– Мне велено встретить вас, сэр. Спецпоезд ждет.
Да, он ждал; как и восторженная толпа очень рано вставших людей – вернее, не вставших, а даже не ложившихся, потому что большинство из них, похоже, провело здесь холодную ночь, не смыкая глаз, греясь у остывших теперь костров и ловя каждое слово о передвижениях Вашингтона, которое просачивалось из штаба строительства. Они были на его стороне, он был их кумиром, и потому, когда он появился, общая радость достигла уровня лихорадочного возбуждения; толпа с гулом заволновалась, забурлила, все разом хотели оказаться поближе. На высокой, украшенной всевозможными флажками эстраде группа краснолицых оркестрантов наигрывала что-то громкое, но было не разобрать что, ибо музыка тонула без следа в океане громовых оваций. Каждый хотел поприветствовать Вашингтона, пожать ему руку, коснуться его одежды, оказаться хоть как-то причастным к славе героя дня. Полиция не могла воспрепятствовать; а вот бригада землекопов – смогла; они окружили Вашингтона несокрушимым кольцом своих тел и сапог и протаранили дорогу к ждущему поезду. Проходя мимо трибуны, задержались. Вашингтон поднялся, быстро пожал руки стоявшим там сановникам в шелковых головных уборах и помахал толпе рукой. В ответ она загремела еще сильнее, а потом вдруг почти затихла, и его слова долетели до всех:
– Спасибо вам. Сегодня – день Америки. Теперь я должен ехать.
Кратко, но корректно – и вот он уже снова на пути к поезду, а там сильная бронзовая рука протянулась вниз и почти втащила его в единственный прицепленный к электровозу вагон. Не успела нога Гаса коснуться ступени, как поезд начал двигаться, быстро набирая скорость и грохоча на стрелках; и вот он нырнул в черное отверстие, обрамленное гордыми словами «Трансатлантический туннель».
Гас не успел усесться как следует, как та же самая бронзовая рука-поднимальщица, превратившись теперь в руку-подавальщицу, извлекла бутылку пива, открыла ее и ткнула горлышком, из которого лезла пена, в сторону Вашингтона. Говядина с пивом были основой жизни землекопов, и Гас давным-давно привык к подобным трапезам в любое время дня и ночи, так что теперь он взял бутылку с видом, словно разговеться этим солодовым напитком было для него обычным делом, – не раз оно действительно бывало так; он поднес бутылку к губам. Обладатель бронзовой руки держал другую бутылку наготове и, тут же подняв ее, ополовинил одним глотком, а затем удовлетворенно вздохнул.
Саппер Кукурузник из племени онейда, народа ирокезов, начальник смены землекопов в туннеле, верный друг. Он представлял собою почти семь футов обтянутых медной кожей костей, сухожилий и мускулов, черноволосый, черноглазый, нескорый на гнев, но во гневе превращавшийся в неумолимую колесницу справедливости с кулаками, огромными, как вирджинский окорок, и тяжелыми, как гранит. Золотое кольцо с подвеской из лосиного зуба свисало с его правого уха, и сейчас он крутил его пальцами, значит, думал – он всегда крутил его, когда ему нужно было сосредоточиться. Кручение подвешенного на ниточке лосиного зуба, согласно рецептам какой-то тайной магии, свивало мысли в пригодную для работы связку; когда они как следует притирались друг к другу и становились легко управляемыми, возникал результат.
– Вы скроили всю операцию очень точно, капитан.
– К этому заключению я пришел самостоятельно, Саппер. У тебя есть какие-то причины думать, что я с ним поспешил?
– Никаких – за исключением того, что у вас нет ни малейшего упреждения, ни малейшего люфта в расписании на случай чего-то непредвиденного, – а я могу напомнить вам, что непредвиденное туннельщики всегда должны брать в расчет. Туннельные секции – на местах, герметизирующий стыки раствор – заливается, все так хорошо, как только может быть. Последние пять секций еще заполнены водой, поскольку нужно несколько часов, чтобы загерметизировать сочленения. Как вы и приказали. Хотите, я позвоню и велю начать откачку?
– Ни в коем случае. Нам нужно столько времени, сколько необходимо для застывания раствора, и ни секундой меньше. Удостоверься только, что все готово к работе. Теперь, как насчет транспорта на станции?
– Геликоптер Королевских ВВС уже там, заправлен, стоит наготове. Так же как и «Веллингтон» в Гандере. Они протащат вас через что угодно, пока Великий Дух осыпает вас своими благодеяниями. Однако существует вероятность, что Он осыплет вас не только благодеяниями. В Атлантике циклон – ветер девять баллов и снег. Движется к Ньюфаундленду и, похоже, сулит массу больших неприятностей.
– Я буду там раньше.
– Я выпью за это. – И, будучи надежным человеком не только на словах, он извлек из стоящего под сиденьем кейса еще две бутылки пива «Ситтинг Булл».[6]
Постоянно наращивая скорость, поезд мчался в глубину темного туннеля на дне Атлантики, повторяя под морем тот путь, который «Боадицея» недавно проделала над ним. Но здесь, вдали от непогоды и капризов ветров и волн, на дороге, выглаженной бесчисленными техническими ухищрениями человека, могла быть достигнута скорость, о которой там, на поверхности океана, не приходилось и мечтать. Через несколько минут поезд летел в грохочущей темноте со скоростью, вдвое превышавшей ту, которая была доступна снаружи, так что еще какие-то две бутылки пива, каких-то два часа пути, дружеский обед из говядины с картофелем, приготовленный на импровизированной кухне, – паяльная лампа и железная кружка – и они начали сбрасывать скорость перед конечной остановкой.
Она была и впрямь конечной – машинист, зная об экстренности ситуации и всей душой стремясь помочь, затормозил так, что передние колеса лишь нескольких дюймов не добрали до конца колеи. В считаные секунды Вашингтон и Саппер спрыгнули вниз и влезли в электрофургон, чтобы уже на нем проделать короткое путешествие в рабочую зону. Размытые пятна огней замелькали у них над головами, а спереди стремительно надвигался герметичный конец туннеля.
– Лучше надеть эти сапоги, – сказал Саппер, протягивая пару сапог, закрывающих бедра. – Перед тем как станет сухо, станет мокро.
Фургон остановился, а Вашингтон еще натягивал сапоги; когда он спрыгнул, Саппер уже находился возле необычного устройства, стоявшего близ одной из стен туннеля. Пока он, нажимая какие-то рычаги и поглядывая на циферблаты, настраивал устройство, фургон дал задний ход и умчался прочь. Гас подошел к небольшой группе землекопов, которые тепло с ним поздоровались, и он им ответил тем же, каждого называя по имени. Саппер крикнул им, прося помощи; они подкатили машину ближе к стене туннеля и оттащили подальше толстый электрический кабель.