русский изобретатель?» — и, он мне всё рассказал. Так, что вот мой совет — перед тем как пилить эти «заклёпки» — займитесь хотя бы самой элементарной секретностью, мистер Бекаури.
Но он меня уже не слышал, с головой уйдя в чтение — аж рот разинув.
Всё, он «на крючке» и хрен с него спрыгнет!
Подождав ещё минут пять, не прощаясь вышел, поймал извозчика и уехал в особняк Нарышкиных.
* * *
Приведя себя в первоначальный вид, использовав продвинутую отмычку — уже давненько изготовленную по памяти по ролику из «Ютуба» на всякий «пожарный», глухой ночью, проник в кабинет Златы Лилиной и хорошенько там пошарился.
Ничего особо значительного, но нашёл пачку связанных шпагатом выцветших от времени тетрадок, покрытых пылью забвения:
«Злата Бернштейн. Дневник».
Девичья фамилия этой сучки, стало быть.
Начинала она их вести с ещё дореволюционных времён, а с двадцать первого года забросила.
Полистал… Так, ничего особенного — обычные бабьи заморочки да трепотня с упоминанием персоналий и промыванием им косточек. Особенно бывшему мужу достаётся — он же «Вождь № 3» первого в мире государства рабочих и крестьян.
Подумал, подумал…
«Пока» ничего особенного!
Ладно, берём — глядишь и сгодится на что.
* * *
Всю обратную дорогу от Ленинграда до Москвы, а потом до Нижнего и Ульяновка, я провёл в «размышлизмах» — страшно комплексуя по поводу моей невозможности что-либо изменить кардинальным образом…
Ну, ладно — с Бекаури может и пролезет и, сотворит он что-нибудь полезное — на удивление всем друзьям и, на зависть и страх врагам.
Но, если бы он был один!
Ведь, практически все образцы вооружений, были приняты буквально перед самой войной, когда Кровавый тиран (Вождь и учитель) перестрелял большинство гениальных изобретателей и, крышующих их — не менее гениальных политиков и военных.
Но было уже поздно — кукушка часов истории прокуковала ровно полночь.
Так, что же делать?
Можно, согласно традиции жанра, пойти к Сталину, показать ему своё «послезнание» и очутиться говорящим попугаем-провидцем в золоченной клетке.
Если бы перенёсся в своём возрасте, то да!
Я бы так и поступил: терять то, собственно говоря уже нечего — «Виагры» в свободном доступе нет и, даже рецепт её изготовления — мне неизвестен, как рецепт кока-колы, пенициллина и ядерного устройства.
А так — молодой, здоровый, полный сил и энергии… Не…
Нет, не пойдёт: всё моё естество вместе с нутром — протестует против этого.
Очково мне что-то!
Да, чего уж там… Назову вещи своими именами:
— СЦУ Я!!!
Ни что человеческое мне не чуждо — в том числе и, присущее всему живому чувство страха.
Да и сомнения меня берут, что такой номер пролезет.
Вождю и без меня с моими «заклёпками», есть чем заняться — особенно в такой сложный для него момент, как «тихушное» подбирание валяющейся на земле власти.
Отвлеки его и вместо культа личности Сталина, Хрущёв (или кто другой), будет развенчивать культ личности Зиновьева.
Да и позднее, честно сказать — успех сего предприятия писан вилами на кофейной гуще!
В 30−40-е годы, сфера власти Сталина была ограничена личным контактом с ситуацией. Стоило что-то выпустить из-под личного контроля — и на его решения просто не обращали внимание.
Ещё вот обстоятельство: кроме Сталина — существуют ещё многочисленные группировки «по интересам» в правительстве, промышленности и вооружённых силах. Вы будете убеждать «Отца всех народов» о пользе промежуточного патрона — а сто специалистов и, с десяток стратегов — окончивших во время Первой мировой войны школу прапорщиков, а после Гражданской войны конно-балетные курсы — будут убеждать его в обратном.
Как вы думаете, кому он поверит?
Нет, не так: к кому он прислушается?
Вы пришли и ушли, а с Ворошиловым, Будённым, Тимошенко и Куликом — ему на трибуне Мавзолея стоять, на шашлыки ездить и «Телиани» из оленьего рога пить… А они ратуют за старый русский трёхлинейный патрон с рантом.
Вот, вспоминается как раз такой случай:
Первая в мире штурмовая винтовка — автомат Фёдорова, так понравился Сталину, что долгое время лежал на зелённом сукне его рабочего стола. Вождь, нет-нет — да и любовался на него, брал в руки и прикладывал к плечу.
Но когда он спросил у Наркома вооружений Ванникова, о возможности массового перевооружения пехоты РККА этим зачётным девайсом, тот набрался наглости и заявил:
«Ну невозможно нам товарищ Сталин наладить выпуск боеприпаса к этому автомату! Придется остановить целую линию на патронном заводе».
И всё!
Остался боец Красной Армии с трёхлинейным «стреляющим копьём» системы Мосина и четырёхпудовым «Максимом» на убоищных колёсиках — известных со времён даже ещё более ранних, чем уже основательно забытая Англо-бурская война.
Думаете, сей специалист не знал, что даже в Российской Империи — о технологической отсталости которой, так долго талдычили большевики, в самый разгар Великой войны — было налажено производство патронов «Арисака 6,5×51 мм», которыми стреляя автомат Фёдорова?
Конечно, знал!
А ещё он знал, что высшее военное руководство СССР — имеющее «правильное» происхождение и ответствующее образование, «топят» за ручной пулемёт «одноклассника» Дегтярёва под русский винтовочный патрон.
Сталин то, что?
Вызвал раз в месяц, спросил, выслушал и, ежели сразу в своём кабинете не зарезал и кровь аки у младенца не выпил — отпустил домой. Ванников облегчённо вздохнул, перекрестился и забыл про Сталина и его злодейскую паранойю до следующего раза.
А с собственным непосредственным начальством — ему «жить»!
И кровь оно «пить» способно — каждый ненормированный рабочий день.
Другой пример на ту же — стрелковую тему.
На последнем предвоенном конкурсе на самозарядную винтовку, в финал вышли две конструкции — Симонова и Токарева.
После проведения всех положенных дополнительных испытаний, «Комиссия Наркомата вооружения и Главного артиллерийского управления», рекомендовала к принятию на вооружение самозарядную винтовку Симонова — как наименьшую по массе, более простую по устройству, менее трудоёмкую в производстве и более дешёвую экономически.
Однако военные «топили» за винтовку Токарева — любимчика маршала Ворошилова, имеющую избыточную массу, громоздкую конструкцию с длинным штыком, сложную в производстве и эксплуатации.
«Так хотят все!», — сказал тогда Сталин тому же Ванникову, снимая с себя всякую ответственность за принятие этого важного решения.
Постановление «Комитета Обороны при СНК СССР», волюнтаризским образом прекратило дальнейшие дискуссии и, на вооружение была принята самозарядная винтовка «СВТ-38», после Зимней войны прошедшая основательный апгрейд и превратившаяся в знаменитую «СВТ-40».
Вроде бы и хороша винтовочка — немцы её якобы себе на вооружение приняли и, поголовно все диванные стратеги на
