— Ну, что, мужики, какие у кого будут мысли? Я думаю, вся диспозиция ясна, работать будет очень трудно. Корабль лежит немного на боку, поэтому, палуба наклонена градусов на 25, и могут быть большие проблемы даже с удержанием равновесия. Ещё меня очень беспокоит шапка снега, лежащая на верхнем борту, там толщина слоя, где то метров шесть. И если она упадёт, то тем, кто будет работать ниже, мало не покажется. А работать под ней, скорее всего, придется. По идее, на корме должны находятся баки с топливом. Нам наверняка придётся откапывать заливочные люки, думаю, конструкция там такая же, как на той самоходной барже у Серпухова.
В его речь вмешался Флюр, он хлопнул Сашу рукой по плечу и воскликнул:
— Кот, плевать нам на эту снежную шапку! Ты что, забыл о нашем гранатомёте? Да я в лучшем виде из него расстреляю эти снежные кучи, да и по самой палубе можно пальнуть, всё какой-нибудь снег скатится по наклонной поверхности.
Володя высказал свои опасения:
— Хан, а ты уверен, что не попадёшь в баки с топливом? И вообще, мы ещё не знаем, что транспортировало это судно, а ты уже собираешься закидывать его гранатами. А вдруг там находится куча взрывчатки или море авиационного топлива и всё это детонирует! Нет, надо сначала залезть в трюм и определить, что перевозил этот корабль, а потом уже можно и гранатами.
Неожиданно для многих, я частично поддержал Флюра:
— А, что, Хан хорошую идею дал, сбить гранатами слой снега, лежащий на верхнем борту. Не забывайте, что он профессиональный военный, а Саша, можно сказать, снайпер по стрельбе из этого гранатомёта. Помните, как он лихо разделался с крышей ангара в Чехове, или пробил фронтон на крыше штаба военных складов? Здесь же нужно будет попасть в снежную шапку толщиной в шесть метров, к тому же, борта у судна толстые и осколками этих гранат вряд ли будут пробиты. А без ликвидации этой снежной горы, лезть на корабль действительно очень опасно. Когда же собьем эту снежную шапку, то тогда и займёмся обследованием рубки этой посудины. Глядишь, оттуда попадём и в трюм, если нет, то, по крайней мере, найдём документацию и узнаем, что перевозил корабль. После этого уже можно будет пострелять и по самому судну, по крайней мере, посередине кормы, потому что баки с соляркой наверняка находятся вдоль бортов.
Обговорив дальнейшие наши действия, решили: на всякий случай, отогнать наши вездеходы немного подальше и уже оттуда обстрелять верхний слой снега. Это заняло у нас минут десять, после чего Саша и Флюр забрались на мужской кунг, где у них был уложен гранатомёт. Изготовив его к стрельбе, они оттуда же произвели серию выстрелов по снежной шапке на верхнем борту судна. После взрывов, всё окутало снежным туманом, когда он осел, стал виден
практически очищенный борт корабля. Тогда я ещё подумал, что Саша, как обычно, оказался прав, захватив гранатомет. Все, кроме Риты с детьми, вышли на улицу и наблюдали это представление. Кстати, температура на улице была -29 градусов, и, чем мы дальше продвигались на юг, тем она быстрее поднималась. Поэтому, нужно было как можно быстрее разбираться с этим кораблём и двигаться дальше.
Таким образом, обезопасив места проведения будущих работ, мы окончательно перегнали вездеходы на место нашего лагеря. Пока Валера с Сергеем с помощью девушек занимались обустройством лагеря, остальные мужчины начали освобождать от снега рубку корабля. Это было очень неудобно и трудоёмко, в первую очередь мы стремились обнаружить трап в нижние помещения. Всю эту деятельность прервала подошедшая Маша, она снизу крикнула:
— Ребята, давайте заканчивайте, суп стынет! К тому же, ваш Малой настроен очень решительно, у него в глазах — зверский голод. Он просил вам передать — кто не успеет, он не виноват.
Услышав это, мы побросали лопаты и быстро направились к кунгам. Лагерь уже был полностью оборудован, мостик между кунгами стоял, и обедали мы уже в мужском кунге, можно сказать, с комфортом. Когда мы пообедали и, уже расслабленные, развалились на лавках, попивали чай, Володя, отдуваясь от выпитой второй чашки, сказал:
— Какая-то работа у нас получается сумбурная, больше друг другу мешаемся, чем дело делаем. Если так дальше будем продолжать, то сидеть нам тут — до второго пришествия. Температура-то повышается, а нам нужно пересекать все море, а это самая северная точка на нашем пути, как бы нам на юге не попасть под бурное таянье снега. Надо опять делиться на бригады и работать круглосуточно, придётся нашим дамам помогать нам в переноске снега из рубки.
Маша, ответила за всех женщин:
— Володя, о чём разговор! Как будто мы не знаем, что без нас мужички не справятся. Мы же настоящие русские бабы и всегда готовы помочь, нас не испугаешь никакой работой.
После этого мы разделились на две большие бригады, каждая из которых должна была работать по шесть часов. В свою очередь в каждой бригаде, четыре человека одновременно работали, и чтобы не замёрзнуть, менялись через каждый час. Первое звено отправилось на откопку рубки, минут через десять. Наша же вторая бригада, быстро раздевшись, дружно улеглась на свои спальные места, отсыпать свои законные шесть часов.
Проснулся я от настойчивых тычков, открыв глаза, как всегда в таких случаях, увидел физиономию Сергея.
— Ты, что поставил своей целью не дать мне нормально высыпаться, — сказал я, усаживаясь на нижней полке наших нар. Он, усмехаясь, ответил:
— Батя, что же делать, судьба у тебя такая, сменять меня на трудовом посту. Ты лучше посмотри на свой хронометр, шесть часов уже прошло. Пора и вашей бригаде немножко поморозить свои задницы. К тому же вам можно сказать повезло, самую гнусную работу мы уже сделали.
Я удивлённо посмотрел на него и спросил:
— Это снег кидать, гнусная работа? Ну, ты и сноб! С такой-то физиономией, тебя раньше бы взяли только ассенизатором!
Он, как бы ни слыша моего возгласа, продолжил рассказ:
— Хорошо, что мы начали копать сверху рубки, там хоть женщины нам здорово помогли. В предпоследнюю смену около другого конца рубки мы натолкнулись на гору трупов. Они были страшно изуродованы, и наши женщины, можно сказать, поплыли, пришлось их отпаивать валерианой. Мы их выпроводили отдыхать в кунг, поэтому в дальнейшем, можно сказать, без обогрева, работали только мужики. Правда, считай всё это время, мы вытаскивали и хоронили трупы четырех умерших человек, тела которых были поломаны, а лица глубоко порезаны стеклом, видать погибли они от страшного удара корабля о землю.
Сказав это, он судорожно перекрестился и закончил:
— Слава богу, у Дохтура был его эликсир, последнюю смену, считай, держались только за счёт этого. Вход в нижние уровни, мы так и не откопали, но, чувствую, он где-то близко. Ваша бригада наверняка его откопает, но соваться вниз как-то страшно, думаю, вы там еще найдёте кучу трупов. Меня ребята послали, чтобы я вас разбудил, и наказал вам, чтобы вы начинали готовить завтрак. Мы заканчиваем все работы, минут через двадцать. Ну ладно, Батя, заговорился я с тобой, нужно идти помогать архаровцам.
