Они хохотали все, а Скидан не мог: мешала свежесть воспоминаний. Но и обижаться он тоже не мог: этого здесь никто бы не понял. Хохотали ведь не над ним, а над ситуацией. Вероятно, это и в самом деле смешно для лабирийца: тридцать два головореза кирками выбивают автоматы у десятка охранников, но никого при этом не убивают и даже не калечат, хотя могли бы: к пожизненному заключению что прибавят?.. И после победоносного восстания, сломав орудия принуждения, мирно расходятся по одиночным камерам…
— А ведь они сначала обрадовались бараку? — спросил Такэси сквозь смех.
— Еще бы, — Скидан усмехнулся. — Общение! Они приняли это за поблажку.
— А смысл бессмысленного труда не дошел до них! — Ганс вытирал слезы. — Отупели в одиночках!
— Итак, — Такэси отсмеялся раньше всех, — ты напрасно мне не поверил. От профессионала ничего принципиально интересного ждать не приходится. Концепцию: "Дилетант — водитель прогресса" поколебать не смог даже капитан Краснов. — Такэси понял взгляд Скидана и пояснил: — Я имею в виду не тебя лично, а идеи капитана Краснова, не обижайся… Что будет дальше? Или еще не решил?
— Давно решил, — ответил Скидан. — Еще в тюремной лечебне.
— Ну и?.. — Светлана села рядом и опять прижалась, еще теснее. — Никуда больше не поедешь?
— А тебе хочется?
Она помотала головой.
— Здесь буду, — утешил Скидан. — На Остров — только наездами.
— Все же Остров? — Такэси нахмурился.
— Психиатрия, — сказал Скидан. — Надо же их спасать от помешательства. Поизучаю психов здесь, поищу сравнения там. Я не специалист, может, что и взбредет.
— Отлично, — быстро одобрил Такэси. — Смежная область — лучше не придумаешь.
— А много таких? — спросила Светлана.
— На мой век хватит, — ответил Скидан хмуро. И резко сменил тему. — Как у тебя?
— Потом, Вася. У меня хорошо, но об этом долго рассказывать. Сейчас — вече.
Она встала и включила терминал:
— Вечевать все будете?
— Без меня, — сказал Иван.
— Почему? — Светлана удивилась. — Дети…
— Дети растут сами, — возразил Иван. — Их растить — напрасный труд.
— Вот и вечуй минусом, — сказала обиженно Светлана.
— Ну да! — Иван засмеялся. — Ты ставишь тему на вече, а я — минус? Я себе не враг.
— Я не обижусь, — Светлана поджала губы. — Мне нужны не только плюсы, мне статистика интересна.
— Ты меня просто так приминусуй, — сказал Иван.
— Твоя тема? — Скидан вышел из задумчивости. — Растешь.
— Стараемся, — она улыбнулась не без гордости.
На экране терминала возникло лицо Светланы и — рядом — текст: "Светлана Корко. Футурограф — педагог. Минспрос. Магадан. Тема: "Создание библиотеки сказок улучшит воспитание детей".
— Ах, вон в чем дело! — Иван подошел к терминалу. — Я-то думал, просто об играх что-нибудь, а ты пытаешься создать прецедент. Тогда и я вечую. Плюсом. Только заминусуют, вот удивишь.
— Дело не в этом, — Такэси улыбнулся. — Мы по числу плюсов узнаем, как растет староверство.
— Так и Совет узнает, — сказал Скидан.
— Пусть узнает, — отрезала Светлана. — Пусть поймет.
Над текстом замигало красное слово: "Вечуйте".
Иван нажал голубую кнопку и быстро сказал: "Иван Лапонька. Плюс". То же сделали по очереди остальные.
Ниже текста появились красные значки "+" и "-". Под ними побежали на одном месте цифры, потом числа. Под минусом они бежали гораздо быстрее, и через несколько минут, к концу вечевания, их количество было шестизначным, тогда как число под плюсом остановилось на первой тысяче.
— Светлана! — Такэси потер от удовольствия руки. — Вот это работа! За какие-то полгода — вдвое! Что значит — свежий подход!
— Поражение с намеком на продолжение, — Светлана совсем не радовалась.
— А ты бы хотела сразу? — Такэси, как всегда, излучал терпение.
— Так воспитана.
— Бросьте, ребята! — Ганс принес чайник. — Спрыснем это дело! Чифир готов!
Скидан маленькими глоточками, чтобы не выделяться, пил с ними обыкновенный крепкий чай и посмеивался их новому жаргону: "спрыснем", "ребята", "чифир"… Да, люди в этом "ином мире" таковы же, как и там, откуда он явился: столь же легко поддаются необычным пустякам, особенно жаргону. На Острове Скорби с его легкой руки вошло в обиход слово "зек", его самого звали не по имени, а "начальником", с одного показа привилось хождение с руками за спиной, сам же Остров к его отбытию был окончательно переименован в "зону" — неофициально, конечно. Посмеивался он, правда, без особого веселья: с некоторых пор сам себе стал казаться чем-то вроде вшивого зека, с которого вредные насекомые переползают на окружающих. "Вот, — думал Скидан, — даже мыслю грубо. Они бы не сказали "вшивый зек", они бы сказали "инфекционный больной". Но почему зараза более живуча, чем здоровье? Стоит только прекратить усилия к чистоте, к порядку, и всякая короста и трахома — тут как тут, безо всяких усилий. Сама приходит, только позволь. Ей-богу, что-то в этом есть чисто человеческое, психологическое. Может быть, таким способом природа борется против человека? Тогда зачем создавала? По недосмотру? Впрочем, как смотреть. Там, где нет человека, она как-то ухитряется избегать беспорядка, хотя человеку это порядком не кажется. Феномен!..
— Вас-ся, — Светлана жалась к нему, — чего-нибудь покрепче бы сейчас, да?
— Градусов хоть на сорок, — поддержал Скидан.
Их загадочный разговор, конечно, начали обсуждать.
— Не пить же одну заварку, — Ганс пожал плечами. — А температура крепости едва ли прибавит…
— А если сахару побольше? — Иван — любитель сладкого.
— Сахаром терпкость не понизишь, — мнение Такэси.
— Гм, побольше сахару, — Скидан таинственно улыбнулся, — это неплохо. Надо бы только еще…
— Вася, не порть мальчиков! — Светлана забеспокоилась. — Можешь погубить целое общество.
— Да что это за общество, — сказал Скидан. — Кто во что горазд. Неразбериха.
Собственно, он не хотел это говорить. Сорвалось. Ну пусть бы себе и жили, как получается. Просто с Острова Скорби он вернулся изрядно взвинченный, хотелось покоя и Светки, а тут — полон дом мужиков, все это в порядке вещей, она — как рыба в воде, будто всегда так жила, но ему-то не легче… У них все — самотеком. Каждый делает что хочет. Просто удивительно, как все это еще не развалилось. Благосостояние — да, тут слов нет. Но порядочки… Не порядок, а именно порядочки. Не государство, сброд! Единого мнения за полгода ни разу не встретил. Совет Лабирии — это пародия какая-то, а не Совет. Туда собираются все, кому не лень, без всяких выборов. Председатель каждый раз новый. Да и занят он не руководством, а так, предоставляет слово и не дает перебивать, если спорят. Это не власть Совета, не советская власть и вообще не власть, а жалкая видимость. Что за власть без службы правопорядка? Ни милиции, ни полиции, ни чего-нибудь подобного. "Скорая помощь"! Только не медицинская, как у людей, а какая-то смешанная. Что пожар, что авария, что драка — им все едино. Примчались, потушили, починили, разняли — и будь здоров. Белая машина с красными полосами крест-накрест, как нянька… Дорожное движение — не регулируется, судебный процесс — такая же фикция, как голосование, то есть, по-ихнему, вечевание: толпе предъявляется тема, толпа нажимает голубую кнопку и — "плюс" — "минус". Толпа, сидящая в своих квартирах! Люди разобщены и безразличны друг другу! Даже армии нет. Просто некому напасть и поработить. А законы у них…
