низкой, но длинной, рыбацкая, наверное. Усевшись на корме, смотрел на ту сторону. Зарево пожаров освещало разрушенный город, когда-то гордо возвышавшийся над величественной Волгой. Эх, какая тут рыбалка была, наверное…
Переправу бомбили, и сильно. Немцы, занимая Мамаев курган, отлично видели и простреливали Волгу. Пару раз бомбы и шальные очереди из пулеметов ложились довольно близко от нас, даже брызги долетали. Страшно не было; когда везли на левый берег три дня назад, было страшнее. Там баркас шел открыто; как дошли, не знаю, но то, что в нас стреляли, факт. Здесь же лодочка скользила тихо и незаметно, хотя «люстры» висели по всей реке. Ближе к берегу стало светло от пожаров, и бойцы налегли на весла со всей силой, тут нас уже видно. Немцы люди ответственные, приказали какому-нибудь рядовому или ефрейтору наблюдать за своим сектором, он ни разу не посмотрит в другую сторону, порядок такой. Когда до суши оставалось метров десять, нас все же обстреляли. Бойцы ответного огня не открывали, старший коротко приказал всем за борт, и, подхватив манатки, и меня в том числе, бойцы скользнули в воду. Холодно, блин, хорошо, я еще пустой, тащить ничего не надо. Меня держал Малыш, прижимая к себе одной рукой, в ней же держал и пулемет. Здоров же он, но я облегчил ему работу, крикнув в ухо, что сам доплыву. Парень взглянул мне в глаза благодарно и отпустил, а я поплыл. Медленно, тяжело, одежка здорово мешала и тянула вниз, но я старался.
На берегу, найдя укромное место, сели выжиматься и отдохнуть. Ветер приносил противный, тошнотворный трупный запах, хотелось куда-нибудь спрятать нос. Вроде и привык давно ко всякому, но тут… сколько же тут трупы лежат, месяц, два?
– Нам по берегу лучше, метров пятьсот влево, потом наверх, – старший пояснил своим, когда собирались идти.
– Товарищ командир, может, сразу улицей? – спросил я. Блин, опять надо доказывать, что ты говоришь по делу, а не просто перечишь старшему по званию.
– Зачем? Там мин кругом, как в деревне коровьих лепешек.
– Это хорошо, значит, безопасно, – пожал я плечами. – Тут трамвайные рельсы, хлама много, есть где спрятаться и где пройти тихо.
– Не все так просто, парень, – покачал в ответ головой старший группы, – немцы из занятых домов простреливают улицы вдоль и поперек.
– Сейчас ночь, немцы тоже спать хотят, а «люстры» в городе дают ломаные тени, возможность пройти есть, тем более по развалинам.
– Идем берегом! – скомандовал старший, больше я не влезал, упрямый он, да и понять его легко, он же старший.
Молчал я до самого открытия по нам огня.
– Мля, на землю, живо!
Мы успели пройти всего несколько десятков метров, когда по нам ударили. В какофонии общей стрельбы со всех сторон сразу и не поняли, лишь когда Малыш за руку схватился и крикнул, командир группы начал отдавать приказы.
– Ползком, к валу, быстро-быстро!
Ну, я же говорил – городом надо идти…
– Как они нас разглядели? – ругался старший группы, перевязывая Малыша. Мы сидели под прикрытием земляного вала, пока нам ничего не угрожало. Если бы фрицы были рядом, закидали бы гранатами.
– Да они нас еще в воде заметили, стреляли же, – спокойно бросил я.
– Но тут, в темноте?!
– Отследили, как мы плыли, «люстры»-то висят. Свет хоть и хреновый, да все равно нас было видно. Думаете, что увидели и забыли? Нет, это ж немцы, въедливые, гады.
– Они же нам теперь не дадут вылезти, – ругался командир.
– И не надо. Идите назад, в этих домах расположился батальон, их уже мало там, они прошли несколько дней назад и закрепились, но находятся в полном окружении. Буквально через улицу уже наши сидят. Если не найдете возможность уговорить командиров атаковать, расхреначьте их артиллерией. – Интересно, большая арта уже прибыла на тот берег, помню по мемуарам, что ее вначале не было. Тут, правда, еще проблема, командование снаряды экономит. Вон, пока перебирались, обратил внимание, что наши отвечают крайне редко, в час по чайной ложке.
– Откуда ты знаешь, что они в окружении? – уставился на меня старшой. Бешеные глаза зловеще блестели в темноте, даже страшно стало.
– Ребята, вы забыли, откуда я? – удивился уже я. – Немцы рвутся к Волге по соседним улицам именно для того, чтобы обеспечить окруженцам снабжение и подрезать нас на берегу. Но не выходит, сил тут пока много, а немчура танки провести пока не может. Да и наши танки тут где-то еще катаются.
– Леша, готовь рацию! – вдруг выдал командир, а снайпер послушно снял с плеч командира мешок и начал разворачивать. Ага, так мы с передатчиком? Отлично!
– Не намокла? – Снайпер ответил, что порядок.
– Хорошо вам, – пробормотал я, а командир уже докричался до кого-то с того берега.
– «Василек»? Код «Тюльпан», укажу красной ракетой. Спасибо! – расслышал я и весело посмотрел на командира. У того в глазах веселости не было, лишь озабоченность.
Уже через десять минут на склоне выше и в стороне от нас начали рваться снаряды. Стреляли «Катюши», вой этих ракет, да и огненные следы в небе видно издалека. Кстати, эффективность у них так себе, особенно в городе, пробивная сила слабая, рассеивание большое, хорошо когда работают целым дивизионом или двумя, а одной машиной… Командир группы перестраховался и запустил ракету вдаль, а то еще накроют. Хорошо такой группе, по запросу огонь открывают. Сомневаюсь, что вот так просто помогли бы простому подразделению пехоты, например. Но я рано радовался, огня дали как украли, дай бог пакет выпустили.
– Быстро, бегом марш!
Мы подскочили и под разрывы снарядов устремились прямо наверх, взбираясь на насыпь с такой скоростью, какую только могли развить люди по скользкой от прошедшего дождя и перепаханной снарядами и минами земле. Наверх тут, прямо в этом месте никто не поднимался, в том смысле, что проходов не было. Куски каких-то досок, железные ящики, кровельное железо, чего тут только не было, и среди этих гор мусора – мы. У первого же дома, до которого мы сумели добежать, нас встретила удивительная тишина, даже «люстр» в небе не было.
– Что-то уж больно тихо, – прошептал командир.
Перед нами с одной стороны было несколько домов, а впереди слева бывший парк или сквер. Широкая и открытая площадка, усыпанная воронками и стоявшими тут и там остовами танков. Танки разные, но наших больше.
– Тут вчера прорыв был, наш взвод работал по разведке и наведению, ты прав, немцы очень стараются помочь тем, кто укрылся тут в окружении. Наши не могут их оттуда достать, никак не подойти. Пулеметы, автоматы и огнеметы в
