ее в палатку, взгляд упал на лежавший около спального мешка компак.
До боли захотелось взять его в руки. Услышать знакомое пиканье включенного прибора. Окунуться в Сеть, вечно живую, реальную, несмотря на всю виртуальность, невероятно переменчивую и в то же время постоянную. Запястья охватил зуд, противиться которому не нашлось сил.
– Эй, ты чего? – встревожился Чапек, когда Радлов выбрался из палатки с компаком в руке.
– Э… я ненадолго. Только новости гляну… – просипел Семен, чувствуя себя мальчишкой, пойманным на лазании по порнографическим сайтам. – Посмотрю, кто звонил, кто писал.
– Чтобы спутники связи мгновенно запеленговали твое местоположение? Думаешь, сложно взломать базу данных провайдера и выкачать информацию?
– Нет, но…
– Никаких «но»! – Иржи нахмурился. – Хочешь, чтобы опять начались звонки, а из Дуная высунулся перископ шпионской подводной лодки?
Охваченный гневом Семен раскрыл рот, желая сообщить, что он взрослый человек и сам может решать, что делать. Но неожиданно понял – войдя в Сеть, на самом деле подвергнет опасности не только себя, но и спутников.
– Давай его сюда, – много мягче проговорил Чапек. – Так будет лучше. Если и в самом деле хочешь посмотреть новости, возьми компак у Матея.
– Мне не жалко, ага, – бросил возившийся с костром парень.
– Нет уж, обойдусь, – гнев ушел так же быстро, как и появился. Семен протянул компак Иржи. – Смотри, не потеряй.
– Обижаешь, – и Чапек убрал «конфискованный» прибор в багажник.
Пока ужинали, натянуло туч. Солнце, выплюнув напоследок поток алого сияния, уползло за горизонт. Мир погрузился во мрак, на фоне серого неба остался торчать лишь донжон.
– Пойду, искупаюсь перед сном, – заявил Матей. – Кто со мной?
– Нет, – сказал Иржи, а Семен просто помотал головой.
– Как знаете.
Прозвучал и стих шорох шагов, затем донесся гулкий шлепок, будто в Дунае завелся кит. Чапек забрался в палатку, включил там свет, а Радлов остался сидеть у догорающего костра.
На шелест за спиной не обратил внимания. В следующий момент сильный удар обрушился на затылок, и сознание погасло, развалившись на сотни черных блистающих осколков…
15 мая 2035 года
Шаунберг и окрестности
Пробуждение выходило очень неприятным. Жутко болела голова, еще что-то было не в порядке с руками. Что именно – сообразить никак не удавалось, мысли путались, как нити в руках у неумелой швеи.
Когда сумел открыть глаза, стало еще хуже. Яркий свет вынудил зажмуриться, из глаз потекли слезы. Вторая попытка оказалась более успешной, и Семен заморгал, будучи не в силах понять, где очутился.
Он лежал на чем-то достаточно мягком, неподалеку пылал костер – настоящий, сложенный из дров. Искры улетали вверх, туда, где на фоне неба качались ветки. Пламя освещало небольшой участок поросшей травой земли, дальше простиралась непроглядная тьма.
Руки, как и ноги, были самым банальным образом связаны. Веревки впивались в запястья и лодыжки, саднила полученная еще в замке царапина. На затылке пульсировал большой синяк.
Когда мрак задвигался, из него выдвинулась человеческая фигура, Семен невольно вздрогнул.
– Кто вы такие? – сердито воскликнул он. – Как вы посмели похитить меня?
– Тихо, – сказал чужак, подходя ближе и усаживаясь прямо на землю. – Спрашивать буду я.
Незнакомец говорил на немецком как-то странно. Использовал архаичные обороты, что были в ходу сто лет назад. Осознав это, Радлов похолодел. На мгновение подумал, что перенесся в прошлое, в те времена, когда Австрия была частью Тысячелетнего Рейха. Но тут же отбросил глупую мысль.
Похитивший его человек был высок, атлетично сложен. В светлых волосах кое-где пробивалась седина, а на безупречно правильном лице темнели первые морщины. Синие, будто лед глаза смотрели без враждебности, с презрительным интересом.
Спортивный костюм сидел на нем не очень хорошо, куда лучше подошла бы военная форма.
– Кто ты? – спросил чужак.
– Э… вы даже не знаете, кого… – Семен осекся. – Я – историк.
– Да? – во взгляде незнакомца появилось недоумение. – Я тебя точно нигде раньше не видел?
– Я из Нижнего Новгорода. Если вы бывали там…
– Нет. Чего ты искал в Шаунберге?
– Как чего? Новых знаний о прошлом! – горячо сказал Радлов. – Это замок никогда не изучали, а ведь он был, похоже, одним из последних убе…
– Понял, – на равнодушном лице не дрогнул ни единый мускул. – Знай же, историк, что прошлое куда более живо, чем тебе кажется. Дам один совет – уезжайте. Мы никого не хотим убивать, но то, что для нас свято, будем защищать.
– Свято? Эти развалины? – Семен похолодел. – Зачем они нужны? Что в них такого?
Ответа он не получил. За спиной чужака заметно стало движение, в круге света появились двое молодых парней.
– Надо убить его! – сказал один из них, бритый наголо. – Он разболтает всем о нас! Труп спрячем и закопаем! Никто не узнает!
– Не горячись, – старший даже не повернул головы. – Если убить, тут вскоре будет не продохнуть от полицейских. Оно нам надо?
– Н-не н-нужно меня у-убивать… – промямлил Семен, чувствуя, как зубы начинают стучать друг о друга.
– Вижу, ты понял, – холодные, промороженные глаза остановились на лице Радлова. – Уезжайте. Тогда останетесь в живых.
И пожилой незнакомец, что весь разговор сохранял полную неподвижность, встал одним гибким движением.
– Снотворное, – бросил он.
Один из молодых подручных исчез во мраке. Когда вернулся, в руке его блеснул похожий на пистолет инъектор. Семен вздрогнул, когда холодный ствол прижали к его предплечью. Последовал легкий укол и препарат пошел в кровь. Мысли окончательно спутались, накатила вялость.
Самое странное – Радлов не уснул до конца. То ли доза оказалась рассчитана неверно, то ли похитители использовали бракованное снотворное. Веки опустились, мускулы обмякли, но способность осознавать происходящее сохранилась.
– Взяли его и понесли, – голос пожилого донесся приглушенно, будто из-за неплотно прикрытой двери.
Семен ощутил, как его подхватили и поволокли куда-то. Он попытался открыть глаза, чтобы увидеть, где они идут, но не смог.
