Ознакомительная версия.
- Ты доложил? Всё! Это! Вот!
- Конечно.
- И что?
- Не знаю. Мне забыли доложить, - усмехнулся я.
- Вот, зараза! И что делать?
- Исправлять мир к лучшему. Своими руками и по своему разумению.
- Ты точно доложил?
- Ты видел, как лейтенант пишет? На проштампленной бумаге, пронумерованной. Так и они писали. Кто читал - мне не ведомо. Я сделал, что должен был, а там - будет то, что должно быть. А у меня ещё есть дела поважнее, чем думать о ещё не случившемся.
- И что же?
- Там ещё сотни танков с крестами ездють. А должны они в наших полях кострами гореть.
- Вот! Точно! Тогда, вот, пошли спать.
Мы уже почти разошлись по своим углам, когда Громозека дернул меня за рукав:
- Мне было строго наказано не спрашивать тебя ни о чём. Вот. Ты сам рассказал. Так, вот, скажи уж - когда Победа?
- Праздновали 9 мая. Каждый год. Главный праздник. В 1945-м победим. За 27 миллионов убитых.
Громозека зажмурился, потом тряхнул головой, развернулся и понуро побрёл.
Даша не спала. Сидела у окна и плакала. Подслушивала?
Я обнял её.
- Я уезжаю. Завтра.
- Знаю.
- Можно мне будет вернуться?
- Нет. Наши пути больше не пересекутся.
- Я не хочу тебя терять.
- Это не в твоих силах.
- Я приеду после Победы.
- Ты не найдёшь тут никого. Но, сегодня я - твоя.
Исход из рая.
Провожать нас вывалили все. Несли подарки. Кто заготовил мясо медведя, кто - медвежий жир разлил по крынкам, несли пироги, сало, яблоки, курники, хлеб, варенья. Дед каким-то образом умудрился выделать медвежью шкуру, хотя я зуб даю, что невозможно за ночь это сделать. А ещё мешочек (точнее баул такой) с листами самосада.
Очень трогательно.
Долго махали нам, когда мы уезжали, мальчишки некоторое время бежали за БТРом, глотая пыль, потом отстали. Я до последнего смотрел назад, хотя Даша и сказала, что не выйдет меня провожать. Простились в доме. Ну, а вдруг передумает?
Когда посёлок скрылся за пригорком, развернулся по ходу. Рядом трясся Громозека, оккупировавший полубашню с пулемётом. За руль усадили Кадета - пусть оттачивает вождение.
Отряд НКВД появился сразу и вдруг. Тот же ЗиС стоял на обочине, бойцы кого-то трамбовали на другой обочине.
- К бою! - закричал я. Если НКВД кого-то трамбует - было нападение, значит.
Защёлкали затворы.
Бойцы осназа при нашем появлении (если они появились вдруг, значит и мы для них так же вдруг) разлетелись в стороны, залегли, готовые встретить нас огнём.
- Стоп! - закричал лейтенант, вставая в полный рост в чреве БТРа, благо - крыши-то нет, поднимая руки над головой в знаке "стоп", - Свои!
А Громозека смотрел на бойцов в форме НКВД поверх тупорылого ствола крупнокалиберного пулемёта, готовый покрошить всех в фарш. Но, из пыли поднялся избитый Брасень со связанными за спиной руками. И я всё понял.
- Не стрелять! - закричал я, - Я - майор Кузьмин. А это - мои люди. Кто старший? Доложить!
А получилось вот что. Мы, верхом на БТРе, растворились в воздухе, а эти двое, водила и Брасень - очутились в дорожной пыли. Вот эти двое и были повязаны, во избежание, так сказать, и допрошены. Во время допроса БТР и появился тем же макаром - появился, будто лампочку включили. А внутри - загорелые мужики в косоворотках. Что им думать? Напала банда местных и захватила бронетехнику?
Так что это только для нас прошло несколько дней. А для них - несколько минут.
Выслушав капитана, командира эскорт-группы осназа, я повернулся к своим:
- Ни слова. Для них прошло всего несколько минут. В дурдом нас всех запрут. И не дадут подвиг совершить. Я понятно объясняю?
- Понятно, командир.
- Капитан, грузись в грузовик, этого - ко мне, водилу себе бери. Выдвигаемся обратно. Задание выполнено.
- А как...?
- Каком кверху! Не твоё дело, - взревел я, - Выполнять!
- Ты мне не указ! - ответил капитан, - у меня свои инструкции.
Ух, ты, дерзкий! Ну-ну!
- И какие? Довести нас? Проследить? Довёз. Проследил. Люди - вылечены, задание выполнено. Мы возвращаемся на фронт, а ты - как хочешь. Можешь тут сидеть, пока не высидишь. Моего человека отпусти. Пока - прошу, не требую.
Брасеню разрезали путы, он вскочил, стал оттряхиваться, но увидев, что его ждать не собираются, кинулся к бронемашине. Кадет провёл БТР между грузовиком и озадаченными бойцами и поддал газу.
- Лейтенант, где ближайший пункт связи?
- Там.
- Вот туда и едем. Слышь, Кадет?
- Угу.
- И ещё раз повторю, чтоб наверняка дошло - в то, что было - я сам не верю. Кто поверит? Потому, рекомендую придерживать язык за зубами. Лейтенант, ты обязан доложить, а вот что и кому - думай сам, если не хочешь получить свинцовую пилюлю в лоб от избыточности внутричерепного давления или провести остаток жизни в комнате с мягкими стенами с стильной рубахе с рукавами завязанными на спине.
Потом повернулся к грязному и избитому Брасеню, пожиравшему нас глазами.
- Я даже не спрашиваю, - выставил он руки, - уже и так понял, что остался без сладкого. И даже догадываюсь, за что в рай не пускают.
Всё-таки, он - умница. Хоть и вор.
Везёт мне на уникумов. Правда, их в поисках постоянно в дерьмо приходиться окунаться. Наверное, в других местах уже всё "зачистили", всех нашли. Или это только я их смог разглядеть? А остальные - не увидели под толстым слоем "шоколада" начинки? Ведь что было бы с Брасенем и Прохором, не притяни я их к себе? Сгинули бы бойцами переменного состава штрафной роты. И так никто бы и не узнал, что у Брасеня не голова, а промышленный логистический компьютер, а Прохор - экстрасенс, лечащий наложением рук.
Грузовик с осназом догнал нас только у полустанка, когда лейтенант ходил телеграфом докладывать о результатах нашей поездки. Видя, что осназ толпой попёрлись в узел связи, я снял косоворотку и, кивнув Громозеке, пошёл туда же. Не скажу, что мой голый шрамированный торс остановил ГБ, но он произвёл впечатление. А мне этого и надо. От лейтенанта они отвалили, так что крови не пролилось. И даже по мордям никто не схлопотал. Скучно!
- Ждём ответа, - сказал мне лейтенант. Ну, подождём.
И перекусить пора. Отъехали в сторонку, сильно в сторонку, разложились. ГБ звать не пришлось - сами нарисовали свои любопытные носы. Крикнул, пригласил к столу. Я был уверен - не откажут. Понятно, что не принято есть с руки поднадзорного, но это же реальный шанс сбора оперативной информации. Откажется - значит, просто вышибатель дверей. Не, не отказался. Опер.
Ознакомительная версия.
