они числятся на службе, и никаких особых прав не имеют?
Ближе к обеду, как и обещал Пётр Абрамович, от него привезли книгу прадеда. Надеюсь, что я найду в ней для себя что-то нужное. Не думаю, что прадед почти всю жизнь бесцельно собирал и записывал всё известное о магии. Что-нибудь мне обязательно пригодится.
Вместе с книгой дворовый привёз от деда письменное приглашение всей семье Пушкиных на завтрашний обед.
Бабушка охнула.
Матушка запричитала про наряды, в которые животик уже не влезает.
Папаша крякнул.
Ну да, это тебе не у Вульф глупые анекдоты рассказывать. Дед ведь может и по шее дать. Не посмотрит, что ты муж его племянницы.
Лёва, отведя меня в сторонку, попросил:
— Саша, давай с тобой на лодке поедем, а остальные пусть в колясках тащатся.
— Добрый ты у меня, — с трудом сдержал я смех, — К сожалению, тащиться в колясках придётся всему нашему семейству. Вчера я к Петру Абрамовичу, можно сказать, на минутку заскочил, чтобы выказать своё уважение. Долгие посиделки в таких случаях не предусмотрены. И то знал бы ты, сколько мне сил стоило отказываться от каждой рюмки. Завтра же обед растянется до вечера. Волей-неволей пить придётся. Хмельной я перлом управлять не смогу. Кто в таком случае нам лодку обратно доставит? Дедовы дворовые на веслах или своих за лодкой отправим? А ведь от нас до Петровского две версты напрямки по воде грести. Людей пожалей. Ты, давай, тоже уже магии учись, — попытался подсластить я пилюлю,– Тогда сможешь пользоваться моими перлами и будешь нас с Ольгой по озеру катать.
Хотел было добавить: — «И будешь моим трезвым водителем», но не стал ещё больше грузить пацана.
Вместе с книгой по магии дворовый мне так же вручил две бутылки водки.
Накануне что я, что дед про них забыли, а сегодня вот они. Сами прибыли. Бутылки я сунул в руки мелькавшей рядом Акульке. Увидев это, бабка поманила её пальцем, что-то шепнула на ухо и девка мигом улетучилась. Пусть её. Водка в хозяйстве бабушки всегда пригодится. Всё-таки это не хлебное вино, а водка. Для неё обязательно двойная перегонка требуется. Кстати, рецепт её мне изрядно захмелевший дед тоже рассказал. Про можжевельник я и сам знал. А вот про фенхель, чабрец, калган и анис ни за что бы не догадался. Слишком тонкие от них ощущения были.
Семья, во главе с бабушкой, начала активные приготовления к завтрашнему обеду у деда. Отчего из-за простой поездки в гости устраивать такой кипеж, я отказываюсь понимать. Не в одних же панталонах ты поедешь, чего переживать-то? А мужиков там раз-два, и обчёлся. Но женщины. Их умом не понять.
Зацепив на кухне большую кружку чая, я заперся в комнате и уселся у окна, по уже сложившейся привычке, закинув ноги на подоконник. Изучаю, что мне в наследство от прадеда досталось.
К удивлению весь труд Ганнибала-старшего был на немецком языке. Каждое слово было выведено аккуратным каллиграфическим почерком.
Пфф, подумаешь. По мне хоть арабской вязью пишите.
Это ещё Виктору Ивановичу (а вернее мне), в своё время самоучитель китайского языка на глаза не попался. А то я и во дворце ныне правящей в Поднебесной династии Цин общий язык с местными обитателями нашёл бы. Или кто там у них нынче китайский Император?
Как следовало из записи на форзаце, составлять свой каталог Абрам Петрович начал почти век назад. С того самого момента, как вместе с Петром Первым оказался в Гданьске.
Так же он сожалел, что Бог не дал ему ни таланта, ни усердия, ни времени на освоение артефакторики.
И в завершении выражал надежду, что сей труд окажется полезным его потомкам и наследникам.
Как про наследников прочитал, так грустно стало. Прадед всю жизнь пытался создать сильный род. Народил четверых сыновей и не помню сколько дочерей, а что мы имеем на данный момент?
Иван Абрамович, который дослужился до высоких чинов, но вместо детей оставил о себе только память в виде Херсона?
Про отца мамы вообще лучше не вспоминать. Он женился по расчёту. Выгнал бабу с ребёнком, которого потом ещё и похитил, чтобы получить развод без претензий. Попался бы мне на глаза — лично кастрировал бы падлу. Ладно, добрые люди за бабку заступились.
Про Исаака Абрамовича тоже ничего путного сказать нельзя. Начал с артиллерии, а закончил псковским лесничим, отдав при этом за долги земли, полученные в наследство в Санкт-Петербургской губернии. Он занимал у кого только можно было, прятался от кредиторов, зато детей настрогал от души. В результате обратился за милостью к Павлу I, который своей резолюцией пристроил четверых его сыновей в разные кадетские корпуса, а ещё четверых в дом военного воспитания.
Остался дед Пётр.
Здесь ничего не скажешь. Хозяин крепкий. Но он устал от безнадёги. Да и лет ему немало. Ему тяжело уже дела вести. Тут ещё одна заковыка имеется. В своё время дед дал взаймы деньги мужу племянницы, под залог её имения. Муж помер, а долг не вернул. Имение Пётр Абрамович забирать не хочет, потому сговорился с вдовой, что она его приютит, обеспечив уход и внимание до самой смерти. Проще говоря, дед собрался съехать со своей жилплощади и оставить хозяйство единственному сыну Вениамину, который кто угодно, но только не помещик и не хозяйственник.
Ещё и бабушка, как мне подсказал Виктор Иванович, в следующем году помирать вздумала. В результате Михайловское полностью станет родительским, только вот оно им никуда не упёрлось.
Что интересно — это трагедия и вырождение не отдельно взятой семьи Ганнибал. Можно сказать, что всё дворянство Российской Империи по этому маршруту дрейфует. Тысячи имений в залоге, и это только начало дворянского декаданса.
— Интересная книга, — выдал Серёга после того, как я закончил перелистывать труд прадеда, — Тут даже картинки есть.
— Тебе бы только на картинки глазеть, — съязвила Лариса, — Для таких, как ты, в Российской Империи лубки придумали, а в Штатах комиксы.
— А что я не то сказал? — возмутился парень. — Интересный артефакт ночного виденья заметил, и мне сказать об этом нельзя?
Перл, про который заикнулся Сергей, мне тоже любопытным показался. Ветвь Света это ведь не только фонарики и прожектора. Это контроль всего электромагнитного спектра. Если подумать, то даже радио можно создать, не говоря об артефактах для ночного зрения и всяких плащах-невидимках. Увиденный Серёгой артефакт был уникален тем,