Глава 9
Глава -9.
Злись не злись, а пришлось на следующий день ехать к Добрынину. Пока нет людей от Мальцева, времени терять не стану. Начинаю лазить по его особняку, составлять план здания для отопления и пугаю его жителей. Да, внутри ещё работы и работы по обустройству здания. И денег на отделку…энное количество. На это Добрынину надо большой мешок и маленькую тележку в придачу.
После разметки расстояния метром, руки отогревал над Аргандовой вонючей лампой, которую за мной таскал слуга. Раза четыре падал, сломал пару перьев. Были, конечно, уже и железные из-за границы, но стоили очень дорого. Пролил чернила, матюгнулся, сразу вспомнил про чернильные ручки и чернильницы-непроливайки, которыми довелось пользоваться в далёком детстве. Плохо, что не вспоминал об этом раньше, когда у меня гостил Мальцев. А вспомнил только сейчас, когда падал и спотыкался в тёмных помещениях этого домищи. Дома уже составлял общий чертёж особняка, переделка выходила капитальная.
Последнее время донимал кашель. Надо с этим что-то делать.
— Николай Николаевич, предлагаю сделать временную печь из железа, потом обложить её кирпичом. Выведем трубы в несколько комнат, где будет тепло. Остальное уже только летом и лучше договоритесь сразу с Иваном Акимовичем о покупке у него нормального стекла. С такой масштабной переделкой лучше делать всё сразу.
— А вы что скажите Василий Федосеевич? — вздыхая, обратился к архитектору Федосееву Добрынин.
— Я с этим… совсем не знаком, поэтому…сказать что-либо не могу — отвечает важно Федосеев. Архитектор сейчас одна из самых уважаемых профессий. Мало их…совсем.
— Жаль — недовольно Добрынин. — Пусть будет так. Заказывайте, что нужно, и мне бумаги, я сам оплачу.
Надо решать с моей оплатой сейчас, потом поздно будет. Знаю я этих чинуш. Не уверен, что Добрынин и мастерам заплатит за работу.
— А нельзя ли мне получить участок в городе. За хлебным рынком в конце района Подьяческой улицы, около реки Упы. Тем более место там есть.
— А что вы хотите там строить? — спрашивает глава.
— Чтобы строить свой дом по-новому, хочу попробовать построить гостиный двор — почему нет. А то нормальной гостиницы в городе нет. Богатые люди, как правило, живут у знакомых. А за оружием нет — нет, да приезжают. Пусть лучше они у меня живут…и денежки несут.
— Гостиный двор?…Необычно…Почему такой странный выбор? — удивлен глава.
— Иначе эти попытки бесцельных визитов ко мне всяких любопытных никогда не кончатся. А мне, право, некогда всех принимать. Хотят смотреть, пусть снимают номер в гостинице и смотрят — добавляю я. Хотя это только одна из причин и далеко не главная.
— Да, Дмитрий Иванович, ну и характер же у вас… Я подумаю, что и как можно сделать. Но и вы мне общий план и вид предоставьте. Уж будьте любезны — говорит Добрынин, озадачив меня.
Ну, ничего. План я сделаю один, а строить можно и по-другому. Вернее достраивать, ссылаясь на какую-нибудь причину. Обычно так все тут и делали…у кого есть деньги разуметься.
Зашёл на почту и отправил родителям Мальцева Дмитрия Ивановича сто рублей. Думаю, им сейчас очень пригодится деньги в такой трудный год, хотя я и не знаю их материальное состояние. Но познакомившись с реалиями, думаю что не сильно хорошее.
Дальше я ходил по знакомым мастерским. Заказывал медные трубы и отопительные батареи. Их решил попробовать сделать в мастерской у мастеров купцов Гольтяковых. Мой выбор пал на них и потому, что они делали неплохое оружие. Плюс у братьев было очень современное оборудование по нынешним временам. Так как платить не мне, то я одного из братьев сразу настроил на выпуск по передовой технологии. С гаечной резьбой, лерками, метчиками и ключами. Потом это мне всё и останется.
— Что вы опять такое придумали, Дмитрий Иванович? И когда Вы пригласите в гости? Вы же обещали? — стал меня «пытать» Николай Иванович.
— Хорошо Николай Иванович, приезжайте в воскресенье после церкви. У меня уже и полуштоф припасён — и отправился домой. Прихватил и чеканную бронзовую джезву, заказанную ранее у него.
Заходя домой перекинулся парой слов с дедом Иваном, который был на страже, и потрепал Рема. Снимая куртку, бросил взгляд на часы, которые только недавно купил. С ними была интересная история. Я заказывал одни, а привезли мне другие. Эти были больше, красивее и… дороже. Пришлось попросить купца об одолжении. Сошлись, что часы повисят у купца в лавке недели две в рекламных целях. За это время я найду денег.
Приличный такой резной "скворечник", внутри часы-тарелка с маятником и небольшой стеклянной дверкой. Сделано в Швейцарии, Г. Мозер, между прочим. Заплатил шестьдесят восемь рублей, хотя изначально я заказывал часы рублей в пятьдесят. Буду в Москве, обязательно посещу часовой салон. Надо прикупить и простых качественных карманных часов. И себе часы подобрать "нормальные". А то мою "луковицу" доставать в компании купцов, просто уже стыдно.
— Ну, наконец-то — воскликнул я. Сейчас сделаем бюзе и с нормальным кофе. Да я же о таком давно мечтал! Еле дождался приготовленного бюзе и только принялся за приготовление кофе, как пожаловал гость. А вернее гостья, Анна Ильинична. Вот же нюх на…сладкое.
— Я вот ехала мимо, дай, думаю, проведаю Дмитрия Ивановича. Согреюсь — прищуриваясь и дразня меня купчиха, величественно выступает у меня в зале.
— Правильно сделали, Анна Ильинична, заодно и сладенького… попробуете — несколько двусмысленно намекаю я. Раз ты со мной так, то и я с тобой так. Да и на улице температура думаю градусов — семь-десять будет, а ночью ещё холоднее. Как тут народ зимует, нормальный человек в двадцать первом веке вообразить просто не сможет. Богатым намного легче: камины и очаги с трубами, есть и жаровни. А простые люди набиваются, как селедки в бочку, все в одну комнату, там располагаются вокруг камина-очага. Да у меня сейчас кони в конюшне с печкой лучше себя чувствуют, чем многие жители. За конями внимательно смотрят Ванюша с Фёдором, чтобы не замёрзли.
— Вы знаете, так холодно, так холодно и это только ноябрь — заворковала Антонова.
— Кофе будете. С сахаром и французскими сладостями — и поперхиваюсь кашлем. Вот будь он не ладен. И кашель…и Добрынин со своими просьбами, в душе матюгаюсь я.
— Бедненький. Заболели. И некому за вами и поухаживать — сюсюкает гостья, хлопая ресницами.
— Особенно вечером. Придёшь, намерзнешься…и некому согреть — тонкий намёк, на толстые обстоятельства. Улыбаюсь, закрываюсь чашкой и пью кофе.
— И не говорите, Дмитрий Иванович — как ни в чём не бывало, отвечает Антонова. Тоже видать, получая удовольствие от словестной пикировки.
Продолжалась пикировка долго, но я вынужден признаться, что победа мне не досталась…а жаль. Надо думать. Антонова уехала, дразня меня, с моими двусмысленными словами.
— Вы уж не мёрзните там у себя, Анна Ильинична, приезжайте. Согрею — пытаюсь оставить последнее слово за собой.
А наутро я свалился окончательно. Температура, кашель и вся прелесть простуды. Мария поила меня горячим молоком с мёдом, а Фёдор давал барсучий жир и им же растирал. Я его еле глотал. У меня он лез из горла назад. Но я мужественно старался себя пересилить, понимая, что это лучшее, что тут сейчас есть. Его-то и всего нужно по чайной ложечке, но заглотить его у меня почему-то получалось с большим трудом. Целых две недели я мучился и боролся с простудой, и только новый молодой организм помог справиться с болезнью.
Из этого я сделал вывод, что надо существеннее утеплять свою одежду. Дома нормально, но мне часто приходится бывать в нетопленных помещениях. Стояние в церкви по воскресеньям в обычных сапогах, хоть я и не часто это делаю, это вообще смерти подобно. Куртку надо сменить на шубу или утеплить капитально. Пошить тёплые брюки с утеплением, скопировав их с зимней современной лётной формы и разобраться с валенками. Их везли из Ярославской губернии, как и войлок. Были они достаточно дорогими в районе двух рублей.
