Юрий Корчевский - Верой и правдой. Битвы фельдъегеря [сборник]

Глава 5

Херсонес

Спустя некоторое время Алексей снова отправил своему кентарху в Херсонес послание, в котором описал почти героическое уничтожение пастбища и доложил об отсутствии потерь. Периодически о себе нужно было напоминать, тем более если есть о чём говорить. Он отправил письмо с оказией – в Херсонес шло судно.

А через две недели с другим кораблём получил ответ. Всем декархиям предписывалось пешим строем идти в Херсонес – путь долгий и небезопасный.

Алексей решил пожертвовать парой серебряных силикв из своего жалованья, но погрузить свою декархию на попутное судно. Так и солдаты прибудут в Херсонес не вымотанными многокилометровым переходом, и стычек с возможным противником удастся избежать – так же, как и потерь. Для любого командира потеря подчинённого ему воинства – чёрный штрих в продвижении по службе. К тому же для командира – это и личные переживания, ведь со многими воинами он сблизился, а с Актитом практически подружился. Да, иногда для выполнения поставленной задачи командир должен посылать подчинённых на верную смерть. Но можно бездумно посылать солдат на гибель, а можно, тщательно проанализировав ситуацию, минимизировать потери, а ещё лучше – и вовсе обойтись без них, выполнив при этом задачу.

Вот и теперь Алексей нашёл попутное торговое судно и уговорил купца взять его солдат за небольшие деньги. Для купеческого судна десяток солдат – лишняя нагрузка, но если с другой стороны посмотреть – защита от морских разбойников.

Оставив ветеранов, согласно приказу, в Гурзуфе, Алексей погрузил декархию с полным вооружением на судно, и корабль тотчас же отплыл.

Солдаты расположились на носу – так они меньше мешали команде работать. Гоплиты нежились под солнцем, наслаждаясь бездельем, а Алексей с грустью смотрел на исчезающий в дымке Гурзуф. Удастся ли ему вернуться на благословенные берега?

Корабль шёл до Херсонеса шесть дней. Погода благоприятствовала, дул попутный ветер. На ночь корабль приставал к берегу. Тогда гоплиты разводили костёр и готовили немудрящую похлёбку. На это время Алексей обязательно выставлял часового: и себе спокойнее, и гоплиты о службе не забывают, не расхолаживаются.

Судно обогнуло южное побережье Крыма и повернуло на север. Вот и Херсонес открылся – справа по берегу. Мощные крепостные стены, в бухте – несколько военных судов.

В порту Алексей узнал, где располагается военный лагерь, и повёл туда свою декархию. Как оказалось, прибыл он в числе первых. Кентарх с удивлением оглядел свежих, не пропылённых гоплитов.

– Ты как ухитрился? – спросил он Алексея.

– Мы с попутным судном. Я купца уговорил взять нас за пару силикв.

– Молодец! Другие пешим порядком шли, вымотались, да и потери есть. А у тебя декархия – как после отдыха. Ладно, слушай задачу. По сведениям лазутчиков, да и купцов тоже, гунны собираются напасть на город. У императора сейчас свободных сил нет, чтобы прислать помощь. Приказано держаться своими силами. Поэтому турмарх приказал собрать в Херсонес всех. Чего гуннам делать в маленьких селениях? Там богатой добычи не возьмёшь. Выделяю тебе участок городской стены для обороны, за него отвечаешь головой. Пойдём, покажу.

Октис Гракх показал Алексею участок стены, на которой его декархия должна будет обороняться при подходе гуннов. Для десятка участок в пятьдесят шагов был великоват, и Алексей осторожно высказал свои сомнения.

– Инженеры помогут. У них камнемёты есть, баллисты, даже сифоны. Солдат не хватает, со многих судов сняли пехоту и перевели в крепость. У гуннов кораблей нет, поэтому в первую очередь бой будет на суше.

Ещё когда Алексей вёл свой десяток в крепость, он видел, что здесь полно военных, крестьяне свозили на подводах в город запасы продовольствия. Для опытного глаза всё свидетельствовало о подготовке к обороне, предстоящей осаде города.

Между тем в город начали прибывать декархии их, девятой, кентурии, да и других тоже. Состояние некоторых декархий, особенно прибывших из отдалённых гарнизонов, расположенных в маленьких селениях по восточному Черноморью, было удручающим. Главное – потери. Вместо полноценного десятка в кентурии было пять, а в некоторых – и два солдата.

Командиры обеспокоились – ведь они рассчитывали на значительное усиление гарнизона Херсонеса. Декархии и кентархии было решено усилить, довести до обычной численности за счёт нерегулярных войск, иначе говоря – ополчения или милиции в первоначальном значении этого слова.

У Алексея забрали пятерых гоплитов и передали их в другую декархию, ему же дали пятерых греков из бывших ремесленников. Он, как и остальные декархи, был недоволен, но приказ выполнять надо.

По мнению Алексея, спаянные десятки, уже повоевавшие вместе, разделять было нельзя. Но он оставил своё мнение при себе и приступил к обучению новичков, вместе с Актитом гоняя греков до седьмого пота. Всё, чему учили его – оборона строем, построение «черепахи», метание дротиков, развёртывание из походного строя в фалангу и многие другие способы ведения боя, – он вдалбливал в головы новичков. К вечеру и Актит, и сам Алексей падали без сил.

Греки не роптали. Они знали, что враг близок, и готовились защищать свой родной город. Но, кроме храбрости и патриотизма, защитникам нужны были умения, иначе можно было без толку сложить голову в первом же бою. Особенно трудно было приучить греков к дисциплине.

Один из новичков не выдержал и к вечеру задал Алексею вопрос:

– Декарх, зачем мне эти премудрости? Я готов и без них умереть за свою родину!

– Умереть за родину – похвально. Но перед этим нужно убить двух-трёх врагов, чтобы твоя смерть в бою не была напрасной и спасла город. Просто умереть – удел слабых. А ты убей десяток врагов и останься в живых – вот истинная храбрость и патриотизм. У греков были прекрасные примеры – тот же Александр Македонский, великий полководец. А в древних сказаниях – Геракл. Тебе, греку, есть чем гордиться и с кого брать пример.

– Декарх, ты лучше меня знаешь греческую историю!

– Они были храбрыми и умелыми воинами, убили множество врагов и остались живыми. А ты – сразу умереть!

– Мне стыдно, декарх! Прости неразумного, – склонил голову грек.

Видимо, грек переговорил со своими соплеменниками, потому что они стали относиться к тренировкам более серьёзно.

Алексей торопился, он чувствовал, что грозные события грянут со дня на день, а времени на подготовку мало.

В один из дней он устроил показательный бой – пятёрка своих воинов против новичков. Вооружение полное, но вместо боевых мечей – деревянные. Две маленькие фаланги сошлись во встречном бою. Всего пара минут – и греки потерпели поражение.

– Ну, убедились? А если бы вместо гоплитов были настоящие гунны?

Алексей не видел, что со стороны за учебным боем наблюдает Октис Гракх. А вечером он был призван к кентарху.

– Садись, Алексей, угощайся.

Кентарх разлил в кружки вино, разбавленное по римскому и византийскому обычаю водой – такое вино хорошо утоляло жажду.

– Я видел, как ты сегодня проводил учебный бой. Похвально. Скажу больше – пока твои новобранцы лучше подготовлены, чем другие. Скажи, у тебя в десятке есть человек, который смог бы заменить тебя?

Алексей сразу вспомнил об Актите.

– Есть. Его зовут Актит. Он храбр, опытен, умён и осторожен, зря людьми рисковать не станет.

– Отлично! Властью, мне данной, с завтрашнего дня назначаю его декархом. Можешь его поздравить.

– А я как же? – растерялся Алексей.

– Думаю, декарха ты уже перерос. Для некоторых декарх – это потолок в карьере, а для тебя – только начало. С завтрашнего дня ты лохаг, командуешь второй полусотней. Там много новичков, обрати на них внимание. Все повышения – твои и Актита – будут записаны писарем, жалованье увеличено. Ты доволен?

– Да, конечно. Просто я не ожидал. Спасибо, Октис Гракх.

– Мне нужны толковые люди. Запомни ещё одно, Алексей. Где война, там всегда потери. Для империи это плохо, а для тех, у кого голова варит, – хорошо.

– Я думаю, ты, кентарх, говоришь не о трофеях, а о возможности карьеры.

– Ты слишком умён для варвара, Алексей. От исхода предстоящего сражения зависит многое. Если устоим, не исключены повышения по службе, а мне нужны преданные люди.

Выделив интонацией слово «мне», сотник продолжил:

– Я хоть из знатного, но бедного рода. Приходится пробиваться самому, не то что эти белоручки и лентяи из гвардии. Только и умеют, что вести подковёрные игры в столице. Бездари!

Последнее словечко у кентарха вырвалось явно от обиды. Он, боевой командир, участвовавший в боях, уже несколько лет всего лишь кентарх, тогда как гвардейцы, неся службу в столице, уже давно обошли его в чинах. А звание – это не только жалованье. Быть замеченным и приближённым к полководцам, начальникам провинций или самому императору – это богатые дары в виде земель со всеми селениями. Алексей хорошо понимал своего командира.