Ознакомительная версия.
– Произошло нападение, – пояснил Женька. – Это невероятно, но мне пришлось стрелять. В живых людей! Вот уж никогда бы не подумал, что способен на такое. Несмотря на доблестную службу в не менее доблестной разведке.
– Там все стреляли, – сказал Влад. – Кроме меня. Но мне и нечем было.
– Влад, признайтесь, у Стражи и Приказа есть могущественные враги, о которых нам, стажёрам, знать не положено? – осведомилась Маша.
– Я в Приказе больше тридцати лет, – помолчав, ответил Борисов. – Ни о каких врагах никогда не слышал. Во всяком случае, о таких, которые способны убивать. Да, у нас есть своего рода конкуренты и соперники в других странах. Но это именно соперничество, а никак не вражда.
– Значит, появились, – предположил Женька. – Или бандиты, или органы. Больше, получается, некому. Но если бандиты, то очень крутые. Чтобы в наше время устроить в центре Москвы кровавое побоище – это, знаете ли... О! А может, террористы? Они нынче повсюду.
– Террористы... – повторил Никита. – На хрен мы сдались террористам?
– Террористы потому и террористы, что могут кого угодно... того... затерроризировать, – объяснил Женька. – Но ты прав. Легче от данного предположения не становится.
– Чёрт, – сказал Влад, будто не слыша рассуждений друзей. – Поверить не могу, что Михалыч взорвал Приказ. И сколько там наших и чужих полегло, неизвестно. И кто напал, тоже неизвестно. Бедлам. Форс-мажор.
– Как это – взорвал? – удивился Женька. – Каким образом?
– Взрывчаткой, – объяснил Борисов. – Как раз на подобный случай и было предусмотрено. Слышали три взрыва подряд, перед тем, как мы сюда нырнули? Файлы на сервере уничтожаются, здание взрывается, уцелевшие через подземный ход покидают место трагедии и катастрофы. Там сейчас такой пожар должен бушевать, что я никому, кто рядом, не завидую.
– Так, может, вернёмся? – предложил Женька. – Чего нам здесь, не поймёшь где, торчать в неведении и страхе?
– Тебе страшно? – поинтересовалась Маша.
– Это я для красного словца, – заверил Женька. – Не беспокойся.
– Наверное, сию минуту возвращаться не стоит, – сказал Никита. – Там сейчас, наверное, полно милиции и пожарников. А тут – мы. Как чёртики из коробки.
– Да, – согласился Влад. – Могут неправильно понять. Впрочем, всё равно ничего пока с возвращением не получится.
– То есть? – спросил Женька.
– То есть Камень молчит, – сказал архивариус. – Я его не чувствую. Совсем.
– А... должны? – неуверенно осведомилась Маша.
– По идее, да, – в голосе Влада послышалась лёгкая усмешка. – Это ведь не обычный булыжник.
– Нам же рассказывали, Маш, – напомнил Никита.
– Да, – вздохнула Маша, – помню. Это я, наверное, от полного бессилия и непонимания ситуации. Чтобы поддержать разговор.
– Хорошо, – сказал Женька. – Вернуться мы не можем. А что можем?
Влад снова включил фонарик, присел и ощупал руками пол.
– Твёрдый – сообщил он. – И в то же время словно бы упругий. Не пойму, что за материал.
– Да я уже понял, что мы не в степи, – сказал Никита. – Слишком тихо. Ни ветерка.
– Ага, – поддержала Маша. – И не пахнет ничем. Безвкусный воздух.
– Может, какое-то помещение? – предположил Женька. – Только очень большое.
– А звёзды над нами? – посмотрела вверх Маша.
– Прозрачный купол, – тут же нашёлся Евгений. – Делов-то.
– Это очень легко проверить, – сказал Никита.
– Как?
– Надо крикнуть и дождаться эха. Или не дождаться.
– Кричать не будем, – сказал Влад.
– Почему? – спросил Женька.
– Крикнуть – это себя обнаружить. А мы не знаем, насколько здесь может быть опасно.
– И какого рода эта опасность, – кивнул Женька. – Логично. Тогда, может быть, осуществим пешую разведку? Уж больно скучно на месте стоять в этой темноте и тишине.
– Может быть, мне это только кажется, – сообщила Маша, протягивая руку, – но, по-моему, я вижу в той стороне какой-то слабый свет.
– Я не вижу, – признался Никита. – Но это ничего не значит. Моё зрение слабее твоего.
– Маша у нас чистая орлица и кошка в одном лице, – пояснил Владу Женька.
– Трепач, – фыркнула Маша. – Пошли? Ей-богу, там что-то светится.
Уже через несколько минут стало ясно, что Маша права, – далеко впереди замаячило бледное круглое пятнышко размером с рублёвую монету, и они молча ускорили шаг.
ГЛАВА 15
Ресторанная идиллия
Москва даже в пределах Бульварного кольца, если передвигаться по ней пешком, очень быстро утомляет человека.
И это относится к любой Москве в любой из альтернативок.
Я думаю, всё дело тут в этой самой радиально-кольцевой структуре города, из-за которой возникает обманчивое ощущение компактности его центральной части. Ан нет. Стоит пройтись туда-сюда внутри Бульварного кольца, чтобы гул и тяжесть в ногах недвусмысленно просигналили тебе о твоей ошибке.
Пожалуй, хватит на сегодня, решил я, плюхаясь на свободную скамейку посередине везде родного Тверского бульвара и с наслаждением вытягивая ноги; покурю, отдохну – и домой. То есть к Марте. Деньги есть, закатим шикарный ужин. Приглашу её в ресторан, пожалуй. Надо девушку как-то заинтересовать и поощрить. А что может быть в этом смысле лучше шикарного ужина в хорошем ресторане? Тем более, если я всё правильно помню, она вчера словечко «шикарно» употребляла. Забавно. У нас оно почти забыто, а здесь говорят. Впрочем, на то и альтернативки, чтобы различаться в языковых деталях. А в жаргонизмах – особенно. Что ж, шик, значит, шик. Но без фанатизма. Деньги хоть и не требуют строгого отчёта, но всё равно казённые, помни об этом, Стражник... Кстати, о деньгах. Сколько, интересно, в этой Москве может стоить не излишне скромный ужин в ресторане? Давай прикинем. При имеющейся цене на золото, можно сделать вывод, что здешний рубль по своей покупательной способности приблизительно равен рублю советскому образца эдак середины 80-х годов прошлого века...
Я стал вспоминать, сколько стоил ужин в ресторане четверть века назад, и понял, что сделать это чертовски трудно. И дело не в том, что прошло много времени, а в том, что в те годы я почти не ходил в рестораны. Денег не было. Впрочем, в любом случае теперь мне это по карману. То есть должно быть по карману. Не вижу, из-за чего в данной альтернативке ресторанам быть слишком уж дорогими. Даже в Москве. Иное дело, какой ресторан выбрать, с учётом того, что здешних я совершенно не знаю. Правда, опыт мне подсказывает, что некоторые заведения, структуры и службы самым мистическим образом всегда оказываются на одних и тех же местах. Хоть и в альтернативных реальностях. Взять ту же редакцию «Русского вестника» на площади Лермонтова, на месте которой в моей реальности находятся «Известия». Даже здания в похожем стиле выстроены, между прочим. Не говоря уж о том, что и там, и там – редакции газет. Почему так? А чёрт его знает. Или бог, что в данном случае не важно. Опять же и сама площадь названа именем великого русского поэта, хоть и другого. Значит – что? Вполне может быть, что здесь по «чётной» стороне Тверского бульвара тоже расположен один весьма неплохой ресторанчик.... Ну-ка, ну-ка, посмотрим.
Я поднялся, перешёл с бульвара на тротуар и двинулся в сторону площади.
Так и есть!
Вот он: кафе-ресторан «Лермонтов». Ну надо же, как я догадлив. Ладно, сейчас узнаем, можно ли здесь заказать столик. Заодно и позвоним.
Разумеется, оказалось, что можно и столик заказать, и позвонить. О чём мне и сообщил молодой человек обслуживающего вида в безупречно отглаженных чёрных брюках и белой рубашке с отложным воротником.
– Отлично, – кивнул я. – Тогда сначала звонок, а потом, соответственно, заказ.
– Прошу вас.
Симпатичный телефонный аппарат ярко-жёлтого цвета висел на стене, и тут я понял, что не знаю, как им пользоваться. Ну, то есть, наверное, знаю, но не точно.
Монетка или жетон?
В те времена, о которых я не далее как пятнадцать минут назад вспоминал, позвонить с уличного телефонного аппарата можно было за две копейки. Одной монетой или двумя по копейке. В самом крайнем случае и десятикопеечной монетой, но это считалось жутким расточительством... А тут как? Не спрашивать же у мальчика-служителя... Хорошо, сделаем вид, что мы всё знаем. Всё равно ничего другого не остается.
Я сунул руку в карман и вытащил горсть мелочи.
Вот. И две копейки есть, и десять. Попробую всё-таки гривенник на тот случай, если телефонные звонки тут дороги. Не обеднею.
Как оказалось, угадал я верно – аппарат с полузабытым звуком проглотил серебристую монетку, и женский голос на другом конце провода сказал:
– Алло.
– Привет, это Мартин.
– Привет, Мартин. Ну, как твои дела?
– Всё отлично. Слушай, я тут подумал, не сходить ли нам сегодня в хороший ресторан и отметить нашу встречу?
Ознакомительная версия.
