Ознакомительная версия.
Начался выбор второй жертвы для Перуна. Поскольку все стоявшие здесь были своими, воинами князя Вольдемара, было логично положиться на волю самого бога. Пусть Перун сам укажет жрецу с завязанными глазами на того, чьей кровью он хотел бы насытиться…
Жеривол медленно двигался вдоль стоящих воинов, и при его приближении люди молча отшатывались. Каждый понимал, что хоть вероятность и мала, но в общем-то выбор жреца вполне может пасть и на него. Тогда его выдернут из толпы и в мгновение ока он уже не будет больше воином-дружинником, богатырем и искателем наживы, а превратится в голое безгласное тело, чья кровь пойдет на задабривание деревянного идола, высящегося перед каменным алтарем в пламени горящих костров. Потому что такова воля грозного и кровожадного бога, и его товарищи, только что стоявшие рядом, испуганно будут таращиться на то, как жрец занесет свой нож.
Жеривол шел, тщательно отмеривая каждый свой шаг. Иногда он, как слепой, протягивал вперед руки и ощупывал кого-то из стоявших перед ним. Касался, проводил руками по телу, по одежде, а потом шел дальше…
«Уж не меня ли он ищет? – боязливо подумал я, когда жрец остановился рядом со мной. – А что? Если подумать, то я – самая подходящая жертва здесь. Пришелец, чужеземец, непонятный человек. Почему бы именно его и не принести в жертву Перуну?»
От напряжения пот выступил у меня на затылке, и я ощутил, как капля его стекает за воротник моей рубашки.
Рука жреца коснулась меня, и прошлась по рукаву. Усилием воли я остался стоять на месте. Только бы не меня, только бы пронесло!
И вдруг в одно мгновение все кончилось. Рука Жеривола метнулась вправо и, миновав меня, схватилась за одежду жавшегося ко мне Всеслава.
Вздох облегчения пронесся по толпе воинов. Жертва была избрана!
– Вот он! – закричал жрец, срывая с глаз повязку и вытаскивая помертвевшего мальчика за собой в середину круга. – Перун избрал себе жертву!
Я метнул взгляд на нахмурившегося Вольдемара. Несомненно, выбор жреца не понравился сумасбродному князю. Думаю, что у него, как и у меня, не было сомнений в том, что Жеривол избрал жертву вовсе не по научению Перуна, а руководствуясь собственными соображениями. Кто уж там разберется, каким образом ему удавалось подсмотреть сквозь повязанную на глаза тряпочку, но, надо полагать, за годы тренировок тут можно как-нибудь исхитриться.
Да, впрочем, о причинах выбора можно было легко догадаться. Князь отобрал у Жеривола намеченную жертву – Рогнеду, а теперь оскорбленный жрец решил отыграться, схватив взамен Всеслава – княжеского любовника. Гамбит, однако…
К счастью, мальчик так и не успел до конца осознать, что произошло. Он с ужасом смотрел на меня, как на своего единственного защитника, но что я мог поделать? Мальчик с отчаянием озирался, ища глазами Вольдемара, но князь в досаде отвернулся: отбирать у жреца вторую жертву подряд было уже невозможно даже и для князя.
Когда же до Всеслава дошло, что помощи ждать неоткуда, лицо его задергалось, и он завопил – пронзительно, безнадежно. Так кричит животное, когда осознает неминуемую гибель в лапах хищника.
Когда с него сорвали одежду и обнажилось хрупкое тело подростка, я с особенной жалостью взглянул на наложенный мною шов. Он ведь уже заживал, и от раны мальчик почти поправился. На беду понесло его сюда, в круг воинов рядом с алтарем Перуна. Лежал бы себе возле костра, благо что раненый…
Крякнув, Жеривол размашисто нанес удар и вскрыл грудную клетку мальчика одним движением. Вторым и таким же точным он извлек трепещущее сердце, с которым радостно полез наверх – порадовать своего бога.
Богослужение свершилось, и теперь воины, радостные, расходились к своим кострам, где готова уже была обильная пища и пиво с брагой. Некоторое время я не мог прийти в себя, ощущая свою чужеродность среди окружавших меня людей. Постепенно я успокоился. Мне помогла мысль о том, что они ведут себя спокойно и как ни в чем не бывало, потому что у них всех совершенно иной, отличный от моего жизненный опыт. На их глазах пролилась кровь. Ну и что, если каждый из этих людей видел потоки человеческой крови с самого детства? Они проливали кровь врагов, или странников, или купцов. Проливали свою кровь, если приходилось. Рубленые раны, отрубленные головы и конечности, мертвые тела – эти картины сопровождали всю их жизнь.
И что грозный бог по имени Перун требует для себя крови жертв – в этом не было для здешних людей ничего удивительного. Бог помогает в битве, позволяет получить богатую добычу, а за это он требует жертвы – человеческой крови. Разве это несправедливо? Баш на баш, натуральный обмен: о морали тут речи не шло.
Я подошел к Любаве, которая успела к тому времени привести в чувство свою госпожу и возле которой оставалась.
– Кто ты? – спросил ее приблизившийся Блуд. – Что ты тут делаешь, возле моей новой рабыни?
– Я была ключницей князя Рогвольда, – ответила девушка, подняв голову к стоявшему над ней боярину, – и служила госпоже Рогнеде. И теперь снова хотела бы служить.
В ее голосе промелькнула надежда. Любаве казалось, что если Рогнеда осталась в живых, то и все остальное может перемениться.
Блуд усмехнулся.
– У рабынь не бывает служанок, – заметил он. – И моей новой рабыне ты не нужна. Возьмите ее и отведите в лодку, – обратился он к двоим слугам, сопровождавшим его. Рогнеду повели в сторону реки, Любава побрела следом.
В этот момент Блуд заметил меня и наши взгляды вновь скрестились.
– А, это ты, – произнес боярин, разглядывая меня вновь. – Тебе понравилось жертвоприношение? В стране, из которой ты пришел, так делают?
Я отрицательно покачал головой.
– А какие болезни ты умеешь лечить?
На этот раз пришел мой черед усмехнуться. Чисто профессиональное, ничего личного. Просто уже многократно пришлось убедиться в том, что профессия врача неизменно вызывает живой интерес почти у всех. Каждый человек либо сам чем-то болен, либо болеют его родственники. Тема болезней и их лечения не чужда ни одному человеку, в каком бы месте или времени он ни жил.
И где бы ты ни оказался: в поезде, в компании знакомых или малознакомых людей, но стоит сказать, что ты врач, и вопросам к тебе не будет конца. Лучше уж вовсе не признаваться.
Однако сейчас я понимал, что именно медицина может помочь мне. В этом мире мне, для того чтобы выжить, нужно было как-то выделиться, доказать свою полезность. А в противном случае не вечно же будет мне везти, а от ружья не много толку, если удача отвернется от меня.
– Каждая болезнь требует разного лечения, – осторожно сказал я. – Все люди болеют по-разному. Кого-то можно вылечить, а кого-то нет.
Ознакомительная версия.
