С высоты птичьего полета Берг отчётливо видел, как горит и рушится вражеский суперлинкор в огне пожарища, который неудержимо пожирал корабль, подбираясь к его боезапасу и резервуарам топлива. Полковник не позволил себе полюбоваться зрелищем окончательной гибели линкора, и стал разворачивать дирижабль наперерез соседнему кораблю, который уже вытравил якоря и начал медленно двигаться в сторону от летучей смерти.
Корабль ещё значительно проигрывал в скорости дирижаблю, но с каждой секундой работы его котлов это преимущество уменьшалось. Указав на уплывающий линкор, Берг полностью отдал командование дирижаблем в руки штурмана, решив не связывать его действия своими командами и дать волю инициативе. И вновь интуиция не подвела его.
Умело управляя движением аппарата, Макс точно вывел дирижабль на перехват цели и остановил её двойным попаданием с первого сброса. Одна из бомб, пробив палубу, угодила прямо в машинное отделение и, выбросив тугую струю пара, из своих покореженных недр, линкор остановился. Всё остальное было вопросом времени и мастерства штурмана-бомбардира.
Линкор «Эйджинкорт» был уничтожен с третьего захода, успев наградить своих убийц несколькими пулеметными очередями. Причем одна из пуль залетевших внутрь дирижабля через бомболюк рикошетом зацепила сидящего рядом штурмана. На счастье Макса она только сбила с его головы меховой шлем и сильно оцарапала темя.
Стоявший рядом сигнальщик поспешно наложил на кровоточащую рану перевязочный пакет и быстро забинтовал голову штурмана. Берг прекрасно видел всё случившееся, но невозмутимо продолжал осматривать через трубу новые цели.
За прошедшее время британский флот успел прийти в себя от столь дерзкого нападения и, разведя пары, поспешно покидал место своей привычной стоянки. Эффект внезапности был полностью утрачен, а гоняться за кораблями и жечь попусту драгоценное топливо, которого может не хватить на обратный путь, — этого Берг в своём первом вылете не мог себе позволить.
— Поднять сигнал о возвращении! — приказал он сигнальщику, и тот послушно выбросил синий флаг, означающий конец операции. На «Гретхен» не сразу заметили сигнал командира, поскольку в тот момент второй дирижабль энергично добивал британский линкор «Рамилес». Успехи команды «Гретхен» под командованием майора Крюгера были более скромными, чем у Берга. Кроме «Рамилеса», ему удалось потопить лишь линкор «Эрин», остальными бомбами был серьёзно повреждён «Ревенге» и вызван сильный пожар на «Дредноуте». Во избежание возможного взрыва, и затопления кораблей на глубине, командиры линкоров приняли единственно верное решение. Они быстро вывели свои суда на мелководье и затопили их. Вода скрыла только палубы кораблей, оставив снаружи все артиллерийские башни.
Покидая разгромленную базу противника, Берг неукоснительно выполнил свою же инструкцию относительно оставшегося боезапаса. Опасаясь возможной детонации снарядов при возвращении и посадке, полковник приказал обязательный сброс бомб, но, желательно, с максимальным ущербом для противника. Таким ущербом оказался старый броненосный крейсер «Девоншир», возвращающийся на стоянку с патрулирования со стороны Дувра и случайно оказавшийся на пути уходящей «Берты». Полковник лично произвел два сброса последних восьми бомб на корабль противника, сначала остановив его, а затем окончательно уничтожив.
Налет на Лондон «Аннхен» и «Лотхен», под командованием капитана фон Цвишена, был не менее грандиозен, чем нападение на флот фон Берга. Посылая на британскую столицу молодого и ретивого Цвишена, Берг убивал сразу двух зайцев: уничтожал английские линкоры, что было особо ценным в глазах кайзера и, одновременно, уступал сомнительные лавры разрушителя британской столицы.
Сам фон Цвишен не сильно задумывался о последствиях своего налета, свято веря, что он помогает кайзеру и рейху в одержании окончательной победы. Оба дирижабля благополучно достигли британской столицы, умело скрываясь за кромкой серых облаков. Штурманы немедленно развернули на столе крупномасштабные карты Лондона, на которых были отмечены их основные цели: правительственные здания и резиденция премьер-министра.
— Снижаемся, — приказал пилотам Цвишен и кивнул головой артиллеристам. Радостно скрипя, закрутился ворот, и обе стенки нижней кабины дирижабля стали послушно раскладываться, открывая расчётам двух безоткатных орудий панораму большого города. Вначале штурманы ориентировались по извилистому руслу Темзы, затем по тёмным габаритам городских кварталов и, только спустившись на малую высоту, по силуэтам строений, видимых в подзорные трубы. В тот день знаменитый лондонский туман отсутствовал, открывая перед врагом город во всём его разнообразном облике. Проплывая над кварталами южной части города, сначала штурманы выделили башни Тауэрского моста, затем каменную иглу Клеопатры и, наконец, знаменитый Биг Бен. Лондонские часы точно указывали аэронавтам расположение их главной цели — английского парламента.
Плавно зависнув в воздухе, дирижабли грозно ощетинились четырьмя воронеными стволами безоткатных пушек, последним изобретением профессора Таненберга. Наводчики поспешно навели прицелы своих орудий и торжественно отрапортовали командиру о своей готовности.
— Огонь! — скомандовал Цвишен, и тотчас два орудия выплюнули трёхдюймовые снаряды по узорчатым стенам английского парламента. Справа от «Лотхен» раздались два хлёстких орудийных выстрела, это «Аннхен» капитана Брандта поддержала почин своего командира.
Согласно хитрой инструкции полковника Берга, первые три выстрела оба дирижабля произвели обычными фугасно-осколочными снарядами, добиваясь возникновения паники в рядах противника, заставляя их поскорее покинуть обстреливаемое здание парламента. Затем делался двухминутный перерыв, после чего обстрел возобновлялся, но уже снарядами с химической начинкой «черный крест».
Расчёт оказался точным, едва только первые немецкие снаряды угодили в башенки и высокие створчатые окна дворца, как моментально возникли паника и хаос среди его обитателей. Твёрдо уверенные, что страшная война находится далеко за Английским каналом, они неожиданно столкнулись с ней воочию, разом услышав завывание падающих снарядов, почувствовав разрушение стен, понюхав пороха снарядных разрывов и увидев своими глазами кровь и смерть ближних.
Этот быстрый переход от тихой мирной жизни к боевым будням мгновенно лишил обитателей парламента разума, и кричащей толпой они устремились прочь от обреченного здания, спасая свои жизни. Пестрая гомонящая река, состоящая из живых людей, выплеснулась на набережную Темзы и Уайт-холл, где их взору предстали висящие в небе германские дирижабли.
