К сожалению, англичан было почти в десять раз больше — не считая десанта на транспортах, так что даже безумная, самоубийственная храбрость венедских моряков не могла нивелировать численность. Зато смогли разгорающиеся пожары — несколько уцелевших 'ракетоносцев' смогли в дыму приблизиться и выпустить пару залпов практически в упор.
Плохая видимость и низкая точность ракет и здесь сыграла недобрую шутку — парочка из них подожгла венедские суда, стоявшие близко к английским… Но славяне успели сблизиться с английскими кораблями и намертво их сцепить. Ну хоть гибель не была напрасной…
Нервы у лорда Кавендиша дрогнули и он отдал приказ отходить. Впрочем, дело было не только в нервах — слишком много сгоревших и затопленных кораблей лежало на фарватере. Теперь англичанам пришлось бы заходить в порт, практически прижавшись к береговым батареям Ольденбурга. А учитывая, что там ещё оставались ракеты… В общем, рисковать не стали.
Приказав выпустить по городу ракеты, которые имелись и у английского флота, эскадра удалилась в Ганновер — десант непосредственно в Ольденбург отменялся и теперь 'Томми' предстояло сражаться со славянами без прикрытия корабельной артиллерии.
Ракеты Кавендиш запускал издали, да и качество… так что на сам город упало всего несколько штук, не нанеся никакого ущерба. Но… Не всё так гладко — отстояв город, венедская эскадра была уничтожена практически полностью. На плаву осталось всего десяток судёнышек, которые и подбирали держащихся на плаву моряков.
К сожалению, таковых было немного — моряки и без того падают в воду в большинстве своём контуженные и раненные. А уж когда это воды февральской Балтики…
Из участвовавших в битве славян выжил примерно каждый восьмой, фактически уполовинив английскую эскадру. Выжил и Святослав — к великому облегчению Владимира. Однако принц был достаточно тяжело ранен и вдобавок сильно простужен после вынужденного купания. Жизни его ничего не угрожало… Ну насколько в этом можно быть уверенным в восемнадцатом веке с соответствующим уровнем медицины… Командование войсками в данном регионе взял на себя Николич.
Основная же часть английского флота напала не на Ольденбург, а задумала всё‑таки пройти в Балтику. Защиту побережья Норвегии и Швеции взял на себя Богуслав, а флотом — немолодой уже Савватей Ворон. Здесь соотношение сил было не столько страшным, но зато не было возможности опираться на береговые батареи, да и идея ракетных катеров выглядела маловероятной — больше простора и соответственно, меньше возможности 'вынырнуть' из какого‑нибудь фьорда.
Дания тоже вступила в войну на стороне Англии, но откровенно говоря — выбора у них не было. Даже сама формулировка звучала как:
' — В силу непреодолимых обстоятельств и давления наших Английских Друзей, Дания вынуждена вступить в войну'.
Вроде как толку с таких подневольных союзников и немного, но теперь в распоряжении англичан есть порты, датские арсеналы, запасы провизии… В общем, экономику стране придётся долго восстанавливать — в любом случае.
Сперва эскадра под командование Лайонса 'пощупала' оборону шведских Хеганеса и Хельсингера, стоящих на берегу узкого пролива, отделяющего Швецию от Дании. У Хеганеса англичане даже смогли высадить десант, но все их усилия были напрасны — пехота быстро его уничтожила, отбив батареи у неприятеля. Дальше англы идти не решились — Хельсингер был куда более 'твёрдым орешком', рассчитанным на оборону не от эскадры, а от целого флота.
Так что пришлось сэру Бёрджесу вести свой флот через датские Корсер и Свейборг, где уже стояли флота Унии и России. Русский флот был предоставлен в основном гребными судами — специально строили и обучали морскую пехоту, рассчитывая на подобное течение событий. Были и парусные суда под командование Ушакова, но сравнительно немного.
Здесь сражение развернулось через три дня после нападения на Ольденбург. Началось всё очень осторожно — англичане уже получили известия о венедской манере сражаться и теперь старались не подпускать славян близко.
В принципе, удавалось — моряками англичане всегда были хорошими. Умело маневрируя, они не подпускали к себе корабли Союза.
В течении трёх дней шёл этакий своеобразный 'балет', когда стороны выясняли сильные и слабые места противника. Англы, пользуясь более чем двух кратным преимуществом, старались развернуть венедские корабли так, что бы те стояли против волны. В таком случае англичанам можно было стрелять заметно дальше — ядра летели по гребням волн, как пущенные мальчишками блинчики**.
Но ничего особо страшного в таком противостоянии не было — с большого расстояния нужно ОЧЕНЬ много точных попаданий, чтобы повредить обшивку. О 'золотом' попадании прямо в мачту или крюйт — камеру*** речи нет — это отдельный разговор.
В принципе, англичан такая 'игра на нервах' вполне устраивала — подобные битвы могли длиться даже не днями, а неделями, после чего критическая масса ошибок накаливалась и следовал решающий удар, сдача на милость победителя или бегство.
Третьего марта 1790 год англичане перешли в атаку — за прошедшие дни они заметно осмелели и уверились в собственном превосходстве. Зря, кстати… Пусть кораблей, пушек и моряков у них больше, но вот качество**** — не слишком.
К полудню флота Унии и России были зажаты в бухте Нюборга, постепенно отступая и огрызаясь. Огрызаясь, надо сказать, достаточно умело — артиллерия у славян была традиционно сильна*****, а корабли заметно качественней. Это англичане могут сказать 'У короля много', провожая погибающий корабль, а венеды, русские или шведы — нет. Мало…
Отбивались зло, умело — и если бы соотношение сил было более равным, сэру Бёрджесу о победе нельзя было бы и мечтать… Постепенно английский флот втянулся в бухту и… Её накрыл огненный шторм! Берега достаточно большой, но не слишком широкой бухты, стали идеальным местом для размещения ракет. Англичан переиграли…
Пусть жители Британии издавна славились невозмутимостью, но в этот раз сохранить её не удалось. По приказу Бёрджеса корабли начали разворот, стремясь покинуть ловушку и… Заспешили. Огонь намного страшнее привычных уже ядер.
Начались ошибки и английские корабли начали мешать друг — другу. И ещё одна ловушка — в бухту начал заходить гребной русский флот, таящийся до этого момента во фьордах. Русские отчаянно гребли, стремясь как можно быстрее подойти именно сейчас, пока враги столпились и большая их часть просто не может стрелять иначе как друг в друга.
