Ознакомительная версия.
– Это все? – спросил г-н Лакедем, убедившись, что я не собираюсь продолжать. Его голос звучал тихо и спокойно. – Что же, вы знаете немало… и немного. Я расскажу вам то, чего вы не знаете, но должны знать – сейчас, когда Авраам де Порту ушел из жизни…
В это время раздался стук в дверь, и на пороге появился запыхавшийся Юго с подносом в руке. На подносе стояли бутылка светлого вина, два стакана и блюдо с печеньем.
– Поставь на столик, мой добрый Юго, – сказал г-н Лакедем. – И оставь нас одних. Я хочу, чтобы нас никто не беспокоил… Впрочем, – он взглянул на стенные часы, – вряд ли в это время кому-нибудь может понадобиться ростовщик… – Подождав, пока Юго удалился, он вновь обратился ко мне: – Старина Юго и приходящий в определенные часы конюх Жак – это вся наша прислуга… Позвольте вас угостить, мой друг. Это вино мне изредка удается получать из Испании, у него вкус нашей юности… – Г-н Лакедем после небольшой паузы пояснил: – Говоря «нашей», я имею в виду себя и вашего почтенного отца, да будет благословенна его память и да смилуется над его душой Всевышний.
Он ловко откупорил бутылку и наполнил стаканы. Вкус вина был непривычен, а вино чрезмерно крепкое. Во всяком случае, от первого же глотка я почувствовал легкое головокружение. Мне было неприятно такое ощущение, и я отставил стакан в сторону.
– Так вот, – сказал г-н Лакедем, рассеянно постукивая пальцами по бутылке. – Начну я свой рассказ с того, что назову вам его – а значит, и вашу, любезный Исаак, – истинную фамилию. Может быть, вы не знаете, но «де Порту» – фамилия, которую он принял, подавая прошение на получение письма о натурализации. Он решил, что раз уж нас всех называли «португальскими купцами», почему не назваться просто «Португальцем»? Ваш отец был ироничным человеком. Так вы получили это имя. В действительности же его звали Авраам Пирешу. Вернее, «ду Пирешу», потому что это был знатный род. Сегодня это имя даже произносить опасно. Не во Франции, разумеется, – добавил он. – Я имею в виду Испанию. Ваш отец заклинал вас никогда не появляться в Испании? Он был прав. Хотя вообще-то имел в виду Португалию, свою родину. Но, как вы знаете, ныне Португалия стала частью Испанского королевства, и власть кровавого Филиппа распространилась и на нее. Так вот, в Испании, особенно в бывших владениях португальского короля, это имя действительно грозит своему носителю серьезными бедами. Но впрочем, так было не всегда. Сто двадцать лет назад, когда родился ваш прадед Дуего, род ду Пирешу был одним из самых почтенных и уважаемых в Порто – тогдашней столице Португальского королевства. Пирешу занимали весьма высокое положение при дворе – министры, военачальники, королевские советники.
– Значит, мы не купцы? – живо перебил я его. – И наш род был знатным и уважаемым при королевском дворе? Но как такое могло быть, ведь мы были евреями?
– Ваш прадед, так же как его отец и, наверное, многие предки, был католиком, – ответил г-н Лакедем. – Скажите, Исаак… я хотел сказать, господин Портос… знаете ли вы, кого в Испании и Португалии обозначали словом «конверсо»?
– «Конверсо»? – Я покачал головой. – Я понимаю, что означает это слово – «обращенный». Но я не знаю, кого им называли в Испании.
– Евреев, перешедших в христианство. Их называли «конверсо», – пояснил ростовщик. – Ваши предки, господин Портос, поселились в тех землях много веков назад, еще при маврах. Когда христиане изгнали мусульман, многие евреи приняли их сторону и по прошествии какого-то времени некоторые семьи перешли в христианство. Вернее сказать, им пришлось это сделать, чтобы сохранить имущество, а зачастую и жизни. В наших преданиях сохранились свидетельства столь чудовищных преследований, что порою кажется – не люди творили это, а истинные звери в человеческом обличье. Так что евреи, жившие за Пиренеями, в том числе и предки семьи ду Пирешу, стали католиками. Как вы, наверное, догадались, мои предки поступили так же. Я думаю, господин Портос, что они, наверное, были не очень хорошими евреями. И стали, конечно, не самыми ревностными христианами. Вот таких-то «старые» христиане, испанцы и португальцы, называли «конверсо». Впрочем, есть и другое название, менее приличное, но более популярное среди простого люда – «мараны». То есть – свиньи… – Голос Исаака Лакедема при этом звучал бесстрастно, но руки, до того спокойно лежавшие на коленях, судорожно сжались в кулаки. Впрочем, он тут же разжал пальцы и даже улыбнулся. – Нельзя отказать простым арагонским крестьянам в изрядном остроумии: назвать свиньями тех, для кого свинья – нечистое животное. Должен вам сказать, господин Портос, что многие конверсо, несмотря на принятие новой веры, сохраняли старые обычаи и привычки. Например, не употребляли в пищу свинину и зайчатину. Так что мараны – не только оскорбительное, но и меткое прозвище. Действительно: кто не есть свинину? Свиньи, разумеется! – Говоря все это, Исаак Лакедем посматривал на меня с выражением такой свирепой радости, что я немедленно вспомнил ростовщика из рассказа моего верного Мушкетона и подумал, что г-н Лакедем вполне мог бы вырезать у несостоятельного должника фунт мяса. Впрочем, испугавшее меня выражение быстро исчезло с лица моего собеседника, он вновь стал спокойным, а его отрешенный взгляд медленно переходил с одного предмета обстановки на другой, словно искал какую-то опору для продолжения рассказа.
У меня пересохло во рту, и я отпил еще немного не понравившегося мне испанского вина. Это движение будто разбудило Исаака Лакедема, он вздрогнул, взглянул на меня удивленно.
– Прошу меня простить, сударь, я задумался о тех временах. Воспоминания всегда вызывают во мне странные чувства, я порою виню своих предков за то, что они предпочли отступничество изгнанию или смерти, – сказал он вполголоса. – Вам может показаться странным, что жалкий ростовщик говорит о вопросах чести? Но ростовщиком я стал только во Франции… Знаете, о евреях говорят так много дурного, что иной раз хочется соответствовать этим россказням. Евреи жадные? Евреи стремятся закабалить честных крестьян? Евреи – жестокие заимодавцы? И черт с вами, господа христиане, именно таким я и стал! Уверяю вас, господин Портос, те, кто приходят ко мне за деньгами, стонут от той твердости, с которой я требую долг и проценты! Я уверен, все они мечтают о моей смерти! С каким удовольствием все эти господа перерезали бы мне глотку или отправили на эшафот! – Старый ростовщик расхохотался и, словно в радостном возбуждении, потер руки. – Да только ведь и его преосвященство нуждается в займах! И ему приходится обращаться к Исааку Лакедему и говорить: «Мой дорогой Исаак, мне нужны деньги!» Исаак Лакедем!.. – Он посмотрел на меня и весело прищурился. – Кстати, дорогой Портос, известно ли вам происхождение этого имени?
Ознакомительная версия.
