— Удачи вам. Докладывайте каждый час.
— Спасибо. Конец связи.
— Конец связи.
Однако же немцы мне попались неслабые. Вот уже сколько времени я иду по их следам, а им хоть бы хны! Всего один раз небольшой привал сделали, там, где у них кто-то подорвался, да и то на время поиска других мин, а так всю дорогу перли, как оглашенные. Более или менее продолжительная остановка у них была только на острове. Там они, похоже, рыли землю тщательно, во всяком случае, пару раскопанных ими тайников я нашел. Ничего полезного там не обнаружилось, так что можно уже было уходить. Как вдруг… Я даже не берусь это описать. Что-то булькнуло в болоте, и я автоматически развернулся в ту сторону. Глаза уже отыскали расходящиеся по воде круги. Вот и источник этого всплеска — небольшая кочка. Уже приготовившись выпустить туда пяток пуль, я вдруг задержался… Что-то словно бы толкнуло меня под руку — не стреляй! Странно, такого чувства раньше у меня не возникало. До рези в глазах вглядывался я в кочку. Показалось, или она стала меньше? Лезть в болото и проверить? А за каким, простите, рожном? Потом еще брюки и сапоги сушить? Они у меня и так не слишком сухие, чай не по асфальту иду, топи вокруг. Нет, не полезу я туда. Да и булькотеть там уже перестало.
На острове немцы разделились на две группы и разошлись в разные стороны. Вот ведь незадача! Куда идти-то? Понятно, что сами они прут по следам наших партизан, с кем-то же они ведь перестреливались там недавно? Отзвуки этой стрельбы я слышал, уходя от полигона. Оттого и свернул в эту сторону. Я здраво рассудил — ежели кто-то насыпал фрицам соли на хвост, так они это просто так не оставят. И пустят по их следам поисковую группу. Раз уж тут такой секретный объект, то просто так нападавшим уйти не дадут. Вот и надо на плечах поисковой группы выйти за линию оцепления. А то, пройдет пара дней, немцы успокоятся, да и восстановят оцепление. Со всей присущей им точностью и педантичностью. И хрена лысого я уже тогда прорвусь… Пробегав денек, я отыскал следы этой самой поисковой группы. Было их весьма нехило, уж точно не меньше взвода. Так что бодаться с этой командой в открытую мне не хотелось. Да и отбирали в такую группу, уж наверняка, не доходяг. Лучше уж пускай они себе топают, куда хотят, а я тихонечко следом пойду. Эх, не сообразил я форму с какого-нибудь покойника позаимствовать! Глядишь, и сошел бы за своего. Ну, хоть на первых порах. Паролей-то я не знаю, а они наверняка у них оговорены.
Ладно, это все лирика. А вот за кем мне сейчас идти? Так прикинем сколько немцев и куда ушло? Собачки, интересно, у них остались еще? Двух, подорвавшихся на мине, я видел. А кроме этих, еще есть? Следов на острове я не обнаружил. Но это еще ни о чем не говорило. Немцы тут натоптали неслабо, так что я их мог просто не заметить. У левого следа я обнаружил на песке отпечаток прямоугольной формы. Предмет, судя по глубине отпечатка, был приличного веса. Что бы это могло быть? Рация? Отпадает, она меньше по размеру и не так тяжела. Память услужливо подкинула мне картинку давнего боя с поисковой группой немцев в заснеженном лесу. Миномет! Вот что это за коробка… Точно, фрицевский пятидесятимиллиметровый миномет в таком вот коробе и переносят. Ага… Значит, пойдут не быстро, минометчиков одних не оставят. Тогда и я за ними потопаю, авось, да не убегут они слишком уж далеко…
Утопали фрицы, однако, на достаточно приличное расстояние, сразу догнать их я не сумел. Да и перли они как заведенные, мне трудновато было за ними поспевать. Кроме того, приходилось посматривать по сторонам. Уж кем-кем, а лопухами немцы точно не были, и, значит, боевое охранение у них обязательно имелось. Вот и посматривал я по сторонам настороженно, стремясь первым увидеть дозорного фрица. В какой-то момент я выдохся и присел передохнуть. Дабы не торчать совсем уж на виду, я отошел в сторонку от протоптанной немцами тропинки и спустился в небольшую ложбинку. В ложбинке протекал маленький ручеек, из которого я с удовольствием напился. Присев на корягу, я заодно перемотал портянки. Осмотрел пулемет, передвинул поближе кобуру с пистолетом. И совсем уже собрался было вылезать назад, как вдруг какой-то посторонний звук заставил меня насторожиться. Я присел на корточки, пытаясь понять природу этого звука. Он был где-то на границе моего восприятия. Что это было? Лязг? Стук? Непонятно. Отложив в сторону МГ-42, я осторожно вытащил пистолет. Палить из пулемета в тылу немцев было бы явным самоубийством. Я бы и передохнуть не успел, как по мою душу моментом нарисовался бы десяток-другой заинтересованных «охотников». Приподняв голову над краем ложбины, я прислушался. Звук более не повторялся. Однако чуткое ухо мое расслышало шаги. Шел явно один человек. И человек этот не прятался. Пер вперед, как лось в брачный период. Время от времени он останавливался. По-видимому, прислушался или оглядывался. Не найдя для себя ничего подозрительного, он снова возобновлял движение. Вот качнулись ветки кустов, зашелестела трава. Он прошел мимо, так и не показавшись из кустов, и вскоре шаги его затихли где-то впереди. Молодой, однако. Здоровый, видать. Вон, как по лесу прет. Мне б его годы. Не иначе как вдогонку к основной группе двигался связной. Странно, неужели у немцев нет радиостанции? Или, может быть, он несет такие сведения, которые нецелесообразно доверять радио? Поразмыслив, я отказался от этой версии. Немцы у себя в тылу, кого им тут бояться? Скорее всего, он несет что-то нужное и важное. Вот это уже больше похоже на истину. А раз так, то он должен знать пароль для встречи. Во всяком случае, охранение его сразу не завалит. Окликнут, как минимум. Вот тут и я их засеку. Значит — что? Значит, пойдем следом. Выпустим перед собой, так сказать, тральщика. Пусть он мне дорогу расчищает.
Приняв это решение, я подобрал пулемет и осторожно двинулся за шумным гостем. Какое-то время он продолжал бодро переть вперед, потом несколько сбавил темп. Устал, поди. Правильно, нельзя же всю дорогу переть, как лось, напрямик. Связной тем временем остановился, потоптался на месте и вдруг зашагал в мою сторону. Вот еще здрасьте! На фиг ты мне сейчас нужен со своим визитом! Быстро отскочив в сторону, я по колено залез в болото и присел в густой траве так, что меня невозможно было увидеть иначе, как в упор. Не доходя метров пятнадцати, связной остановился и снова принялся топтаться на месте. Он что, тут до ночи стоять собирается? Того и гляди, темнеть начнет. Что ж, я немцев по темноте искать буду? Хотя… На безрыбье и рак… Осторожно переложив пулемет в левую руку, я потянул из кобуры пистолет. Раз нет возможности догнать основную группу, посмотрим, что там у связного с собой. Осторожно приподнявшись над травой, я повел стволом. Ну и где ты, друг любезный? Давай уж, вылезай из кустов! Связной остановился на месте и не двигался.
