делать не остается, как только сидеть да менять золото, серебро и товары на бумажки! – прорвал он своими словами установившуюся тишину.
Тут разразилось бурное обсуждение, перемежающееся довольным потиранием ладоней, мигом вспотевших от воображения громадных прибылей.
– Но-но! – грозно предупредил я. – У вас будет оставаться только десять процентов выменянного на бумажные деньги серебра. Это серебро вы сможете использовать по своему усмотрению во внешнеторговых операциях. Остальные девяносто процентов злата-серебра будут поступать прямым ходом на хранение в СКБ.
– Владимир Изяславич, а не подделают бумажные деньги-то фальшивомонетчики? – на всякий случай уточнил Юрий Захарьевич, возглавляющий совет директоров «РостДома».
– Не подделают! Хотя очень грубые подделки возможны, но на то у нас есть глаза, чтобы их распознать! При изготовлении бумаги применяются тайные химические рецепты и новые, неизвестные вещества. Поэтому если утечки не произойдет, то подделать бумажные деньги будет невозможно. Бумажные деньги будут защищены еще лучше, чем векселя, которые за все время их хождения так никто и не смог толково подделать.
Я небрежно швырнул им пачку с купюрами, с шелестом разлетевшимися по столу. Деньги мигом разошлись по загребущим рукам банкиров. Они их принялись тщательно исследовать. Особенный восторг, как и следовало ожидать, вызвали рублевые купюры с посеребренным номиналом.
– Как уже сказано в законе, отделения «РостДома» менять серебро на бумажные деньги будут согласно весу и номиналу: серебряную гривну – на три бумажных рубля, три серебряные ногаты – на одну бумажную копейку и так далее. Здесь, я думаю, все и без пояснений понятно? Но… – я выделил интонацией, – есть один важный момент: обратная операция, то есть обмен бумажных денег на серебро, будет производиться с десятипроцентным дисконтом! Что сразу, автоматически, будет делать подобную мену экономически невыгодной. Да и смысл в получении на руки серебра будет только у тех купцов, кто торгует за пределами княжества. Потому как в Смоленском княжестве продавать и покупать товары можно будет только за бумажные или латунные деньги. На нарушителей будет налагаться штраф! Имейте также в виду вот что, – внимательным взглядом я оглядел банкиров. – Хождение латунных монет необходимо уменьшить до минимума, возможно, и вовсе от них откажемся, если торговля с европейскими странами оборвется. Всякое может случиться…
Бояре понимающе закивали головами.
– Владимир Изяславич, а как быть с нашими вкладчиками, если они потребуют вернуть им их золото или серебро? Бумажными деньгами выдавать? А если драгметаллами, то применять ли к ним этот дисконт?
– Хм… Сложный вопрос! Сначала предложите им выдать бумажными деньгами, будут упрямиться – отдайте серебром и без дисконта, иначе «РостДому» перестанут доверять! Не будем из-за лишней копейки ронять свой уже заработанный авторитет! Все равно рано или поздно все наши клиенты будут вынуждены подчиниться новому закону и обменять свои серебряные рубли и гривны на бумажные! Будут упорствовать – будут терпеть убытки из-за сокращения своего торгового оборота. Выбор у них невелик…
– Государь, когда запустим банкноты в оборот? – раздалось из зала.
– Со следующего месяца! С первого апреля зарплату военным, госслужащим и работникам на всех своих предприятиях я начну выдавать бумажными деньгами. А предварительно непосредственно сам указ о введении бумажных денег начнут на площадях с завтрашнего дня зачитывать, чтобы люди успели морально подготовиться.
Напоследок подготовил своим банкирам еще один сюрприз: рассказал им о биржевой торговле и дал зачитать текст соответствующего закона.
И месяца не прошло, как эта самая товарная биржа открылась рядом с обширными речными складами, по соседству с гостиницей, в кирпичном здании бывшего головного офиса «РостДома». А сам банк еще весной прошлого года, после учиненного там разгрома, переехал на территорию моего Ильинского детинца и компактно разместился рядом со зданием СКБ.
В этом новом коммерческом заведении купцы или их доверенные лица (маклеры) могли совершать сделки при физическом отсутствии на торговой площадке самих товаров. Даже разрешалось заключать их под будущий урожай и еще не произведенные товары, то есть, по сути, делать заказы предоплаченных товаров. В правовом отношении регулировал всю эту деятельность закон «О биржевой торговле».
Обширнейшие госзаказы стали первыми задавать тон работы вновь открывшейся товарной биржи. Казна, казалось, закупала все и вся в неимоверных количествах – от продовольствия, которое требовалось в военных походах, до камней-валунов и гравия, которые шли на постройку крепостных стен.
Вскоре и бояре распробовали новую задумку государя и стали сутками напролет пропадать на биржевой площадке, в открывшихся рядом гостинице и кабаках, обсуждая со своими коллегами виды на урожай, в перерывах азартно торгуясь, сговариваясь друг с другом, чтобы по максимуму обвалить или поднять цены на товары. А самым приятным лично для меня бонусом было то обстоятельство, что мой Свирский терем в кои-то веки опустел от назойливых вельмож, вся их деловая и общественная активность резко переместилась в биржевой квартал. В том направлении, чтобы закрепить успех, я еще и «жару поддал», разместив рядом с биржей шахматные и бильярдные клубы, организовал нечто вроде казино с доступными сейчас настольными играми, букмекерскую контору, где можно было делать ставки на результаты спортивных футбольных, регбийных и боксерских соревнований и прочих состязаний. В общем, жизнь там фонтанировала и днем и ночью. И самое главное – все были довольны – «и волки сыты, и овцы целы».
Глава 6
Глава Ржевского уезда, недавно произведенный в служилые бояре Велислав Искренович, прибыл в столицу вместе с наместниками уездных городов Зубцова, Солодовичи и нового Ракитграда, основанного этой зимой самим Владимиром. Правда, Ракитград пока что существует все больше на бумаге, там еще толком ни города нет, ни горожан как таковых, и всем там заправляли ржевские бояре, организовавшие с государем товарищество по добыче доломита и других ископаемых.
Городские наместники из числа вотчинных бояр и бывших тиунов на своего назначенного государем уездного главу смотрели волками, с плохо скрываемыми чувствами брезгливости и одновременно зависти. Ну никак не могли смириться вятшие люди уезда, что в недавнем прошлом рядовой дружинник – без роду без племени – был поставлен Владимиром головою над всем Ржевским уездом, некогда бывшим вполне себе самостоятельным удельным княжеством.
Чиновничья делегация из Ржевского уезда отправилась в путь сразу вслед за государем по хорошо накатанному войсками зимнику. Остановились провинциальные гости в Гостином дворе, что располагался рядом с Торгом и недавно образованной Биржей. Здесь собрались, кроме двух десятков уездных глав из трех областей Смоленской Руси и еще большего числа городских наместников, также губернаторы Полоцкой и Минской областей. Смоленский губернатор Перемога Услядович проживал у себя в окольном городе, в бывших хоромах смоленского посадника.
Смоленск продолжал неустанно меняться, расширяться, перестраиваться. Постепенно сбрасывалась деревянная кожура, ее место занимала каменно-кирпично-черепичная оболочка. Преображались не только городские усадьбы. Всю Торговую площадь замостили брусчаткой, и ею уже взялись мостить центральные улицы.
Принимал государь всех
