моими ранеными. Если дойдут до тайника, то оставят там. Хоть это и не СВД, но пригодится.
Ночь застала нас недалеко от базы. Остановившись, начали готовить лагерь, в это время офицер-эфиоп созвал всех на совещание. Явившись, я обнаружил, что руководил заседанием Джумба, а не эфиоп. Джумба, откровенно волнуясь, говорил отрывисто, часто сбиваясь и повторяясь, как будто твердил наизусть заученную речь.
— Завтра с утра мы нападём на базу. До неё осталось совсем немного, часа два пешком. Охраны мало, часть мы уже уничтожили. А база большая, там есть деньги, женщины и ещё много чего. Мы уже почти победили, так что всё у нас в руках, главное не трусить и стрелять. Патронов у нас много, будем стрелять. Стрелять, стрелять, стрелять. И это… — тут Джамбо посмотрел на меня, — ты же, Бинго, пулемётчик? Бери любого своего человека, снаряжайте ленты и, как только мы нападём, стреляй, пока всё не расстреляешь. Главное не дать им поднять головы. Нападём под утро, а сейчас расскажите своим и можете идти спать.
Кивнув, я ушёл вместе со всеми. Всё понятно. У меня осталось четыре человека, и я — пятый. Сблизиться с бойцами я не успел, да и не видел в этом никакого смысла, если честно. Сейчас нужно готовиться к завтрашнему бою. Дойдя до своих, я коротко проинформировал их.
— Завтра будет бой за базу, всем почистить и проверить своё оружие. И не бояться! Всё будет хорошо. Мхара, пошли снаряжать ленты, будешь у меня вторым номером.
Остальные поворчали немного, что их не выделили, и успокоились. Мучить караулами я никого не стал, и мои бойцы легли спать. Ночь прошла спокойно. Лишь время от времени со стороны базы световой луч прожектора вспарывал мглу, но он был слабым и до нас не доставал. Проснувшись ранним утром, весь отряд принялся собираться в дорогу. Тихий гомон, многочисленные щелчки и лязг автоматического оружия нарушали предутреннюю тишину.
База находилась в пологой ложбине между далеко разнесёнными между собой склонами невысоких гор. По краю периметра стояла одинокая, отчётливо видимая издалека вышка с пулемётчиком на ней.
Сама база ещё спала, вертолётная площадка пустовала, а ряд металлических навесов скрывал под собой груды ящиков и бочек с топливом. Здесь же стояло несколько бензовозов, два БТР-152 и один БРДМ.
БТР-152 вообще интересный бронетранспортёр. Издалека он очень сильно похож на немецкий аналог с таким же открытым кузовом. Вот бы такой угнать и покататься по саванне! Можно рвануть и на побережье. А там море, чёрные голые красотки, белые буруны прилива, пепси-кола и прочие прелести капиталистического общества.
Сомали ещё не разрушена гражданской войной, и на побережье оставалось полно европейцев. Работали отели, магазины, и никакого перегиба в исламский экстремизм ещё не произошло. Оказывается, разрушать — не строить, и много ума на это не надо, что очевидно. А пока… Я шёл в конце колонны и вдруг увидел, как проводник махнул рукой в сторону базы, после чего исчез. Он повернул обратно, вслед за ним ушёл и эфиоп, оставив нас одних.
Кажется, нам повезло, и противник не ожидал с утра нашего нападения. Слишком инерционна оказалась система управления, вероятно, правительственные военные посчитали, что наш отряд почти разгромлен. Хвастаться ведь умеет не только Джамба.
Персонал базы жил в небольших вагончиках, по периметру огороженных колючей проволокой, но главным образом против крупных животных. Всё выглядело спокойно. Тихо татакал мотором дизель небольшой электростанции, что питал несколько лампочек да посадочные огни на вертолётной площадке. Временами загорался большой прожектор на вышке. Светлело, и наш отряд начал подкрадываться к базе с двух сторон.
Разложив сошки пулемёта, я приготовился стрелять, рядом лёг Мхара с запасными коробками и цинком патронов. Ещё трое моих людей тоже улеглись, положив рядом с собой ППШ и ППД. Осталось ждать сигнала от Джумбы.
* * *
Магни Багни сидел за пулемётом системы Горюнова в БТР и готовился выехать. Он отчаянно зевал: выспаться ему не дали, как и всем остальным. Впрочем, в ночь они всё же не поехали, лишь усилили оборону периметра и подготовили к выезду оба БТРа. Скорее всего, повстанцы повернули обратно, но мало ли, что у них в голове. Могли и решиться на штурм.
Сам он оценил численность оставшегося от повстанцев отряда человек в пятьдесят, о чём и доложил начальству. Но начальство не испугалось и продолжило пить привезённое вертолётом виски. Разгром мятежников решили отложить до утра, отдав только приказ подготовить бронетехнику. Оставалось лишь дождаться, когда остальные окончательно соберутся, и в путь. Магни Багни не терпелось отомстить повстанцам. Позор поражения кадрового военного жёг ему душу.
Тишина и спокойствие утренней поры неумолимо клонили в сон. Дремота мягкой волной накатила на Магни Багни, укрывая и ласково унося в безмятежность, и он прикрыл глаза. Однако утреннюю тишину внезапно разорвала гулкая автоматная очередь, и сразу же вслед за ней ударил взрыв гранаты. На них напали!
* * *
Я находился со своим людьми достаточно далеко от базы, но как только разглядел ряды бочек под навесом, сразу же кинулся искать трассеры. Выщелкнув обычные патроны, снарядил через один трассерами и добавил бронебойных. И тех и других оказалось немного, но на несколько очередей должно хватить.
В этот момент протрещала очередь из автомата, и вслед за ней бухнул выстрел из гранатомёта. Целились в вышку, но граната пролетела меж её опор и взорвалась уже за пределами базы. Пространство треснуло, разрываемое автоматными очередями остальных повстанцев. Веер пуль изрешетил сторожевую вышку. Оттуда едва успели сделать несколько выстрелов и всё, оба охранника тут же оказались убиты.
На базе сразу же начались суета и паника, послышалась беспорядочная стрельба. Снова громыхнул гранатомёт. На сей раз выстрел оказался гораздо удачнее, и граната, стартовав, через короткое время врезалась в один из вагончиков. Взрыв, и пылающие обломки фанерного домика разлетелись в стороны, открыв полыхающее жарким пламенем нутро.
Казалось бы, с этого момента инициатива полностью перешла в наши руки, но не тут-то было. Прижавшись щекой к прикладу, я дал длинную прицельную очередь в сторону бегающих по базе людей, слева и справа от меня стрельбу подхватили воины моего десятка. Ещё очередь, ещё, и патронная лента закончилась. Перезарядившись, я снова открыл огонь и тут же его прекратил.
Один из бронетранспортёров, повернув в нашу сторону ствол станкового пулемёта, открыл бешеный огонь. Смертоносно жалящие пули засвистели со всех сторон, кто-то вскрикнул, кто-то просто замолчал. Переместившись немного в сторону, вражеский пулемётчик накрыл огнём нашего гранатомётчика. Вслед за первым пулемётом заговорил и второй,
