По виду Осхиля я бы не сказал, что он богат. Ну да ладно.
— А сейчас мог бы нас к тому монастырю привести?
— Могу. А зачем? Я ж сказал: мы его досуха вымели.
— А к Йорку привести сможешь?
Осхиль на некоторое время задумался, потом кивнул:
— Смогу, пожалуй.
Эта пауза каким-то мистическим образом убедила меня, что неопрятный вонючий мужик действительно может стать неплохим проводником.
— Тогда у меня к тебе предложение, Осхиль Пузо. Пошли со мной.
Пузан хрюкнул.
— В Нортумбрии, — сказал он. — Тысячи воинов. С острыми копьями. И берега там стерегут. Стоит тебе высадиться, и твои хирдманы станут славным развлечением для их ближайшего ярла. Знаешь, как они любят сдирать кожу с таких, как мы?
— Посмотри на меня, — предложил я. — Посмотри на моих спутников. Разве мы похожи на тех, кого убивают?
Осхиль посмотрел. Среди бойцов Хальфдана мы смотрелись как кучка московских мажоров — в заштатном удмуртском клубе. В смысле прикида.
— Нет, — покачал головой он. — Вы похожи на тех, кто убивает сам.
— Слушай меня, Осхиль Пузо. Сейчас я говорю голосом Ивара Рагнарсона, прозванного Бескостным… Слыхал о нем?
— Кто ж о нем не слыхал… И об отце его Рагнаре.
— Я предлагаю тебе пойти с нами. Нам нужен человек, который знает те земли. Ивар щедро заплатит такому человеку. И еще добыча. Тебе хватит на всю оставшуюся жизнь. И детям твоим.
— У меня нет детей, — Осхиль помрачнел.
— Значит, будут. Ты еще не стар. А с мешком серебра ты станешь самым желанным женихом для любого рода. Вон как мой друг Харальд Щит.
Бородавчатый лик пузана просветлел.
— Я готов пойти с тобой, но что скажет мой конунг?
Я покосился на Хальфдана. Нет, он был занят своими делами и в нашу сторону даже не смотрел.
Я выкарабкался из-за стола, цапнул рог, который мне тут же услужливо наполнили, и двинулся к Хальфдану.
— Конунг!
Черный скосил на меня милостивый взгляд.
— Я впечатлен множеством твоих воинов. Понимаю: это честь — служить такому, как ты. Наверное, сотни мужчин стремятся встать под твое знамя?
— Так и есть! — подтвердил Хальфдан. — Но учти, хёвдинг, это далеко не всё мое войско. Стоит мне послать ратную стрелу[21], и не менее пяти сотен копий поднимется за моей спиной.
— Это великое войско, — согласился я. — Неудивительно, что враги трепещут перед тобой.
— Так и есть. Они трепещут. Они бегут в страхе, едва увидят мой хирд и меня во главе.
Тут я заметил, что Хальфдан уже порядочно набрался.
— Выпей же этот рог, Хальфдан-конунг, любимец Одина и Тора, за твою славу, твои обширные земли и за то, чтобы они стали еще обширнее! — объявил я во всеуслышание.
И сунул в руки конунга двухлитровую емкость, полную шипучего напитка. А себе взял с «царского стола» первый подвернувшийся кубок.
Рог — это такая штука, которую приходится пить досуха, потому что поставить его нельзя. Только положить. Есть, правда, варианты с ножками, но тот, который я поднес конунгу, был не из их числа. Так что выдул его Хальфдан до дна. Впрочем, он был не против.
Я дал возможность ближайшему окружению конунга влить ему в уши еще ведро лести и подступил снова.
— Не решаюсь обратиться с просьбой к тебе, конунг.
— Почему? — Осоловелые карие (редкость на севере) глаза уставились на меня.
— Ты так велик и могущественен. Не удивлюсь, если через несколько лет все земли норегов покорятся тебе.
— Говори, не бойся, — милостиво разрешил Хальфдан.
— Не мог бы ты уступить мне одного из своих хирдманов?
Муть во взоре Хальфдана Черного мгновенно исчезла.
— Зачем он тебе?
— У меня совсем маленький хирд, — пояснил я. — Каждый человек на счету. Одного не хватает.
Хальфдан поджал губы. Я испугался, что он сразу откажет, но вместо этого конунг спросил:
— Кого ты хочешь взять?
— Окажи мне услугу: отдай мне Осхиля Пузо.
Хальфдан некоторое время сверлил меня взглядом. Блин! Он был далеко не так пьян, как мне показалось.
— Услугу, говоришь?
Я кивнул.
— А сам он — согласен?
— Я уверен, что согласится.
— Бери, — милостиво согласился Хальфдан Черный. — Он твой.
Я рассыпался в благодарностях, а когда собрался уходить, Хальфдан скомандовал:
— Стой! Ты выбрал самого никчемного из моих хирдманов, — порадовал меня конунг. — Почему?
— Он показался мне сильным… — пробормотал я. И тут же поправился, будто раскаиваясь за вранье: — Прости, славный конунг, я солгал. Я видел, что он стар. Но он может грести и наверняка сумеет научить молодых чему-нибудь толковому.
— Сомневаюсь, — буркнул Хальфдан. — Он лишь горазд болтать о своих подвигах да жрать за троих. Предупреждаю тебя об этом, потому что ты — дан, а в моей крови тоже есть датская кровь[22]. Но слово сказано, и обратно я его не возьму. Разбирайся сам с этой пивной бочкой.
— Благодарю тебя, конунг, за откровенность! — Я поклонился. — Теперь я знаю, как с ним обходиться.
И ушел, счастливый. Дело сделано.
Хотя нам еще предстояло добраться до дома, а это, как показало будущее, не очень простая задача.
Итак, мы отправились домой. С пополнением в две особи. Осхилем Пузом, которого я немедленно усадил на рум сгонять жир, и Фирстом Рыбой, чьи боевые навыки я попросил проверить Медвежонка, и тот сообщил, что парень — годный. Ничего выдающегося, но меч держит правильно и рубит крепко. Меч, кстати, ему подарил Харальд Щит. И традиционную у норегов фуфайку с железками. Ничего, бедность — не порок. Поплавает с нами — поправится.
Мы обогнули мыс и двинулись вдоль недружелюбного скалистого берега.
Был отличный летний день. И наш отличный, пусть и небольшой кнорр под желто-синим парусом бодренько следовал своим курсом. Как говорится, ничто не предвещало беды.
Кроме двух полосатых парусов, появившихся на горизонте.
Мы их увидели, значит, и они увидели нас.
— Драккары, — компетентно сообщил Ове.
Драккары — это неприятно. Но, может, обойдется? Вдруг парни плывут куда-то по своим делам? Или возвращаются из набега, по борта загруженные добычей? Вдруг мы их не заинтересуем?
Надежды не оправдались. Драккары действительно возвращались из набега, и действительно несли порядочный куш, но психология волка двуногого, в том числе и североморского, сильно отличается от психологии четвероногого тем, что первый живет по принципу: сколько ни ухватил, всегда можно добавить. А тут мы. Небольшой кнорр датского производства, идущий на юг. На юг — это значит — домой. А домой — это значит с товаром. Или с денежками. Это же просто замечательно! Подарок судьбы. Отменный десерт к взятому у англов основному блюду. И сколько на таком суденышке экипажа? Десятка полтора от силы. И экипаж этот — не могучие хускарлы, а обычные купцы. Пусть датские купцы тоже знают, с какой стороны браться за меч, но сколько их, тех мечей? Ам — и нету.
